Джош вышел из машины и направился к летчикам. Джулия робко поплелась за ним, боясь даже взглянуть на стоящие рядом самолеты.
— Это Джулия. Она впервые полетит сегодня. Не думаю, что она собирается стать летчиком, но все-таки, — сказал Джош своим товарищам.
— Добро пожаловать в аэроклуб «Кент», — сказал один из мужчин.
— Это любительский клуб, — объяснил Джош. — Мне нравится этот самолет, впрочем, как и те, на которых я обычно совершаю рейсы для Гарри. Я начинал приблизительно с таких.
— Это не опасно? — нервничала Джулия.
Она не хотела спрашивать об этом, но слова сами слетели с губ.
— Тебе будет спокойнее с Джошем в небе, чем на земле. Похоже, что эта малышка на все готова ради тебя, Джош.
— Ну, хватит болтать. Пошли, — сказал Джош.
От страха Джулия не ощущала под собой ног. Все ее тело дрожало. Но она не хотела, чтобы ее сочли трусихой, поэтому послушно последовала за Джошем. Они подошли к белому с красными полосками самолету, на котором были нарисованы буквы G-AERO.
Джош забрался на крыло и открыл дверцу кабины.
— Ну что же ты, смелей! Здорово, правда? — крикнул он Джулии.
— Да, но я немного волнуюсь, — ответила та.
Джулии помогли залезть в самолет, и она оказалась в маленькой узкой кабине, где едва хватало места для двоих. Джош устроился рядом. Он наклонился к ней и пристегнул ремень.
— Так будет надежней.
— Мы полетим без парашютов? — пыталась шутить Джулия.
— Парашют? Да зачем он тебе? Разве ты не слышала, что сказал Джимбо? Ты — в безопасности.
Он чмокнул ее в щеку, и Джулия подумала, что если ей суждено погибнуть, то она будет рада умереть с Джошем.
Джош подал знак механику, который стоял у носа самолета. Заработал двигатель и закрутились винты.
— Что это за самолет? — спросила Джулия.
— Спортивный.
Джулия словно окаменела, больше она не вымолвила ни слова. Она ждала, что будет дальше. Когда Джош стал нажимать на какие-то рычаги, сердце Джулии бешено заколотилось. Самолет двинулся с места и, быстро набирая скорость, поднялся вверх.
Джулия посмотрела вниз и увидела длинную ленту шоссе, крыши домов и верхушки деревьев. С каждой минутой земля отдалялась от них все дальше и дальше.
Вдали раскинулись, казалось, бескрайние леса и золотые поля. А за ними скрывались маленькие деревеньки и большие поселки. Джош убрал руки от руля и раскрыл карту.
— Скоро покажется Ла-Манш, — сказал Джош.
— Отлично.
Джулия подумала о Франции. Она еще никогда в своей жизни не выезжала за пределы Англии.
— Смотри! Вот он! Джулия, под нами Франция.
Вскоре и Ла-Манш, отделяющий Францию от Англии, и красота французского пейзажа остались за их спинами.
— Возвращаемся. Тебе нравится?
— Да. Все такое красивое.
— Мы почти дома. Предлагаю минут пять повеселиться.
Она успела заметить блеск в его глазах и хитрую улыбку перед тем, как все перевернулось…
— Джош. Где мы?
— Возле ближайшего к нам барака.
Джулия не могла передвигаться, но кое-как она добралась до барака. Она толкнула дверь ногой. На стене висели рулон бумажного полотенца, старое зеркало и умывальник.
Джулия сделала несколько шагов до умывальника, и ее вырвало. Она наклонилась над раковиной, опираясь двумя руками о стену. Вошел Джош.
— О, малышка. Извини меня.
Одной рукой он взял ее за талию, а другой открыл кран. Потом он вытащил носовой платок, намочил его и вытер ей рот и лоб.
Джулия закрыла глаза.
— Ты простишь меня? Я просто выпендривался перед тобой. Вел себя как мальчишка. Но ты держалась молодцом!
Джулия рассмеялась.
— Молодцом? Я бы не сказала.
— Уверен, все было именно так. В первый раз все боятся. Меня тоже рвало после первого полета.
— А Гарри мыл твое лицо?
— Слава Богу, его не было поблизости.
«Какой добрый! О, Джош», — подумала Джулия.
— Тебе лучше?
— Да.
— Я хотел еще немного полетать. Но раз такое дело, то в другой раз.
— Если хочешь, то ты можешь полететь один. — Джулия была готова на все, только бы угодить ему.
— Нет, мы лучше прогуляемся.
Они выехали на машине в лес подышать свежим воздухом.
На этот раз Джош не говорил о самолетах и лыжных прогулках. Он рассказывал ей о маленьком городе Колорадо, в котором выросли он, отец и мать, о людях, которые работали в компании его отца, об их женах и детях.
— Ты был когда-нибудь счастлив?
Джош задумался.
— Думаю, что да. Это была хорошая жизнь. Но я не мог долго усидеть на одном месте.
— Почему?
— Не знаю почему. Такой уж я, наверное, человек. Непоседливый и непонятный.
Джулия догадывалась, на что он намекал. Это было не в первый раз. Она подняла голову вверх и посмотрела на небо. Оно постепенно становилось серым. Ей не нужны были его намеки, она понимала и была готова к тому, что может произойти. Твердая решимость овладела ею. Она проведет эту ночь с Джошем. Он будет ее. У нее все получится, потому что она сильно желает этого.
Джош смотрел на Джулию. У нее была белая как молоко кожа и темные как смоль волосы. Он понимал, что напугал ее сегодня, поэтому ему было как-то не по себе.
— Поехали домой, Джулия, — повелительным тоном сказал он.
Они решили сократить путь и поехали короткой дорогой, которая привела их к воротам небольшого дома.
— Птичий домик, не правда ли? — спросил Джош. — Три человека едва поместятся в нем.
На веранде воздух был холодным и морозным. Джулия дрожала, но не от холода, а в предвкушении наступающей ночи. Она хотела этого и ждала. На удивление, в домике оказалось очень уютно. Мебель была довольно современная. Был даже телефон и проигрыватель. Джулия походила по дому и осталась довольна.
— Это твой дом?
Джош прошел на кухню.
— Не совсем. Я его снимаю, пока будет нужно.
— И до каких же пор?
Джош молча готовил чай, игнорируя вопрос.
— Давай сделаем тосты. Я их обожаю. Это чисто английское изобретение.
— Неужели? Впервые об этом слышу.
— Не расстраивай меня.
Джош включил плиту. Вскоре все было готово. Когда он разжег камин, комната стала домашней. Джулия села на диван.
Джулия твердо решила, что эта ночь будет ее. Она чувствовала в себе силу и уверенность. Да, она отдаст себя Джошу.
Джош убрал ее тарелку и чашку на поднос. Потом он сел перед ней на колени, и минуту они смотрели друг на друга. Она нагнулась к нему и поцеловала в губы.
— Джулия, — сказал он, — ты хорошо понимаешь, что ты делаешь?
По молчанию он понял ее ответ.
Джош был очень мягким и очень осмотрительным. Он расстегнул ее одежду (понимая, что спешка может все испортить) и отложил в сторону. Когда она встречалась с мальчишками, ее интересовал вопрос: «Почему, когда те дотрагивались до нее, ей было противно и неловко?» С Джошем было все по-другому. Он раздел ее так легко и нежно, что она даже не почувствовала. Только когда холодный воздух прошел по ее коже, Джулия осознала, что она обнажена. Инстинктивно она прикрыла грудь руками.
— Я хочу посмотреть на тебя, — прошептал Джош. — Я могу это сделать?
Джулия медленно опустила руки. Она смотрела ему прямо в глаза. Джош слышал свое дыхание в тишине комнаты. Он еще колебался.
Джош любил женщин, но Джулия не относилась к тому типу, который он обычно выбирал. Ему нравились девушки с пышной грудью и крупными бедрами. У Джулии не было ничего подобного. У нее была плоская грудь и узкие бедра. Она была высокой и выглядела очень хрупкой. Отдельные части ее тела были как у мальчишки, и в то же время она казалась очень женственной.
Джош взял ее руку.
— Ты тоже можешь раздеть меня.
Джулия немного отодвинулась и расстегнула пуговицы его рубашки. Она увидела золотой пушок на его груди. Она провела пальцами по его сильным мускулистым рукам, поражаясь их красоте.
— Продолжай, — попросил он.
Она расстегнула ремень.
Когда Джулия полностью раздела его, он положил ее на диван. Через его плечо Джулия видела пламя огня в камине. Она подумала, что, когда наступит решающий момент, она может испугаться. Она почувствовала приятную боль внутри.
— Джулия, — прошептал Джош. — Джулия…
Вдруг раздался телефонный звонок.
Джош накинул рубашку и поднялся с дивана, чтобы ответить.
— Джош? Это Стелла.
— О, привет.
— Я должна кое-что тебе сказать. Это плохая новость. Я беременна.
— Ты что? — переспросил он, не расслышав ее слова.
— Я беременна. Вчера я ходила к врачу. Это точно. Мне очень жаль, Джош.
Обычно он был осторожен. После этих слов он вспомнил вечер, проведенный со Стеллой в этом доме. Он вспомнил ее слова: «О, Джош. Давай обойдемся без этой вещицы. Я хочу чувствовать тебя в себе. Все будет нормально. Сегодня мне можно».
— О Боже! Мне тоже очень жаль. Но ты не волнуйся. Мы уладим это дело.
