И то не поможет. Сердце гулко бьётся о рёбра, посылая горячие волны по телу, вызывая мурашки и волнение. Переминается с ноги на ногу, не позволяя опустить глаза.
Сегодня я не уступлю.
Кирилл смотрит долго, почти до невозможности сохранения чистых и ясных мыслей. Сеня мнётся, становится жарко настолько, что по спине, прямо по позвоночнику, бежит противная капля пота. Не отрывает взгляда до тех пор, пока Рогова не тянет её за руку, вынуждая повернуться и оторваться от Дубровского.
Надо признать, что он хорош: белое поло, чёрные джинсы и белые кроссовки. Видимо, подстригся, раз по бокам стало очень коротко. Лицо гладко выбрито.
Вдруг появляется это странное чувство необходимости: оказаться рядом, чтобы провести носом от ключиц до подбородка, дабы услышать этот свежий будоражащий кровь запах.
От этих мыслей становится влажно между ног.
Чёрт.
— Пошли в бар. Безумно хочу узнать, какой можно выпить коктейль за красные губки, — щебечет Даша, хватая за руку.
Сеня покорно идёт следом, молясь, чтобы сегодняшний вечер не стал провалом. Хотя, если предположить, то так и будет. Очередной всплеск эмоций, который будет вызван яркими чувствами, охватывающими настолько мощно, что ещё немного и внутри порвётся соединяющая органы нить. Если же провала не будет, что маловероятно, всё обернётся лучшим образом. Каким — неизвестно.
— Дамы, я вижу ваши восхитительные красные губы, — обращается к ним бармен. — Кровавая Мэри? Мулата Дейзи или Текила Санрайз.
— Две текилы Санрайз, — тут же широко и довольно улыбается Даша, поворачиваясь к Сене. — Надеюсь, что мы отлично проведём время. Ты видела, сколько сегодня наших одногруппников?
Неудивительно, ведь бар «Доски» расположен рядом с университетским городком. Если присмотреться, здесь много молодёжи из университета. Все решили отдохнуть после трудовых будней в приятном месте, напиваясь сочными коктейлями и заводя приятные знакомства.
— Ага, — соглашается Сеня, залезая на барный стул, поправляя платье. — Чёрт, зачем я надела его? Оно слишком открытое.
— В меру для свободной и уверенной в себе, — выразительно отвечает Даша. — Незаметно, чтобы Рома как-то торопился тебя искать в этой толпе, — крутит головой, будто в поисках.
— Он пока с друзьями, — Сеня внимательно следит за передвижениями бармена, который смешивает напитки воедино.
И к счастью. Она не особо горит желанием проводить с ним время.
— Смешной он, — парирует, пожав плечами.
Отчасти, да, но сейчас задача в другом. В том, чтобы хоть как-то соблазнить Кирилла, который продолжает сидеть в другом помещении.
Спустя несколько минут перед ними на барной стойке появляется два стакана, по бокам которых надеты дольки сочного апельсина. Для фееричной подачи толкает трубочки сквозь лёд и улыбается, произнося:
— Готово! Хорошего вечера!
Сеня делает пару глотков, дабы распознать вкус текилы, но гранатовый сироп перебивает всё удовольствие. Наслаждается напитком и громкой музыкой, алкоголь слегка всасывается в кровь, отчего девушки становятся расслабленными и хихикающими. Опустошённые вторые стаканы с «Маргаритой» становятся шагом на танцпол, где Сеня начинает слегка покачивать бёдрами и улыбаться. Двигается в такт музыке, пока мимо них проносятся люди.
Трек сменяется короткой стопкой с алкоголем и очередным треком, чтобы броситься в пляс. Образовывается своеобразный круг из девушек, которые учатся с Сеней на потоке. Одна краше другой: вьются, изгибаются, играются с мимикой и кричат песни.
Когда Даша тянет к столикам, чтобы выпить ещё по одной стопке, Есения подчиняется. Десять чокающих стопок и с три десятка орущих горла из соседней комнаты танцпола призывают вернуться, чтобы продолжать танцевать и отпускать свою агрессию.
Перехватывает взгляд Кирилла, который сидит с другом и этой херовой Алиной Нестеровой. Она жмётся к нему, шепча что-то на ухо. Не сводит с них взгляд до тех пор, пока на талии не появляются чьи-то руки, а громкий голос не режет ухо.
— Пошли, потанцуем, — предлагает Рома.
Замирает на пару минут, не сводя глаз с лучшего друга.
Но делает это. Говорит то, что не должна.
— Пошли.
Сеня берёт под руку Дашу, возвращаясь на танцпол, вклиниваясь в тесно сомкнутый круг и приторно улыбаясь соседям, начиная крутиться и вертеться в такт бешеному ритму музыки. Резкая пауза становится секундной передышкой, чтобы басы взорвались и ударили по людям белыми ослепительными вспышками.
Рома пристраивается сзади, чтобы крутить бёдрами синхронно, но Сеня поворачивается к нему лицом, обнимая за шею и начиная прыгать. Не хочет стоять так. Слишком откровенно. Она весело хохочет, когда строчка из песни повторяется несколько раз, вынуждая толпу беспрестанно орать.
Сеня резко делает шаг назад, врезаясь в Дашу, которая тут же кладёт ладонь на талию, призывая двигаться с ней. Откидывает голову на плечо подруги, слегка замедляясь в такт мелодии, но тут же начиная раскачиваться.
— Боже, как же хорошо, — кричит Рогова.
— Да-а, — отвечает Сеня, поворачиваясь и закидывая руки на плечи.
— Мне надо в туалет.
— Я буду тут, — кивает Панова, смотря, как Даша уходит.
Рома пропадает с поля зрения, и Пановой совсем не жалко терять парня, потому что под черепной коробкой сидит другой. Она будет завтра жалеть, что так отвязно и холодно вела себя с ним, но по-другому не может. Будет винить алкоголь, плотно въевшийся в кровь. Взгляд становится слегка расфокусированным, движения более ленивые, и еле покачивается в такт, ожидая, когда вернётся Даша.
Горячая ладонь скользит по ноге, и Есения хочет резко повернуться, чтобы отвесить неплохую затрещину этому нахалу, который посмел так откровенно лапать её, но рука, обнявшая за талию и прижимающая к крепкому телу, предотвращает попытку. Она дёргается, желая выбраться из грязных лап мерзкого ублюдка, но кто-то склоняется, шепча рядом с ухом, отчего тут же по щекам, шее и ушам растекается краснота.
— Не дёргайся.
В нос бьёт запах чертовски вкусной мяты, от которой тут же начинает кружиться голова. Она покорно прекращает вырываться, позволяя руке скользить по ноге, задирая платье и останавливаясь на резинке чулок. Чувствует затылком смешок, отчего тут же напрягается и хватается за руку Кирилла, которая крепко держит за талию.
Пальцы сжимают бедро, где начинаются или заканчиваются чулки, а бёдра слегка поддаются вперёд. Сеня тут же замирает, как вкопанная. Явно выраженная эрекция сквозь плотную джинсовую ткань прижимается к её заднице. Прикусывает нижнюю губу, начиная двигать тазом из стороны в сторону, создавая трение и ощущая, как рука выбирается из-под платья, чтобы коснуться ладони и переплести пальцы.
Приятно до щекочущегося покалывания в груди.
— Давай, ещё немного, и я задеру твоё платье к чёртовой матери, — угрожающе шепчет, но это никак не влияет на Панову, потому что алкоголь помог развязать узлы и почувствовать себя уверенной и смелой.
Смелой настолько, что можно непристойно выпятить
