Мысленно пожелав себе терпения, я отметила ближайший адрес, спрятала список, до этого находящийся у меня в руках, а после, вновь окинув улицу внимательным взглядом и беззвучно прочитав заклинание, чтобы не окочуриться на такой жаре, решительно направилась вглубь бесконечных лабиринтов высотных зданий в поисках нужной лавки. Дело это было совершенно неблагодарным, занудным и затянутым, не говоря уже о том, что скучным, и единственное, чем я себя подбадривала, это мыслью о том, что, возможно, нам удастся выйти на след нашего убийцы-психопата.
Речь сейчас шла не только о несчастных жертвах, количество которых росло непозволительно быстро, речь шла почти что о государственной безопасности, и давление со стороны властей было слишком материальным, чтобы его не почувствовать. Ник как-то мрачно пошутил о том, что до войны наше дело наверняка бы передали другому структурному подразделению, занимающемуся внутренней безопасностью, например, тому самому ФБР, однако сейчас другого варианта у нас просто не было. Отдел Магических расследований и аномального координирования был единственным во всей структуре, в юрисдикции которого могло находиться подобное дело, а это означало только одно — делать всю черную работу приходилось нам, и за ошибки отвечали тоже мы. А учитывая важность нашего расследования…
Не хотелось даже представлять, что может произойти в случае неудачи.
Не смотря на мое жгучее желание найти хоть что-то, особым везением я сегодня не отличалась, и уже спустя полтора часа и три магазина мой запал несколько поутих. Выйдя из очередной лавки и остановившись на крыльце, я раздраженно отбросила упавшие на лицо волосы и покачала головой, чувствуя, как буквально закипают в черепной коробке мозги. Некоторые продавцы напрямую отказывались работать с полицией, заявляя, что ничего не знают, некоторые, узнав о нашем интересе, пытались не только выведать что-то интересное, но и рассказать о чем-то своем, не связанном с расследованием. Ничего полезного из долгих, запутанных рассказов я не извлекла, лишь потратила свое время, так и не сумев отвертеться, и сейчас от перспективы вновь с кем-то разговаривать у меня буквально темнело в глазах.
Взгляд равнодушно скользнул по узенькой улочке, захламленной мусорными баками и какими-то коробками, подметил грязную, потрепанную кошку, лежащую на бетонном покрытии и вылизывающую лапу, а после наткнулся на перекошенную, поскрипывающую от легкого ветерка вывеску, разобрать надпись на которой было почти невозможно. На старенькой деревянной двери облупилась темная краска, витражное стекло треснуло и выглядело давно не мытым, и ничего особенного в этом старом, покосившемся строении я не увидела.
А потом заметила в грязном окошке за ржавыми решетками несколько старинных украшений, лежащих на витрине.
— Любопытно, — пробормотала я себе под нос, вытащив из кармана список и быстро пробежав его глазами. Необходимого мне адреса там не было, и я невольно нахмурилась, чувствуя вспыхнувшее на мгновение недовольство — кажется, кто-то в отделе схалтурил при составлении списка. Мысленно сделав себе пометку поговорить с Кэтти, я бодрым шагом отправилась к старенькой лавке, особо ни на что не надеясь.
Как в самом настоящем фильме ужасов, громко заскрипели дверные петли, от чего по телу пробежались мурашки, а в лицо дохнуло затхлым запахом пыли и гнилого дерева. На мгновение задержав дыхание, я прищурилась, не видя совершенно ничего из-за резкой смены освещения — в маленькой, почти крошечной лавке было темно и тихо, лишь где-то на стене размеренно цокали старые часы. Прикрыв за собой дверь и вновь содрогнувшись от пронзительного скрипа, я поспешно огляделась по сторонам, подмечая малейшую деталь помещения, в котором оказалась. На деревянных стенах размещались многочисленные, облупившиеся полки с выставленными на них статуэтками, фигурками и прочей милой дребеденью, почти все свободное место занимали три витрины под пыльным стеклом, и мое внимание тут же привлекли поблескивающие в скудном солнечном свете украшения, щедрыми гроздьями лежащие на бархатных подушечках.
— Есть здесь кто? — негромко произнесла я, заметив, что нахожусь в помещении в гордом одиночестве. На нескольких высоких канделябрах мерно горели свечи, отбрасывая вокруг причудливые тени, и единственным звуком, нарушающим царящую в лавке тишину, был отдаленный шум улицы. Время в этом месте словно застыло, от кружащейся в воздухе пыли хотелось чихать, а общая атмосфера давила на сознание.
Почему-то чувствовала я себя здесь некомфортно.
На продавца или, тем более, покупателей, здесь не было даже малейшего намека, однако, раз уж дверь была открыта, я решила, что кто-то просто обязан здесь появиться в скором времени. Взгляд вновь привлекли украшения, лежащие в витрине, и я, полностью оправдывая свою любопытную, женскую натуру, приблизилась к одной из них, склонившись над пыльным стеклом. Несмотря на общую запущенность, бедность и неухоженность, кольца и ожерелья поблескивали драгоценными камнями, завораживали вычурным плетением сложных гравировок и буквально манили мягкими переливами теней, играющих на металле.
Они были абсолютно разными, непохожими друг на друга, сугубо индивидуальными в своем совершенстве, однако в одном я была уверена абсолютно точно — все ювелирные украшения, лежащие сейчас передо мной, были работой одного мастера.
Подвинувшись, чтобы рассмотреть повнимательней, я отклонилась от одного из канделябров, от чего упал на стекло приглушенный свет горящей свечи, после чего покосилась влево, заметив мягкий изумрудный отблеск. Массивное кольцо из червленого серебра привлекало взгляд глубоким темно-зеленым цветом большого изумруда, тонкая гравировка напоминала плетение густой лозы с каждым крохотным прорисованным листиком, и такая воистину ювелирная работа просто восхищала. Завороженная блеском прекрасного камня, я склонилась еще ниже, даже дыхание задержав, и совсем не заметила, как за спиной мигнула большая тень.
— Хороший выбор, мисс…
Едва сдержав испуганный вскрик, я рванулась всем телом, мгновенно обернувшись и вскинув руку, однако еще незавершенное плетение боевого заклинания распалось, а взгляд моментально зацепился за большой круглый амулет с молочно-белым камнем в окружении плотно сплетенных сухих веток. К горлу подкатил комок, по телу прошлась судорожная дрожь, однако на лице не дрогнул ни один мускул — полицейская выправка давала о себе знать, и именно поэтому я сейчас уверенно взглянула в глаза невысокого, тщедушного седого мужчины лет шестидесяти, на тощей груди которого на черном полотне рубашки и лежал настороживший меня амулет.
Столь мощный блокиратор магии полностью лишал сил, и заставлял чувствовать себя уязвленной.
Я невольно задумалась о том, насколько прав был Ник, говоря мне о необходимости носить с собой пистолет.
— Прошу, не стоит беспокоиться, — словно прекрасно понимая, какое впечатление произвел, мужчина поспешно поднял руки, пытаясь доказать, что мне ничего не угрожает. Мягко улыбнулся, глядя на меня большими синими глазами, словно подернутыми поволокой. — Это всего лишь издержки профессии — в моей работе приходится работать с тонкими потоками энергии, а магические колебания могут этому здорово помешать, — с этими словами незнакомец указал на витрину, находящуюся за моей спиной.
— Вы делаете эти украшения? — уточнила я, оглянувшись назад и отступив на шаг.
Мужчина улыбнулся еще шире, сцепив пальцы в замок, после чего медленным шагом приблизился ко мне, полностью сосредоточенный на украшениях, разложенных на бархате. Теперь он не внушал такой опаски, как при первом впечатлении, выглядел абсолютно безобидным, как настоящий божий одуванчик, и единственное, что в сухонькой фигуре меня по-прежнему пугало, это только болтающийся на его груди амулет.
Объяснение было вполне разумным и уместным, многие мастера-иные пользовались магией при создании своих творений, и вызванный чужой энергией всплеск действительно мог резонировать с силой мастера, чего позволить он не мог — уж слишком тонкие потоки переплетались при столь кропотливой работе. Учитывая то, насколько прекрасные украшения получались в итоге, я совсем не удивлялась тому, насколько серьезно этот мужчина относится к вопросу силовых всплесков.
