— Я бы хотела увидеть мистера Дугласа. Я — новый менеджер сцены, — сказала она.
— Сейчас идет второй акт, все заняты. Вам нужно пройти за кулисы или подождать в кабинете. Это на верхнем этаже. Вон туда… — Она указала на дверь, ведущую на лестницу.
— Я могу оставить здесь вещи?
— Конечно.
Мэтти поднималась по ступенькам в полной темноте, не зная толком, куда нужно идти. Вдруг откуда-то послышался голос. Несомненно, это был Дуглас. Она узнала его — директор, как всегда, кричал. Мэтти пошла на шум и попала в коридор. Слева находилась дверь, на которой была надпись «Офис». Дверь открылась, и оттуда вылетела женщина.
— Ты монстр. Хуже монстра. Не человек, а животное! — кричала она. Женщина прошла мимо Мэтти, даже не взглянув на нее.
— Да, да, — слышался голос Дугласа, — расскажи мне что-нибудь новенькое, Вера.
Мэтти вошла.
— Вернулась, чертова дура!
— Она, может быть, и дура, но не я. Меня зовут Мэтти Бэннер.
Джон оглянулся. Наступила пауза.
— Это как-то ко мне относится?
— Да, я ваш новый менеджер сцены.
— О Господи! — рассмеялся он.
— Что же тут смешного?
— Только то, что Виллоубай сказал мне, что направил ко мне своего личного секретаря, и сделал это в качестве одолжения.
— Я… я была его секретарем.
— Да, конечно. Просто я ожидал увидеть леди определенного возраста. Мы переговорили с Фрэнсисом о тебе. Уверен, что у тебя есть талант, но сомневаюсь, чтобы один из них подошел мне для восьми шоу в неделю. Сколько тебе лет?
— Двадцать два.
— Ну да, конечно! Дети, калеки и сумасшедшие составляют нашу компанию! Нам надо за это поднять зарплату. Калека — это я, если тебя интересует. Обычно я говорю хорошеньким девушкам, что это военные раны, но сегодня я не настроен врать. У меня артрит. Я виню в этом мой дурацкий характер.
— Наверно, есть и другие причины? — спросила Мэтт.
Он удивленно взглянул на нее. Переведя разговор на другую тему, спросил:
— Что вы знаете об этой работе?
— Достаточно, чтобы работать.
— Очень хорошо. Значит, вы займетесь отъездом, а я пойду домой спать.
— Отъездом?
— Просто великолепно! — Дуглас грубо засмеялся. — Фрэнсис, видимо, не объяснил тебе, что наш театр находится на гастролях. Этот прекрасный субботний вечер — последний в Лидсе! В понедельник мы начинаем спектакли в Донкастере. У нас их два: Бернарда Шоу «Человек и оружие» и «Добро пожаловать домой». Они состоят из трех актов. Как только занавес опустится, все декорации и костюмы должны быть собраны, упакованы и погружены. Мы должны освободить место для другого театра, который приедет в Лидс показывать свои «шедевры». В понедельник начнется все сначала, только теперь уже мы будем разгружать, распаковывать, разбирать. Мы называем это въезд и отъезд. В этом заключается часть твоей работы. Теперь понятно? Леонард будет помогать тебе.
— Леонард?
— Ассистент. Пойдем за кулисы, сейчас будет антракт, и я представлю его. Веру ты уже видела, она мой заместитель.
— Что с ней произошло?
— Что? Она далека от совершенства? Да, ей всегда не угодишь: на этот раз что-то не так со временем. Все женщины одинаковы, начиная с нашей ведущей актрисы Шейлы Фирс, а закончить можно тобой. Нет, это не совсем так. Предательница Дженифер Эдж была всем довольна.
Через час спектакль закончился. Так как была суббота, зрителей оказалось немного и они быстро разошлись. Актеры разбрелись кто куда: некоторые пошли развлекаться в ночные клубы и бары, некоторые по домам, остались только те, которые хотели побыстрей собрать свои вещи. Никто не обратил внимания на нового менеджера сцены. Джон ушел, а Мэтти оказалась на сцене среди различных декораций.
— Раз уж вы начальница, давайте начнем, — сказал Леонард, невысокий подросток в узких брюках. За его спиной стояли двое рабочих.
Мэтти хотелось заплакать или убежать.
— Я здесь человек новый, а ты уже все знаешь. Поэтому делай то, что обычно, а я посмотрю.
Леонард дал какие-то указания рабочим, и они сразу же занялись разборкой декораций на сцене. Мэтти облегченно вздохнула. Потом она обошла опустевшие гримерные, собирая костюмы и различные аксессуары: зонтики, трости, шляпки — все, что использовалось в спектакле.
Для того чтобы полностью очистить театр, потребовалось больше двух часов. Леонард и Мэтти закрыли все двери и вышли на улицу.
— У тебя есть где остановиться? — спросил Леонард.
— Нет.
— Администрация никогда ни о ком не заботится. Пойдем ко мне. Не могу похвастаться хорошим жильем. Но это лучше, чем ничего.
Он взял ее чемоданы. Мэтти так устала, что не могла ни о чем думать. Она тихо поплелась за Леонардом. В этот вечер она нуждалась в друге, поэтому была благодарна ему за помощь.
— Спасибо, Леонард.
— Зови меня Ленни, если хочешь.
Хозяйка квартиры накрыла на стол и пригласила их ужинать. Она подала яйца, бекон, жареный хлеб и две бутылочки яблочного сока.
— Не очень интересное занятие? — спросила хозяйка у Мэтти после того, как Ленни объяснил, кто она такая.
— Не очень, — ответили они оба.
Всю ночь Мэтти вспоминала маленькую квартиру, вечера, которые она проводила с Джесси, когда Джулии не было дома, вкусную стряпню Феликса и свою любимую подругу.
Следующая неделя показалась самой трудной для Мэтти, но когда подошло время второго отъезда, она почувствовала себя увереннее. Ее первый экзамен прошел успешно, и сейчас Мэтти действительно вошла в роль менеджера театра.
Засиживаясь допоздна и просыпаясь рано утром, когда все еще спали, Мэтти учила сценарии двух спектаклей. Она знала, когда в какой очередности актеры должны выходить на сцену. Теперь Шейла Фирс не будет злиться на нее за то, что она забывала иногда предупредить ее о выходе на сцену. Шейла Фирс исполняла главные роли. Она была темпераментной в «Человеке и оружии», болезненной в «Добро пожаловать домой». Мэтти казалось, что она не подходит ни на одну из этих ролей, но все равно восхищалась ее игрой. Что касалось отношений Шейлы и Дугласа, то их нельзя было назвать напряженными, как у других. Она старалась обходить его стороной, когда у него было отвратительное настроение.
Через некоторое время из Донкастера театр переехал в Скарборо, а оттуда — в Ноттингем. Мэтти окунулась в новую для нее жизнь.
В субботу вечером, после представления, все готовились к отъезду. Декорации и сундуки с костюмами были погружены на два больших грузовика. Театр опустел.
Мэтти побрела домой. Ей выделили хорошую квартирку. Вера взяла ее под свое крыло. Она представила Мэтти всем хозяйкам, у которых труппа снимала квартиры на то время, пока находилась в их городе. Одни из них были бывшими актрисами, другие просто любили театр. Они посещали все спектакли, а актеры всегда выслушивали их суждения и советы.
Среди всего коллектива театра внимание Мэтти привлекали двое: им было за сорок, и работали они в этом театре многие годы. Эти двое всегда останавливались у одних и тех же хозяек. В конце недели они обычно говорили друг другу что-то вроде: «У старушки Нелли еще есть силенки, а вот что у меня осталось — не знаю. Она держится молодцом, а посмотри на меня, на мою кожу. Наверное, мне следует ложиться раньше спать».
У них были красивые имена — Фергас и Элан, но они называли себя Ада и Дорис. Это были первые гомосексуалисты, которых Мэтти когда-либо видела так близко.
По воскресеньям театр переезжал. Имущество отправляли на грузовиках, а актеры путешествовали на поезде. Джон Дуглас всегда ездил на своей машине. В поезде актеры обычно читали вслух отзывы местных газет о спектаклях. Мэтти выбирала укромное местечко и с интересом слушала.
Понедельник всегда был трудным днем. Вера и Мэтти занималась расселением, остальные разгружали вещи. В такой день все были раздражены. Актеры нервничали: у одного костюм пропал, у другого оказался грязным, третий не мог найти свою косметику для грима. Мэтти приходилось их успокаивать и, по возможности, выполнять все требования.
Мэтти дала себе обещание, что будет записывать все, что делает и видит, что-то вроде дневника, и посылать потом Джулии. Джулия сама попросила ее об этом. Но к концу дня Мэтти так уставала, что не могла думать ни о чем, кроме сна.
Джулия прислала ей два или три письма с короткими новостями о Джесси и Феликсе и ни слова о себе или Джоше.
После понедельника все облегченно вздыхали. Даже Мэтти позволяла себе поваляться в постели, прежде чем позавтракать и идти в театр. Она проделывала огромную работу: руководила установкой декораций, следила за тем, чтобы костюмы были вовремя постираны, поглажены, сама штопала дырки на занавесах. Развивая в себе уже имеющиеся способности, Мэтти незаметно для себя приобретала опыт. Она не пропускала ни одного спектакля. Когда она слышала высокий музыкальный голос Шейлы, то думала, что у нее могло бы получиться не хуже.
