— Потому что я трусиха. И… — она печально посмотрела на него, — потому что у меня тоже есть свой воображаемый мир. Как и у Кори. И я хочу его сохранить, Тэд. Кори поймет.
— Надеюсь, — вздохнул он, — но от этого ей легче не станет.
Эдвина вдруг рассердилась, но уже на себя, как показалось Тэду.
— Нам всем тяжело! Я посвятила ей всю свою жизнь, Тэд. Что еще я могла сделать?
— Ничего.
Она с вызовом смотрела ему прямо в глаза, в ее собственных горел адский огонь в ожидании обвинений. Он тотчас ответил ей взглядом ласковых голубых глаз, а когда улыбнулся, они засветились лучиками отцовской улыбки. Наконец засмеявшись, Эдвина поднесла его руку к губам и поцеловала.
— Хочешь еще чаю?
— А почему бы и нет?
Она взяла поднос и пошла на кухню.
— Я бы хотел обсудить это и с Хэтти. — Он вошел следом.
Эдвина кивнула:
— Конечно.
— А когда сказать Кори? Я имею в виду, сразу или как?
Эдвина открыла кран, собираясь сполоснуть чашки.
— Когда сообщишь о деньгах, тогда и об этом.
Тэд подошел к задней двери, привалился к ней и стал наблюдать за Эдвиной.
— А нет ли чего такого, что ты не хочешь мне сказать? — осторожно поинтересовался он.
Она удивленно посмотрела на Тэда.
— Может, доктор вынес заключение? Предупредил — когда?
Эдвина покачала головой. Тэд тяжело вздохнул:
— Я подумал, не потому ли ты меня вызвала.
— А, понятно, — усмехнулась Эдвина. — Нет, не поэтому, хотя один Бог знает, как бы мне хотелось, этого. Если бы я могла умереть прямо сейчас! Я бы освободила Кори. Она бы наконец…
— Нет! Никогда не говори так! Никогда! Ты слышишь?
Эдвина с Тэдом резко повернулись и увидели в дверях Кори.
— Кори, — выдохнула Эдвина.
— Чтобы никогда больше я не слышала от тебя таких слов! — в ярости кричала Кори. — Я же не это имела в виду вчера вечером, сама знаешь, что нет! Я люблю тебя больше всех на свете! И ты не умрешь, не умрешь! Я тебе не позволю! — Она страстно обняла мать. Тэд исподтишка наблюдал и, неожиданно перехватив взгляд Эдвины, почувствовал в душе холодок. Слишком поздно. Она скоро умрет. Это читалось в ее глазах.
— Нет, жизни она себя не лишит, — сказал он вечером Хэтти. — По крайней мере не так, как ты думаешь. Но она действительно хочет умереть, моя дорогая. И видимо, ждать осталось недолго. Совсем недолго.
За месяц погода совершенно переменилась. Стояло начало марта, однако солнце светило совсем по-летнему. В то утро, пересекая площадь, Кори слушала пение птиц и, как обычно по весне, ощущала и радость, и печаль. Звонили церковные колокола, хотя никто не знал, почему. В этот день не игралось ни одной свадьбы. Тепло, сегодня только пожилые дамы не расстались с пальто. Оркестр Армии Спасения играл возле мемориала, а Фред Пинкер вынес столики на улицу перед кафе, совмещенного с бакалеей.
Пола зашла в магазин к Кори. Они пили кофе от Фреда, читали газету, лежавшую перед ними, уткнувшись в статью об убийстве проституток в Лондоне. Убийца настиг уже четвертую жертву, и, хотя подробностей не сообщалось, собственное воображение включилось немедленно.
— И ты хочешь жить в Лондоне? — передернула плечами Пола.
— Но ведь в Лондоне не только это, — возразила Кори. — И вообще, я хочу совсем другого — лавры проститутки меня вовсе не привлекают.
— Беда в том, что ты вообще не знаешь, чего хочешь, — заключила Пола.
— Да знаю. — Кори перевернула страницу, продолжая читать.
Пола начала кормить ребенка.
— Я бы не прочь поработать в кино, — через минуту выпалила Кори.
Пола удивилась:
— Ты хочешь сказать — стать актрисой?
— И кончить, как она? — поежилась Кори. — Нет уж, спасибо.
— Как кто?
— Анжелика Уорн.
— А про нее еще что-то? — Пола потянулась к газете.
Две недели назад Анжелика Уорн покончила с собой, но до сих пор это событие горячо обсуждалось по обе стороны Атлантики. Печальная история изобиловала слухами и догадками, примерно, как смерть Монро. В газете публиковались фотографии сенаторов, которых она «знала», а над фото Кристоса Беннати крупно чернело: «Она сама спрыгнула или он ее толкнул?»
— Вот ради него я бы поморозила задницу в машине, — тоскливо вздохнула Кори.
— Ну да, а потом он выпихнул бы тебя из окошка, — заметила Пола.
— Но ты же не думаешь, что он на самом деле ее вытолкнул?
Пола пожала плечами.
— Как знать? — Ее передернуло — Бет укусила сосок. — Ты хотела бы работать в кино, да?
— А почему бы и нет?
— Что, там, в Америке?
Кори подумала, а потом вздернула нос:
— Нет. В Америке нет. Там слишком много психов.
— А как насчет Лондона? — засмеявшись, перебила Пола. — Ты только что читала, что там творится.
— И правда. Но в Америке прямо-таки жуткие женщины! Они там со своими голливудскими ногами и силиконовыми грудями — куда уж мне! Из всего, что про них читала, я поняла — они такие же нормальные, как Кевин Форман специалист в любовных играх. Так что я не испытываю никакого желания ехать в Америку. И Лондон сойдет. Благодарствуйте.
Она вернулась к статье об Анжелике Уорн.
— Да, кстати о Кевине, — сказала Пола, пытаясь пристроить Бет поудобнее. — Я тут видела Линду Ферроу. Ты знаешь, что она ходит с Кевином?
Кори снова разглядывала фотографию Беннати.
— Бог в помощь. Все, что могу пожелать, — пробормотала Кори.
— Говорит, через месяц они собираются обвенчаться. — Пола ждала реакции Кори.
— Немножко торопятся, правда? — заметила Кори, все еще толком не вникая.
— Ну знаешь, она давно с ним гуляет. Просто до сих пор они скрывали. Линда не хотела, чтобы Джерри пронюхал, ты ведь знаешь этого типа. Помнишь, он однажды на дискотеке поколотил Кевина только за то, что тот просто взглянул на Линду. Но похоже, прошлым летом Джерри кого-то себе присмотрел.
— Постой-ка. — Кори наконец подняла глаза. — Ты говоришь, Кевин Форман гулял с Линдой Ферроу, когда мы с ним?..
Пола кивнула.
— Ублюдок! Грязный лживый изменник… Подумать только, и этот поганый прыщавый сморчок имел наглость предлагать мне позвонить ему, если я захочу повторить! Тоже мне, половой гигант столетия. Ну и ну! Да меня тошнит от одного его вида — ноги, как спички, грудь прилипла к позвоночнику, и, оказывается, он все время трахался с Линдой Ферроу! Посмотри-ка за магазином, я немедленно найду его и пропущу его сокровище, эту сизую морковку, через мясорубку!
Хохоча, Пола отдала ей ребенка и засунула грудь в лифчик.
— Извини, но мне пора. Сегодня суббота, и команда Ипсвича играет дома.
Кори ухмыльнулась, прекрасно зная, как связаны между собой суббота и игра ипсвичской команды на своем поле. Пока отец Полы на матче, мать разгуливает по магазинам, а дом в их с Дэйвом полном распоряжении.
Пола ушла, Кори вынесла из примерочной и развесила по местам три платья, оказавшихся слишком большими для миссис Канлиф. Потом еще раз взглянула на фото Кристоса Беннати:
— Клянусь, он ее вытолкнул. Он мужик. А все мужики — сволочи.
Сложив газету и сунув в мусорное ведро, девушка направилась в подсобное помещение заняться новым компьютером, приобретенным несколько дней назад надо было подготовить кое-какие бумаги. Эта проклятая машина выводила ее из себя, но какое незабываемое ощущение, когда удавалось добиться желаемого!
— О, маленькие радости жизни, — весело сказала она и рассмеялась.
Зазвонил колокольчик, и Кори вернулась за прилавок. В магазин вошла дама, судя по облику и шоферу внизу на улице, она могла быть только из тех больших домов. Кори сумела скрыть удивление, но внезапно почувствовала себя такой убогой и ничтожной по сравнению с элегантной женщиной, правда вдвое старше Кори, что, к своему стыду, заговорила, как самая настоящая идиотка. Она обращалась к пришедшей как к леди королевских кровей.
Женщина зашла в магазин, потому что «молния» на платье — оно, кстати, куплено в Лондоне — сломалась, а ей хотелось надеть его сегодня вечером на бал к Дэнби. Не починит ли Кори «молнию»?
— Конечно, — ответила Кори, изображая сиротку Анни, восторгающуюся платьем. — Ну в общем-то починит мама. Потому что если займусь я, то будьте спокойны — в вашу жопу вопьется иголка, которую я обязательно забуду в платье. — Кори в ужасе уставилась на женщину, не в силах поверить, что могла сморозить такое. — В задницу, то есть в мягкое место, — быстро поправилась она.
Клиентка, неловко хохотнув, пообещала прислать за платьем шофера Дэнби около шести вечера. Кори проводила ее до двери, открыла, с трудом удержалась от поклона, а потом долго разглядывала через окно, как шофер помогает леди сесть в лимузин. Когда они отъехали, Кори, несмотря на невероятное смущение, с трудом удержалась от смеха.
