– Не возражаете, если я зачитаю еще одну запись? – спросил агент Чероне, вновь перелистывая страницу. – Думаю, этот отрывок Вы сочтете особенно любопытным.
«Я никогда не забуду его взгляд. Я пыталась всего лишь выполнить его поручение, потому что мне не хотелось наживать себе лишних проблем неумением делать то, что от меня требуется. Мне казалось, что он убьет меня, но ему удалось найти вариант, который был для меня хуже смерти. Он оставил меня одну в темноте. Он был так добр ко мне, и мне не хотелось его разочаровывать. Мне снится выражение его лица – то самое, которое я увидела в тот миг, когда он превратился в монстра. Как жаль, что я не могу забыть это выражение. Как жаль, что я так не нравлюсь доктору ДеМарко».
Несмотря на то, что услышанное произвело на Винсента сильное впечатление, на его лице не дрогнул ни один мускул. Закрыв блокнот, агент Чероне покачал головой.
– Что Вы сделали с бедной девочкой? За что Вы ее так не взлюбили?
– Чтение этого блокнота является вмешательством в частную жизнь, – ответил Винсент. – Вы не имели никакого права конфисковать его. Мне известен закон, и я прекрасно осведомлен о том, что Вы можете, а что – не можете конфисковать во время обыска. Блокнот с личными записями юной девушки в число конфискуемых вещей попадать не должен.
Агент Чероне убрал блокнот в свой портфель.
– Как я и сказал, в ловкости ума Вам не откажешь. И я бы с радостью вернул блокнот его владелице. Не подскажете, где я могу найти девушку?
– Я хочу побеседовать со своим адвокатом.
Кивнув, агент Чероне отодвинулся от стола.
– Не сомневаюсь, Винченцо. Рад, наконец-то, официально с Вами встретиться после стольких месяцев наблюдений. Если решите, что все же желаете со мной побеседовать, то, я уверен, Вы найдете способ со мной связаться.
* * *
В свете люминесцентных ламп, освещавших зал местного здания суда, оранжевая униформа казалась еще ярче, чем обычно. Стоя рядом со своим адвокатом, Кармин слушал его речь, суть которой заключалась в том, что его подзащитного арестовали без достаточных на то оснований. После того, как мистер Борза закончил, наконец, свою речь, судья, на лице которого отражалась откровенная скука, вынес решение об освобождении Кармина и снятии с него всяческих обвинений.
Ответив не множество вопросов, которых было ничуть не меньше, чем при аресте, Кармину удалось покинуть исправительное учреждение. К тому времени, когда его, наконец, выпустили, он уже практически лишился остатков терпения. Выйдя на улицу, он увидел ожидавшую его Селию.
– Спасибо, что помогла мне выбраться.
Селия улыбнулась.
– Ты вообще не должен был здесь оказаться. Будем надеяться, что с Винсентом и Коррадо мистеру Борза повезет не меньше.
– Как они? Блять, где они?
– Их задержали и отправили в «Metropolitan Correctional Center», пока что без возможности внесения залога. Слушания назначены на следующую неделю, но адвокаты уверены в том, что им удастся ускорить этот процесс.
Кармин покачал головой.
– Еще неделя?
– К сожалению, да.
В машине царила напряженная тишина, пока они направлялись к дому Моретти. Обдумав услышанное, Кармин сосредоточился на потенциальных сложностях, понимая, что ему придется пойти на большой риск для того, чтобы спасти Хейвен. Он столько раз говорил о том, что пожертвует собой ради нее, и, казалось, теперь именно это ему и было необходимо сделать.
Подъехав к дому, Селия и Кармин вышли из машины. Поняв, что Кармин остался на подъездной дорожке и не последовал за ней в дом, Селия с тревогой посмотрела на своего племянника.
– Ты идешь, малыш?
Кармин ощутил подступавшие слезы.
– Я не могу.
– Я понимаю, – отозвалась Селия. – Могу я как-нибудь тебе помочь?
– Мне… мне нужно кое-куда съездить.
– Кармин…
– Я наделал много ошибок, но я никогда не поставлю вас под удар.
– Хорошо, – уступила Селия, протягивая ему ключи. – Будь осторожен.
* * *
Кармин направился прямиком в район Линкольн-парка, и припарковался перед возвышавшимся на холме особняком, насчитывавшем пять спален. Сделав глубокий вдох, он поднялся на крыльцо, пытаясь по дороге совладать с нервозностью.
Позвонив в дверь, он услышал раздавшийся внутри дома перезвон колокольчиков. Входную дверь поспешно растворила смутно знакомая женщина, в которой Кармин не сразу узнал Клару. Он уже видел ее на кухне Антонелли в тот день, когда готовил сэндвичи на его ранчо. Это была та самая женщина, чьи крики преследовали его с момента того визита.
Клара, казалась, тоже узнала Кармина.
– Чем я могу Вам помочь, сэр?
– Мне нужно поговорить с Сальваторе.
Клара собиралась было ответить, однако ее перебил раздавшийся голос Терезы.
– Кармин ДеМарко? – воскликнула она, открывая дверь настежь и вставая между Кармином и Кларой. – Какой сюрприз! А я думала, что тебя арестовали вместе с остальными.
– Меня отпустили.
Поднеся бокал с вином ко рту, Тереза осушила его одним глотком.
– Чудно. Уверена, Сальваторе будет безумно рад тебя видеть. Он наверху вместо с Карло. Вторая дверь направо, – сказала она, протягивая свой бокал Кларе. – Повтори.
Взяв бокал, Клара исчезла в глубине дома, в то время как Кармин направился вверх по лестнице. Он замешкался перед закрытой дверью, услышав доносившийся из кабинета спор. Он не мог разобрать слов, но Сал казался разгневанным. На мгновение Кармин погрузился в размышления, не зная, как именно ему следует сделать то, зачем он пришел, но, собравшись с духом, он все же заставил себя постучаться. В душе он понимал, что у него попросту не было других вариантов. Он не мог терять ни минуты.
После того, как он постучался, спор в кабинете моментально стих. Кармин услышал тяжелый вздох, после чего на пороге возник раздраженный Сальваторе, открывший дверь. Он замер, будучи застигнутым врасплох.
– Principe! А я было подумал, что моя назойливая жена вновь пришла читать мне нотации. Проходи.
Зайдя в огромный кабинет, Кармин заметил сидевшего в кресле мужчину. Когда тот встал и развернулся к нему, Кармин едва не отшатнулся, увидев его изуродованное лицо. Смотря на него, Кармин испытал странное ощущение – по его телу прокатился жуткий, леденящий холодок. Сальваторе закрыл дверь после того, как мужчина молча покинул кабинет.
– Чему я обязан твоим визитом? – спросил Сал, садясь за стол, в то время как Кармин опустился в освободившееся кресло.
– Полагаю, Вы знаете, что именно привело меня сюда, поэтому мы пропустить эти любезности.
