Обычно он был осторожен. После этих слов он вспомнил вечер, проведенный со Стеллой в этом доме. Он вспомнил ее слова: «О, Джош. Давай обойдемся без этой вещицы. Я хочу чувствовать тебя в себе. Все будет нормально. Сегодня мне можно».
— О Боже! Мне тоже очень жаль. Но ты не волнуйся. Мы уладим это дело.
— Ты что, не понимаешь? Позвони мне. Позвони, и мы все уладим.
Стелла повесила трубку.
Джош снял рубашку. Он думал о ребенке. Нет, даже не о ребенке, а о том маленьком уродливом зародыше, который находился внутри Стеллы. Это он зачал его. В один из таких, как сейчас, вечеров.
— Что с тобой? Что-нибудь случилось? — взволнованно спросила Джулия.
— Нет. Просто плохие новости, — отговорился он.
Ничего хорошего для Джулии. Ей незачем об этом знать. Он подошел к дивану и посмотрел на нее. Ее руки и ноги показались ему совсем детскими, а лицо потеряло ту соблазнительность и женственность, которые он увидел раньше.
Что он делает?!
Он собрал ее одежду и протянул ей.
— Вот, оденься, — очень мягко произнес он.
— Что случилось? Что я должна делать?
— Ты ничего не должна. Послушай, ведь ты еще девственница, не так ли?
— А какое это имеет значение?
— Имеет. Не отдавай себя мне. Оставайся такой, какая есть. Пусть все идет своим чередом.
— Я хочу тебя, Джош, я…
Она обняла его.
— Делай то, что я тебе говорю.
Что-то в его голосе заставило подчиниться. Она отвернулась от него и оделась.
— Хорошая девочка. Сейчас я отведу тебя куда-нибудь поужинать. Ты, наверное, голодна.
Они приехали в небольшой бар. Джош заказал ей ужин. Джулия старалась развеселить его. Она болтала без остановки, но Джош погрузился в свои мысли и едва улавливал смысл болтовни.
После ужина они вернулись в дом. Он показал ей ванную и спальню, где стояла кровать. Потом он поцеловал ее и пожелал спокойной ночи.
— Джош, пожалуйста…
— Нет, малышка. Я глупец. Мне не нужно было привозить тебя сюда. В этом нет твоей вины. Это я виноват. Ты очень красивая. У тебя еще все будет, главное не спеши.
Он быстро отвернулся и скрылся в своей спальне.
Джулия легла в постель и зарыдала. Она желала его больше всего на свете. Успокоившись, она решила, что как-нибудь добьется своего.
Это был снова звонок Джона Дугласа. Его голос нравился Мэтти, и она рада была его слышать. Свободной рукой Мэтти что-то рисовала в записной книжке.
— Повтори, что я сказал, — закончил Дуглас.
— Как только он придет, — пообещала она.
— Вот и прекрасно. До свидания.
«Интересно, как может выглядеть человек с таким голосом?» — подумала Мэтти. Она села за машинку и продолжала печатать.
Фрэнсис объявился минутой позже с сигарой во рту. У него было, по всей видимости, отличное настроение.
— Мир жесток, любовь моя, — сказал он. — И приходится с ним ладить, а иначе он растопчет тебя.
Мэтти подозрительно посмотрела на него: «Неужели ему удалось кого-то облапошить?» Постепенно девушка привыкла к Фрэнсису. Он даже начинал нравиться ей. Теперь Мэтти видела не только красоту и прелесть театра, но и его сложную, запутанную закулисную жизнь.
Она положила на стол Фрэнсиса письмо директору театра в Дареме для подписи.
— Так, что тут у нас?
Он пробежал глазами по листку.
— Посмотри, что ты напечатала! Ну и нахальство! Ладно. Были телефонные звонки?
— Только один. Звонил Джон Дуглас. Он сказал, что Дженифер Эдж ушла из театра. Насколько я поняла, она влюбилась в какого-то повара из зачуханного ресторанчика. Джон просил прислать вместо нее другую девушку, которая бы не ложилась под каждого встречного ублюдка. Лучше, если ты сделаешь это немедленно. В противном случае он закрывает проклятое шоу и посылает всех к черту, в том числе и тебя. Я процитировала его слова.
— Это так похоже на Дугласа!
— Шлюха! — ругнулся Фрэнсис. — Я должен был предвидеть это, прежде чем посылать ее в качестве менеджера сцены. Она не пропускала мимо ни одной пары брюк. Ушла, ты сказала?
— Ушла, бросила театр. Получила расчет и ушла, не оставив адреса. Так сказал Дуглас.
— О черт. Давай подумаем. Нет смысла надеяться, что они справятся без нее. Кого же мы можем послать? Нужно что-то придумать, а иначе Дуглас взбесится.
— Давай я поеду, — не задумываясь, сказала Мэтти.
— Что? Ты?! Что ты знаешь о работе менеджера? Эдж была классным специалистом, несмотря на слабость к мужикам. Надо дать объявление в газету.
Мэтти вскочила со стула и подошла к его столу.
— Я смогу. У меня есть опыт. Конечно, любительский, но я знаю, что нужно делать. Позволь мне, Фрэнсис.
Он молчал.
— Я могу отправиться сейчас же. Завтра, если хочешь. Ты не найдешь человека на эту должность так быстро. Пожалуйста, Фрэнсис. Дай мне шанс.
Фрэнсис смотрел на Мэтти и вспоминал вечеринку у Джесси, где он впервые ее встретил. Еще тогда, обратив внимание на то, что Мэтт не умеет петь, он отметил у нее кучу других талантов. «Надо дать ей шанс, она заслуживает этого. К тому же из нее вышла никудышная машинистка!» Решающим аргументом стало то, что Мэтти нравилась ему.
— Езжай. Но только до тех пор, пока я не подыщу более квалифицированного человека.
От радости девушка обняла Фрэнсиса и поцеловала в щеку.
— Не надейся, что ты там задержишься. Где-то на шесть месяцев, не больше. Ты нужна мне здесь.
— Хорошо, хорошо. Только на шесть месяцев.
Через три дня Джулия и Феликс провожали Мэтт со станции Юстон. В последнюю минуту, всем на удивление, к ним присоединился Джош.
Мэтти выглядывала из окна вагона. Ей ужасно не хотелось покидать Джулию и Феликса. За последние недели, прожитые вместе, они стали настоящей семьей. Феликс занес в купе последний чемодан.
— Пока, — сказала она. — Я буду писать вам часто-часто. Будь счастлива, Джулия!
Мэтти хотела что-нибудь сказать Феликсу, но не нашла нужных слов.
— Пока! Всего хорошего!
— Будь умной девочкой, Мэтти!
— Надеюсь, что она к нам вернется, — грустно сказала Джулия.
Джош очень хорошо вписывался в их дружную компанию. У Джесси всегда находилась свободная минутка для красивых молодых людей, а Мэтти немного нервничала: ей казалось, что он не достоин Джулии. Но тревога за подругу прошла, когда однажды Джош принес несколько американских пленок с музыкальными записями и положил их у ее ног. В тот день Мэтти и Джулия впервые услышали рок-н-ролл. С этого момента звуки музыки постоянно доносились из их комнаты.
Джулия не могла налюбоваться Джошем, она смотрела на него с огромным восхищением и гордостью. По-другому чувствовал и смотрел на Джоша Феликс. Он сторонился его, не смотрел ему в глаза. Когда Джош приходил в дом, Феликс всегда пропадал на кухне или рисовал в своей комнате. Если Джесси настаивала на его присутствии, он раскладывал свою работу на столе так, чтобы все время его голова была опущена и он не мог видеть счастливое лицо Джулии.
Путь от станции Юстон до дома Феликс прошел очень быстро. Он шел, опустив голову вниз, ему не нравилось находиться в обществе Джоша, но когда он был один, то ловил себя на мысли, что постоянно думает о возрастающей симпатии Джулии к Джошу. С трудом Феликс перевел мысли от этой парочки на другое. Он шел на работу, и ему надо было на чем-то сконцентрироваться.
Ремонт квартир подходил к концу, осталось оформление интерьера. Феликс мог бы стать отличным дизайнером или архитектором-декоратором, но не любил современный дизайн. Ему не нравилась мебель темных тонов с длинными тонкими ножками, обшитая синтетическим материалом. Феликс мечтал о загородных домиках, окруженных узорчатым забором, о мягких персидских коврах, золотых подсвечниках.
Воплотить его мечты в реальность было практически невозможно. Не менее трудным оказалось создать в каждой квартире свою, особенную, атмосферу. Феликс не терял надежды и старался изо всех сил. Он предполагал, что в воскресенье, когда рабочие наконец покинут квартиры, он сможет походить там и поразмышлять.
Уже было совсем темно, когда Мэтти приехала в Лидс. Дул холодный ветер. Она стояла на платформе под фонарем и оглядывалась. Ее никто не встретил. Мэтти взяла чемоданы и направилась на стоянку такси. Она назвала водителю адрес театра, и они поехали. Всю дорогу водитель рассказывал ей что-то, но она не могла толком разобрать слова из-за его сильного акцента. Девушке вообще казалось, что она находится в другом мире, в незнакомой стране. Когда они подъехали к театру, Мэтти «спустилась на землю». Перед ней стояло огромное серое здание.
Мэтти вошла. Людей в холле не было, кроме одной девушки, чье скучное лицо выглядывало из маленького окошка кассы. Мэтти подошла к ней.
— Я бы хотела увидеть мистера Дугласа. Я — новый менеджер сцены, — сказала она.
