и безучастно. Её ум понимал, что свои переживания она должна прятать от посторонних глаз, особенно когда она одна в чужой стране и рядом не было ни одного близкого человека, искренне сочувствующего её горю. Она уже успела понять, что Америка для сильных людей, всегда действенных и никогда не отчаивающихся ни при каких обстоятельствах! Поэтому она натягивала улыбку на лицо и даже старалась включать все своё внимание в рабочий ритм на работе, но глаза, большие, миндалевидные, с густыми ресницами, смотрели пустотой, в них потух огонь.
Мистер Бари Саливан каждый день телеграфировал о том, что его поиски остаются без ожидаемых результатов и каждый день убивал надежду с безжалостностью палача. Если бы хоть она могла высыпаться, чтобы восстанавливать потраченные за день силы, но тревожные мысли не были дружны со сном, и он приходил к истерзанному разуму только под самое утро, когда уже необходимо было собираться на работу. И погода была солидарна с душевным состоянием обитателей дома на Бруклин-сквер, которые словно погрузились в пучину мрачной бездны.
Ани оперировала в паре с мистером Керком, опытным хирургом, который пользовался у Идена Тернера большим уважением и ей отвели ведущую роль. Хотя может быть увидев её воспаленные от недосыпа уже которую ночь глаза, Тернер не допустил бы её к операции вообще. Его не было в клинике, он уехал по делам в Вашингтон и они в экстремальном режиме, вынуждены были по всем показаниям провести операцию по удалению гнойного аппендицита представителю прогрессивной буржуазии, занимающего новым бизнесом в Нью-Йорке — деятельностью столичного такси. Заболевание осложнялось почтенным возрастом пациента. Ему было около 50 лет и у него был туберкулез. Пациент поздно был доставлен в клинику, из-за неверно поставленного диагноза своего домашнего доктора, который с самого начала неверно поставил диагноз — почечная колика. Изначально, шансов у пациента было очень мало и мистер Керк прямо сказал об этом комиссии, собравшейся с самого утра в палате больного, который уже в прямом смысле слова «сгорал» от высокой температуры. Все понимали, что оперировать все равно придется, предпринять последнюю попытку было необходимо, но не так приятно было браться за операцию, в успешный исход которой почти никто не верил.
Так и произошло. Гной расплавил слишком большой участок ткани в организме и они не успели вычистить его до конца — пациент умер на столе.
Ани только вышла в коридор и столкнулась с вопросительными взглядами супруги и детей умершего под её руками и её охватил ужас! Глаза супруги выстрелили после сообщения о смерти в неё такой силой боли, они увидела в них застывший ужас на грани паралича, так как женщина и верила и не верила в случившееся и перед ней разверзлась бездна, в которую она глухо, со стоном закричала — А как мне теперь жить без него?! И Ани окатило такой же волной ужаса, только лишь на мгновение поставив себя на её место — а вдруг придут известия, что Артур погиб и возникает самый злободневный, суровый своей отчаянной безысходностью вопрос — А как мне дальше без него жить? И это уже было, она помнит то коматозное состояние, ту бесконечную боль и чувство «оголтелого» одиночества, когда ничто не может тебя реанимировать.
Её свалил с ног обморок от упадка сил, ежедневной нервозности, гнетущего ожидания и страха перед плохими известиями и это просто затянулось так на долго, что резервы организма сдали.
В клинике её привели в чувство, и она с Томом на машине отправилась домой, а к вечеру её стал бить озноб, поднялась высокая температура и ослабленный организм банально подцепил простуду с пришедшей зимой и на бедную Бетси свалились нечаянные хлопоты по уходу за больной хозяйкой. Они конечно же приобрели все известные лекарства, но Ани была еще ко всему тому сильно измотана повышенной нагрузкой на работе, которой как всегда она старалась спасти себя от постоянных мыслей об Артуре, но на этот раз это сыграло в её жизни слишком плохую роль.
Через день в их доме появился взволнованный Иден Тернер и взял на себя роль и сиделки и врача и психолога одновременно. Только лишь одно его появление, дало Бетси некую внутреннюю уверенность и даже спокойствие, иначе уже и она совершенно перестала спать по ночам, терзаемая страхом перед будущим. Сейчас она искренне радовалась любой ощутимой помощи, даже Идена Тернера, визиты которого раньше её настораживали, и она сама себе задавала вопросы — Почему в его присутствии ей становится неловко?
И неграмотная чернокожая женщина понимала, что сам по себе Тернер людей с кожей другого цвета за людей не считает и каждый его визит делался с определенной целью, а не с искренним желанием сделать поступок угодный Господу для нуждающегося в помощи бескорыстно, как это всегда делала её хозяйка. Но, надо отдать должное господину Тернеру, возможности его были основательными. Своим женским чутьем, Бетси понимала, что плечи Идена Тернера надежны и сильны, поступки не торопливы и продуманы и в нем есть та сила, которая защитит и станет для женщины каменной-стеной. Совсем еще недавно, она спросила себя:
— Верит ли она в то, что её хозяин — Артур Войцеховский — вернется домой, что он жив? — и к прискорбию, её вера ответила: — Нет.
И мало того, её женский ум уже прогнозировал дальнейшее развитие событий, и оно её печалило. Всем своим сердцем она хотела своей хозяйке счастья и знала, что та никогда их не обидит и не оставит и у неё была внутренняя твердая убежденность, на уровне интуиции, что для Ани, она с Билли больше чем друзья и помощники, они стали для неё родными. Но внутренняя сила и продуманность Идена Тернера, бес сомнения сделают своё дело и он займет место Артура Войцеховского в жизни её хозяйки и может быть даже в этом доме, и когда это произойдет, им с Билли станет в нем дискомфортно, потому что искреннее отношение этого человека к черным людям будет постоянно проявляться и диктоваться всем его жизненным пространством. И правду говорят люди, счастье долгим не бывает и все эти три года, проведенные в этом доме с Ани и Артуром Войцеховским, в приятных хлопотах, комфорте и духовной раскрепощённости — будут вспоминаться глубоким вздохом и молчаливым терпением, все равно никуда она от своей хозяйки не уйдет.
Иден Тернер поставил Ани на ноги
