Через некоторое время у нее начались галлюцинации – она слышала голоса и видела лица людей, присутствие которых в здании казалось невозможным. Ночные кошмары, наполнившиеся обрывочными воспоминаниями, стали невыносимыми. Во снах ее преследовал доктор ДеМарко, на лице которого отражалась та самая безотчетная ненависть, которой Хейвен стала свидетельницей в его спальне. Задыхаясь, она чувствовала дуло револьвера, прижатого к ее шее. Она кричала, погрузившись во мрак. Из ее груди вырывались громкие, пронзительные крики.
Ясность разума была явлением редким, но даже в такие моменты Хейвен не могла в полной мере отличить реальность от галлюцинаций. Открывая глаза, она видела лица незнакомых ей людей, которые, склонившись над ней, вели странные беседы, смысл которых практически полностью ускользал от Хейвен. В один из дней она увидела лицо своего монстра – казалось, очертания его изуродованного лица медленно тают, сливаясь с окружающим пространством. Он не предпринимал никаких действий, молча стоя рядом с Хейвен и наблюдая за тем, как огонь поглощает ее изнутри.
* * *
Исправительное учреждение «Metropolitan Correctional Center» представляло собой треугольный небоскреб, расположенный в самом сердце Чикаго. На территории центра не наблюдалось ни колючей проволоки, ни электрического забора, ни вооруженных охранников. Плоская поверхность высотного здания, усеянная рядами длинных, узких окон, напоминала старую перфокарту.
Несмотря на то, что с виду здание подобного рода могло показаться сомнительным выбором для содержания преступников, совершивших федеральные преступления, сам тип постройки был одним из самых надежных. Заключенные размещались не ниже десятого этажа, а крыша двадцати семи этажного здания служила им рекреационной зоной. Возможность побега была исключена. Никто и не никогда не предпринимал подобных попыток.
Винсента разместили в небольшой камере, расположенной на двадцатом этаже и находившейся всего лишь в нескольких ярдах от камеры Коррадо. Имевшееся в камере окно было матовым, поэтому Винсенту, лишившемуся связи с внешним миром, оставалось созерцать только лишь темно-серые стены места своего заточения.
Каждый новый день ничем не отличался от предыдущего: трехразовое питание, частые переклички, раздававшиеся время от времени звуки сирен и непродолжительные допросы. Он спал, принимал пищу и мылся, отказываясь бриться ввиду отсутствия приличной бритвы. Охранники следили за каждым его шагом, все звонки и визиты тщательно отслеживались, поэтому риск был делом непозволительным.
Сидя в один из таких дней в своей камере после утренней переклички, Винсент услышал шаги приближавшихся к его камере офицеров. Надев на его руки и ноги ограничители, они отвели его в кабинет, где его за небольшим столом ожидал специальный агент Дональд Чероне.
– Винченцо ДеМарко, – поприветствовал его агент Чероне, жестом указывая на прикрученный к полу стул. – Присаживайтесь.
Приняв приглашение, Винсент испытал чувство благодарности за возможность вырваться из своей вгоняющей в тоску камеры. Офицеры собирались было прикрепить ограничители Винсента к столу, однако агент Чероне остановил их.
– В этом нет необходимости, джентльмены. Мы же цивилизованные люди.
Наградив агента Чероне удивленными взглядами, офицеры покинули кабинет, оставив Винсента в покое. Сложив на столе руки, агент Чероне улыбнулся.
– Вам, вероятно, интересно, кто…
– Доктор, – перебил его Винсент.
Улыбка агента Чероне померкла.
– Доктор?
– Именно. Только моя мать и мой священник зовут меня Винченцо. Для Вас я – доктор Винсент ДеМарко.
Внимательно посмотрев на Винсента, агент Чероне кивнул.
– Справедливо. Доктор Винсент ДеМарко, я – специальный агент Дональд Чероне из Министерства юстиции США.
Винсент раздраженно вздохнул.
– Мне нечего Вам сказать.
– На другой ответ я и не рассчитывал, – продолжил агент Чероне. – Вы бы не продержались так долго, не будь у Вас такой ловкости ума. Но, по правде говоря, привело меня сюда отнюдь не Ваше дело. Я надеялся на то, что мы сможем обсудить мою находку, – заглянув в свой портфель, агент Чероне достал черный блокнот. – Вам знакома эта вещь?
Винсент промолчал, не имея больше никаких намерений беседовать с агентом Чероне.
– Сочту Ваше молчание за отрицательный ответ. Мы обнаружили этот блокнот на третьем этаже Вашего дома, – когда агент Чероне открыл блокнот, Винсент сумел разглядеть одну страницу, покрытую неразборчивым, едва ли не детским почерком. Он напрягся, поняв, что блокнот принадлежал Хейвен – мысль о том, какие тайны могли хранить страницы ее блокнота, серьезно встревожила его. – Увлекательнейшая вещь, однако некоторые абзацы я счел особенно примечательными. Я подумал, что сегодня мне следует поделиться ими и с Вами, – открыв нужную страницу, агент Чероне проследил написанные строчки пальцем, после чего зачитал отрывок вслух.
«Иногда Катрина говорила, что убьет меня, пока я сплю. Она советовала мне не закрывать на ночь оба глаза, если мне дорога жизнь. Когда подобное случалось, я не спала всю ночь, опасаясь того, что она осуществит свои угрозы. Я не боялась смерти, мне просто не хотелось оставлять маму наедине с этим миром. Мне не хотелось, чтобы хозяин Майкл причинил ей еще больше боли. Ко всему, мне казалось, что мама может стать следующей жертвой Катрины».
Перелистнув страницу, агент Чероне зачитал еще один абзац.
«Однажды, когда хозяин Майкл приезжал на ранчо, я назвала его «папочкой». Я услышала это от других – они называли его моим отцом – но он разозлился и побил меня. Мама умоляла его не убивать меня. Он остановился, но только лишь потому, что Фрэнки заставил его это сделать. Он ударил Майкла за содеянное, и в тот миг меня посетила мысль о том, что не только нас одних наказывали подобных образом. Мне следовало бы испугаться, но вместо этого я испытала совсем иное чувство – мне показалось, что Фрэнки, возможно, не испытывает ко мне ненависти. Ведь он любит своего сына, несмотря на то, что ему пришлось ему ударить, верно?».
Дочитав, агент Чероне посмотрел на Винсента.
– Антонелли? К нам поступила печальная весть об их гибели.
Винсент никак не отреагировал на слова агента, сидя неподвижно и не демонстрируя совершенно никаких признаков нараставшей внутри него паники. Все его тайны стремительно быстро поднимались на поверхность.
– Не возражаете, если я зачитаю еще одну запись? – спросил агент Чероне, вновь перелистывая страницу. – Думаю, этот отрывок Вы сочтете особенно любопытным.
