Он записал эту фразу на бумаге и жирно обвел ее ручкой. Все это звучало как-то дико, загадочно и туманно. Впрочем, как и она сама. Дома он упомянул об этом своему сыну, который был студентом факультета классической филологии. К его изумлению, тот сразу же отреагировал на услышанное.
— Именно так Геродот называл кельтов.
Доктор Фернес потянулся к ящику письменного стола и вытащил оттуда атлас, который он позаимствовал в этот раз у своей дочери.
— Ты узнаешь эти места на карте? — небрежно спросил он.
Брид пожала плечами.
Он открыл страницу с картой Великобритании и пододвинул ближе.
— Видишь: Англия, Шотландия и Уэльс. Ты сказала мне, что была в Эдинбурге. — Он ткнул пальцем в карту. — Вот здесь, видишь?
Она тупо посмотрела вниз, но затем покачала головой.
— Катриона уже показывала мне однажды такую. Я не нашла на ней Крэг-Федрек. Но я видела Абернети, куда иногда приходил мой дядя, и деревню, где жил А-дам.
— Итак, ты жила в Шотландии. Ты жила там всю свою жизнь с тех пор, как помнишь себя маленькой девочкой?
Она многозначительно кивнула.
— И, как ты говоришь, ты бродила по горам?
Она снова кивнула.
— Ты ходила в колледж?
— Да, как и А-дам.
Он грустно покачал головой.
— Так где же твои родители, Брид, твой брат, твой дядя? Почему они даже не пытаются отыскать тебя?
— Я не хочу, чтобы они нашли меня. Бройчан убьет меня.
Она иногда все еще видела его. Он что-то громко кричал, все время пытался дотянуться до нее, стучал, пытаясь пробиться сквозь странную завесу, которая разделяла их. Эта завеса напоминала ей оконное стекло в больнице. Он все время звал ее и требовал, чтобы она вернулась. Она нарушила священное предписание, табу, которое запрещает пересекать миры. Наказанием за это должна быть смерть. Она перегнулась через стол и закрыла атлас.
— Почему вы не разрешаете мне пойти к А-даму? Почему я должна оставаться здесь? Мне совсем не нравится это место.
— Я знаю, Брид, это очень тяжело. — Все, только что сказанное, он уже не раз слышал из ее уст и занес в папку. Ее привезли сюда после того, как она бесцельно бродила по Лондону. Было еще несколько пометок, касающихся ее жизни в Эдинбурге, о том, что она содержалась в Королевской больнице, затем в госпитале для душевнобольных в Морнингсайде. Что было до этого, ему было неизвестно. Он закрыл папку. — Брид, дорогая, мне надо идти. Мы продолжим разговор потом, а сейчас тебе надо выздоравливать. Если ты будешь кричать и пугать сестер, то сделаешь себе только хуже, ты это знаешь. Если хочешь выйти отсюда, ты должна доказать нам, что можешь правильно вести себя и можешь сама о себе позаботиться.
Несколькими часами позже она бродила по саду. Здесь она чувствовала себя в безопасности. Казалось, остальным не нравятся деревья и цветы. Может быть, следует сказать доктору Фернесу о тех деревьях и цветах, которые росли в саду А-дама? Они были такие красивые.
Ивар Фернес не сразу понял, что то путешествие, которое он должен был совершить, спеша на свадьбу своего двоюродного брата на выходные в Харпенден, будет проходить через Сент-Албанс и что он будет практически проезжать по улице, где жил доктор Адам Крэг. Только когда он уже был фактически на месте, эта мысль осенила его. Тот адрес, который он нашел в медицинском справочнике, отпечатался у него в памяти. Это был крайний дом на тихой спокойной улице, вдоль которой росла вишня, которая цвела сейчас пышным цветом, а входная дверь была украшена витражным стеклом, как восторженно и описывала Брид.
— Всего лишь небольшая остановка, только на минутку. — Он удивил свою семью, но все-таки свернул с основной дороги в нужном направлении.
Сейчас он был у цели. Да, это было все то же вишневое дерево. Цветки уже опали, и вместо них выросли сочные зеленые листья, прогретые теплым солнцем. Он увидел дверь с внутренним витражом, на котором в стиле сюрреализма была изображена белая лилия, точь-в-точь такая, какой она описывала ее. Конечно, это еще ничего не доказывало. Может быть, она просто была здесь в детстве или когда-нибудь в юности. Вполне возможно, что она просто видела фотографии.
Оставив членов своей семьи в машине, он прошел к дому по узкой дорожке и нажал кнопку звонка.
Живущий по соседству мужчина сказал ему, что доктор и миссис Крэг сейчас в Шотландии.
— Я же сказал тебе, не приезжать. — Томас Крэг открыл входную дверь и стоял, загораживая собой проход в затемненный холл. По запаху, которым повеяло из дома, сразу можно было определить, что в нем доживал свои последние дни тяжело больной человек.
— Я просто хотел посмотреть, как ты, папа. — Адам поборол в себе нестерпимое желание развернуться и убежать прочь, как когда-то он это делал, еще будучи ребенком. — Мы с Джейн очень беспокоились, когда получили твое письмо.
— Нет никаких причин для беспокойства, все под контролем. — Пожилой человек нахмурился, а потом совершенно неожиданно уступил, сделав шаг в сторону. — Ну, раз уж вы здесь, вам следует зайти внутрь.
В доме было чисто и опрятно. Казалось, единственной жилой комнатой был его рабочий кабинет.
— Я уже думала, что он собирается отправить нас назад, — прошептала Джейн, пока они стояли в холодной кухне и оглядывались вокруг. — И я уже почти сожалею, что он так не сделал. Я бы предпочла остановиться в гостинице. Это было бы намного лучше, чем этот морг.
Адам пожал плечами.
— Здесь умерла Джинни. — Он посмотрел вниз, словно ожидая увидеть пятна крови. Его голос прервался, и Джейн нежно положила свою ладонь ему на руку.
— Бессмысленно думать об этом, — вздохнула она, потянулась за чайником и осмотрелась. — Плита не горит. Здесь есть где-нибудь электрический шнур или что-нибудь в этом роде? Не могу понять, как твой отец может оставаться тут после всего, что произошло.
— Плита в кладовке, вон там. — Позади них оказался Томас. Через открытое окно в кухню проник солнечный луч, и Адам увидел, каким желтым и безжизненным было лицо его отца. — Я никогда не зажигаю плиту. — Он прошел через кухню и открыл заднюю дверь. Солнечный свет радостно наполнил темную кухню. — А остаюсь я здесь, к вашему сведению, потому, что это мой дом, моя обитель. Куда еще я должен пойти? Ведь ничто не сможет вернуть назад миссис Баррен.
Он молча наблюдал, как Джейн понесла чайник в кладовую и поставила его на маленькую плитку, которую нашла рядом с ящиком для хранения мяса.
— Как долго вы собираетесь пробыть здесь?
Джейн слабо улыбнулась.
— Столько, сколько вы захотите видеть нас, папа. Мы просто хотели удостовериться, что с вами все в порядке.
— Со мной все замечательно. — Он нахмурился. — Как видите. — Затем он повернулся и направился к двери. — Когда приготовите чай, принесите его в мой кабинет. Там мы немножко побеседуем, а затем вы оба отправитесь обратно.
Джейн усмехнулась.
— Думаю, надо это записать как большую удачу. Тебе так не кажется?
Адам взял поднос и последовал за Джейн вниз по коридору в кабинет отца.
— А может быть, мы с Джейн можем переночевать здесь, отец? — произнес он, когда поставил поднос на рабочий стол Томаса. — Я уверен, что в этом большом доме для нас найдется место. К тому же мы не доставим тебе никаких хлопот. Более того, мы хотели бы пригласить тебя на ужин сегодня вечером в отеле. Что ты по этому поводу думаешь?
Он предложил им остановиться в комнате, которая когда-то принадлежала ему и его жене. Она была абсолютно нежилой, холодной. Все шкафы были пусты, на туалетном столике тоже ничего не было. Томас спал в комнате Адама. Но они так и не смогли уговорить его пойти вместе с ними в гостиницу. В тот вечер, когда они сидели в ресторане, заказав себе холодную лососину, а на гарнир молодой картофель с горошком, он остался один. В дополнение к этому они попросили принести бутылку дорогого хорошего вина.
— Тебе, должно быть, довольно странно вернуться сюда после столь долгого отсутствия. — Джейн не сводила глаз с лица своего мужа в тот момент, когда он смотрел из окна туда, где широкая река медленно поворачивает свои воды, протекая через зеленый луг.
— Что ты сказала? — Он с усилием заставил себя отвлечься от своих мыслей и неуверенно закивал головой. — Да, ты права, нам следовало бы взять с собой Келома.
Она и сама об этом не раз уже думала. Но сейчас было поздно говорить или сожалеть об этом. Она медленно покачала головой.
— Итак, ты собираешься отвезти меня в горы и показать ваш знаменитый камень пиктов с его странными иероглифами? Я просто сгораю от любопытства. — Она потянулась к бутылке и наполнила до краев бокалы. — Так ты сделаешь это, Адам, не правда ли?
Он неопределенно покачал головой.
— Даже не знаю. Это довольно долгий путь. Я был очень молод тогда.
