- Да, ты прав, - согласился Гарри и добавил: - Ник далеко не мягкотел. Втереть ему очки рискнут не многие. Те, кто пытались это сделать, быстро обожглись.
- Но, кажется, он хороший работодатель?
- Разумеется, Ник не станет держать того человека, который не стремится к успеху, попросту говоря, валяет дурака. Но и тут он поступает по справедливости. Был случай, когда Ник уволил одного такого лентяя, а потом, пока тот не нашел другую работу, из своих средств помогал его семье. Не часто встретишь подобное, правда?
Каждый день приоткрывались Рейн новые и новые черты сложного характера Ника, и в целом все, что она узнавала о нем, ей нравилось.
Атлетически сложенный, с резковатыми чертами лица, он, кажется, не претендовал на роль кинозвезды, но от него исходил какой-то особый магнетизм, привлекающий женское внимание.
В нем совсем не было тщеславия, эгоизма. Внимательный, щедрый, Ник постепенно завоевывал в сердце Рейн все больше места. Ее дневные раздумья и вечерние грезы теперь все чаще были связаны с ним. Однако она не знала, чувствовал ли что-либо подобное по отношению к ней Ник. Когда его взгляд устремлялся на нее - а это случалось часто, - она замечала, что здесь не только интерес, но угадать мысли Ника было невозможно.
Однажды он взял выходной - и они вчетвером прогулялись по Бостону, знакомясь с его достопримечательностями.
С горечью осознавая то, что время одного из них на исходе, братья старались втиснуть в проживаемые вместе дни как можно больше впечатлений. Когда Рейн отправлялась спать, а Ник возвращался к себе в кабинет, чтобы наверстать упущенное за день, Гарри и Ральф продолжали свои задушевные беседы, которые могли длиться до раннего утра.
В один из вечеров Ник вызвался проводить Рейн до ее спальни. Они поднимались по лестнице, болтая о каких-то пустяках, и, когда Рейн расхохоталась от очередной его шутки, он вдруг наклонился и нежно поцеловал ее. Все вокруг девушки озарилось небывало ярким огнем, а затем, когда Ник неохотно оторвал свои губы, будто бы погрузилось в черный вельвет ночи.
- Приятных сновидений, Рейн, - донеслось до нее, когда она закрыла за собой дверь.
Ночь прошла беспокойно. Рейн снилось то белое кружево, то оранжевые цветы, то кружащиеся бело-розовые лепестки, то заляпанные грязью оконные стекла...
На следующий день она всеми силами старалась сохранять невозмутимый вид. Но в душе творилось что-то невероятное. Счастье, подобно пузырькам шампанского, играло в Рейн и рвалось наружу.
Ник появился только к ужину и выглядел спокойным и задумчивым. Ел он молча. Опустив длинные ресницы, Рейн исподтишка наблюдала за ним. Вдруг Ник оторвал взгляд от тарелки и посмотрел ей прямо в глаза.
Застигнутая врасплох, Рейн стушевалась, зарделась, наклонила голову, стараясь за упавшими на лицо черными локонами, словно за ширмой, скрыть свое смущение.
- Завтра мне нужно ехать в штат Мэн, - тихо проговорил Ник.
- А что там, в Мэне? - Рейн удивленно вскинула брови.
Ответил Гарри:
- Когда-то давно я купил в тех краях компанию по переработке древесины. Ник время от времени наведывается туда - проверить, как идут дела.
Ник улыбнулся:
- Любая поездка в Мэн для меня только в радость. Первозданная природа штата достойна восхищения. А не поехать ли нам всем вместе?
- Боюсь, меня надо исключить, - покачал головой Гарри.
- А чем примечательна природа штата? - поинтересовался Ральф.
Озера, горы, живописное скалистое побережье с сотнями малых островов, милые городки с белоснежными церквами, причудливые рыбацкие поселки, потаенные пристани, маяки... В основном людей кормит море, поэтому побережье заселено больше. На северо-востоке, ближе к Канаде, расположен заповедник дивной красоты леса, топи, водные артерии, по которым сплавляют лес.
- Звучит увлекательно, - отозвался Ральф, - но я как-то попривык уже к Бостону.
- Почему бы вам двоим, молодым, не поехать? - предложил Гарри.
- Ну что скажешь, Рейн? - Ник смотрел на нее с улыбкой.
Путешествие вдвоем с ним? Да это все равно что прыгнуть с самолета без парашюта: что от тебя останется, можно только гадать.
- Я бы не отказалась. - Ее голос слегка дрожал -- возможно, от волнения.
Ранним утром следующего дня они уже летели в Бангор. Ник сам управлял частным самолетом, снабженным всем необходимым для безопасной посадки в дебрях Мэна. Сначала им нужно было посетить офис компании, поэтому приземление они осуществили на ровной шоссейной дороге, также принадлежащей компании.
Ник повернул самолет на боковую дорожку и остановил его у ворот, за которыми располагалось несколько фабричных строений.
Выйдя из машины, они направились к одному из зданий, где их встретил приветливого вида коренастый лысеющий толстяк, одетый в клетчатую фланелевую рубаху и носивший очки без оправы. Элмо, так звали толстяка, предложил Рейн черный кофе и большой кусок торта. Ник сразу же занялся делами и освободился не скоро. Рейн долго ждала его, не зная, чем себя занять, поэтому очень обрадовалась, когда он сказал:
- Здесь неподалеку, в местечке Совиный ручей, имеется сруб. Может, ты захочешь пожить в нем несколько дней и осмотреть окрестности? Или предпочтешь места более цивилизованные?
- О, конечно же, я останусь здесь! - не колеблясь ответила она.
Сруб на сваях стоял на небольшой просеке. С трех сторон его окружала открытая веранда. Вокруг возвышались холмы, поросшие лесом, а вдали сверкала зеркальная гладь озера. Рейн испытала неописуемый восторг при виде девственной красоты природы.
Ник открыл массивную дверь сруба и направился к камину, чтобы развести огонь. Потом он перенес внутрь вещи из самолета.
В срубе была кухня с газовой плитой и холодильником, в котором хранились консервы. К кухне примыкала небольшая спальня, за ней располагалась ванная комната. Но основную часть внутреннего пространства занимала большая гостиная с легкой перегородкой. Меблирована она была просто: два длинных книжных шкафа, кофейный столик, диван и два кресла, обтянутые черной кожей. На окнах - веселые занавесочки, на полу - коврики с ацтекской ,символикой.
В спальне стояли платяной шкаф, комод, бельевая тумба и широкая кровать.
- Ну как тебе тут, нравится? - спросил Ник.
- Очень! - ответила Рейн, стараясь не придавать значения тому сексуальному напряжению, которое вдруг возникло между ними. - Но каким образом здесь все действует?
- О, это просто: вода подается автоматически из колодца, подогрев осуществляется с помощью газовых баллонов. Плита - газовая, холодильник тоже работает от газовых баллонов.
Довольно быстро сгустились сумерки. Ник задернул занавески на окнах и зажег свечу. В камине потрескивали дрова. Стало очень уютно.
- Сегодня готовлю я, - сказал он, - а завтра твоя очередь. Но сначала немного выпьем... - Ник достал из привезенной с собою сумки бутылку вина и плеснул из нее по чуть- чуть в два изящных бокала.
Принимая свой бокал, Рейн случайно коснулась руки Ника, и у нее перехватило дыхание. Их взгляды встретились и будто вступили в поединок: в глазах Ника откровенно читался вызов, а в ее - колебание, хотя Рейн знала, что именно сейчас наступил тот момент, когда она должна принять решение: отдаться ему или отступить.
Но ведь она желала его! Кровь бурлила и неслась в ее венах, подобно безудержной лаве. И он, взяв бокал из ее дрожащих пальцев, осторожно поставил его на стол. Потом они вместе легли на пол, здесь же, у камина, и Ник начал целовать ее, попутно раздевая.
Он действовал неторопливо, очередной обнаженный кусочек ее тела встречал нежным поцелуем.
И вот уже его ладони ласкали ее безупречной красоты грудь, а ненасытный рот легонько играл темноватыми сосками. Потом руки Ника погладили крутые бедра Рейн и, скользнув к ее укромной колыбели любви, на мгновение замерли там.
- Ты самая прекрасная женщина из всех, что мне довелось видеть, хриплым голосом прошептал он и в один миг сбросил с себя одежду. - Как ты чаруешь меня...
Ее тело отвечало на его ласки без малейшего стеснения, будто приветствуя каждое его прикосновение, прогибалось навстречу.
Ник оказался искусным любовником: Рейн была девственницей, но, когда он входил в нее, она совсем не почувствовала боли - только радость и восторг.
- Я у тебя первый? - вкрадчиво спросил он чуть позже.
- А ты как думаешь? - улыбнулась она.
- О, я чувствую себя королем! - только и прозвучало в ответ.
Все последующие дни они предавались любовным утехам, оставляя постель лишь для того, чтобы принять душ, перекусить или совершить прогулку на каноэ по озеру.
Ник называл ее "моя зеленоглазая колдунья" и не уставал повторять, сколь она ему желанна. Но вот идиллическая неделя кончилась, и им пора было возвращаться.
В путь отправились рано утром. Во время обратного перелета Ник был молчалив и задумчив, а Рейн, с трудом веря в то счастье, которое свалилось на нее, снова и снова возвращалась мысленно к минутам любви, пережитым вместе с Ником.
