class="subtitle">4
В автобусе Зорка честно попыталась снова уткнуться «в «Шеломы». Нужно успокоиться! Вдруг дома мама? Она не должна догадаться! Даже Женька пусть считает, что Никита — на даче.
С вокзала попыталась позвонить. «Абонент вне доступа». Ясно. Деньги на мобильнике кончились. Бывало не раз…
Непривычно-вкусные запахи застали еще на лестничной клетке. В доме праздник? Кавалер с бутылкой?
Точно — пахнет из их квартиры. Пирогами! И чем-то еще… столь же съедобным. Зачем пироги? Кавалеры обычно всё приносят с собой. И торты, и конфеты, и пирожные…
А в прихожей встретила мама. В домашнем халате и без прически. При ухажере или в ожидании его?!
И не торопится. Никаких: «Зор, быстрей раздевайся — поможешь на кухне, зашиваюсь!»
— Зора, — улыбается. — Звонила твоя классная — спрашивала, не заболела ли ты. Тебя не было в школе.
Дочь поспешила отвернуться. Куртку повесить. А потом — ботинки снять.
Конечно, классная беспокоится. Там до новой Олимпиады, ноябрьской, осталось всего-то ничего. Меньше двух недель.
И это не Женька — это Зорка врет из рук вон плохо. А сейчас вообще — не в том состоянии. Промолчать — другое дело. Но мамины улыбка и кулинарные таланты малейшую почву из-под ног выбили.
— Ты была на даче? — мягко спросила родительница.
— Да, — честно ответила дочь.
Хоть здесь можно не врать.
— А Никита остался там?
Что она пытается выяснить? И с какой целью?
И почему Никита не берет трубку?!
— Да… — Не хватало только мучительно покраснеть! Хорошо, что Зорка сейчас — к матери спиной.
Но повернуться придется. Раз, два, три…
— Он сказал, что останется там еще на несколько дней, — почти резко выпалила девушка, ненавидя сама себя.
Хорошо, что мама так плохо ее знает. А вдруг — недостаточно плохо?
И вдруг это у Зорки кончились деньги? Надо срочно проверить баланс. Почему сразу не подумала?
И тогда можно звякнуть с Женькиного.
— Почему ты так странно говоришь? — Все-таки заметила! А кто бы тут не заметил? — Ты обиделась? Вы поссорились?
Сейчас начнется! Ну кто мешал сдержаться? Ведь меньше же было бы проблем! Сколько раз говорила себе: «учись следить за лицом! Умей владеть собой!»
— Нет. Он просто решил порыбачить.
— А почему — один? Вы все-таки поссорились…
Срочно сочинить причину? Не получается…
— Нет! Он просто расстроился…
И почему?!
— Это — не страшно, в вашем возрасте такое бывает часто. Я съезжу к нему и поговорю, не волнуйся, — мама мягко коснулась руки дочери. — Вы помиритесь. А в школу я напишу тебе записку.
Ловите челюсть! Потому что у происходящего — лишь два разумных объяснения. Первое: мама серьезно ударилась головой. Второе (в духе любимых Женькиных фильмов): это — не мама, а ее плохо сделанная копия. Автомат, засланный с какой-то коварной целью инопланетянами или пришельцами из параллельного мира. Только легенду проработали плохо.
И поскорее бы уже остаться одной! Хоть где-нибудь! Только Женьку из комнаты не выставишь — если он привык ежевечернее ошиваться там. А для таких звонков и он — лишний. Даже если с его телефона.
— Мама, не нужно, — остановила невесть откуда взявшиеся родительские порывы дочь. Записка бы не помешала, но Мира Васильевна поверит и на слово. — Никита скоро вернется. К тому же, он может уехать на сутки на острова, и ты его просто не застанешь.
Остается дивиться собственным вдруг проснувшимся талантам к вранью. И откуда что взялось? Оттуда же, откуда и мамина забота?
— Ты ведь его знаешь… — продолжала плести дочь. Даже не краснея. Взрослеем?
— Нет, к сожалению, не знаю. Это вы друг друга знаете. Но я хотела бы знать о нем больше. И о тебе.
— Зачем? — вырвалось у Зоры.
Она чуть не дернула у матери руку обратно и не отступила назад. Ничем хорошим такое кончиться не может!
— Я — твоя мать.
А раньше была кем? Мачехой?
— А Никите? — уточнила дочь.
— И ему — тоже. Зора, я… я вернулась. Насовсем. Я осознала свои ошибки и поняла, что нужна моим детям. Зора, всё ведь еще можно исправить? — в маминых глазах — непривычная доброта и какой-то детский вопрос. Детская наивность. Она ведь так до конца и не повзрослела…
А сердце заполняет СЧАСТЬЕ. Большое. Способное смыть все тревоги. Всё теперь будет хорошо!
А до Никиты Зорка дозвонится не сегодня, так завтра!
— Конечно, можно, мама, ты что? — дочь порывисто обняла мать. Ух ты! Оказывается, за годы, что они не обнимались, Зорка переросла и ее — аж сантиметров на семь. — Конечно, можно!
1
Возвращаясь из школы, Зорка прихватила с собой Женьку. Предварительно позвонив Никите. На каждой перемене. То «вне доступа», то не берет трубку. Занят. И, наверное, дико злится, что его отвлекают.
Предыдущей ночью кошмар, как ни странно, не вернулся. Девушка безмятежно проспала до утра, вовсе без снов. Будто возвращение мамы отогнало всех хищных зверей. Как в детских представлениях…
Женька радостно болтал всё утро. И жалел, что учится еще не в училище. А то сейчас тоже махнул бы на рыбалку…
«Еще»! Он что, и в самом деле в ПТУ собрался?
Классная поверила во вчерашнее плохое самочувствие. И теперь изнутри грызет маленький, но вредный червь под названием «совесть». Впредь лучше не прогуливать. И не врать! И так план выполнен на неделю вперед. Если не на месяц.
Ладно, что сделано — то сделано. Пора не терзаться, а вспомнить о насущных делах — кормить Женьку обедом, готовить ужин. И всё это успеть до театральной студии.
— Готовься, после обеда чистка картошки — на твоей совести, — порадовала Зорка братишку. — А я курицу запеку.
— Еще не хватало! Это я не про курицу, а про картошку. Сегодня же мама дома, — напомнил Женька. — Может, ужин и так уже готов?
Опять забыла! Но лучше забыть это, чем что-то плохое.
— Халявщик! — улыбнулась девушка.
Этак и привыкнешь — к хорошему-то. Как потом отвыкать?
Почему вдруг заледенело сердце? А ледяная лапа стиснула горло? Из-за дачного кошмара? Из-за недозвона?
Зря вчера ездила. Стало не лучше, а хуже. Осень — не лето. А одиночество Зорка не любила никогда. Полное одиночество.
— Зор, ты чего побледнела? Испугалась, что мама снова ушла? Я тоже боюсь, так что не комплексуй.
Сестра поморщилась. Да уж — вот кому проницательности на всю семью хватит. И зрение у него в очках — аж выше единицы, а очки он только на ночь снимает.
А Никита мобильник мог просто где-то оставить. Или потерять. А на память он ее номер не
