не думала о том, что по нему быстро можно прочесть смертный приговор рожавшей.
Долго Ани причиняла дискомфорт молодой женщине, но вынув окровавленную ладонь, как то сразу ссутулилась и обмякла. На лице даже появилось чувство вины. Она виновато подняла глаза на стоявших перед ней Розу и Бетси. — Нам бы пораньше…… — тихо произнесла.
В комнате повисла пауза. Она перевела свой печальный взгляд на окно, за которым стало темнеть, начало осени, ночи становились длинными, предлинными, а день быстро пролетал, как одно мгновение. Переварив плохие известия, все сразу подумали о том, что необходимо добавить света, но в этом доме электричества, как в большом доме у Ани не было и Роза быстро отправилась за керосиновой лампой, стоявшей на подоконнике. А Бетси взяла большой алюминиевый кувшин и таз, чтобы дать Ани обмыть руку. У молодой негритяночки тихо потекли по щекам слезы, но она не проронила ни звука. Опять представ у кровати с лампой в руке, Роза и Бетси с кувшином в руке, ждали, какое решение примет Ани дальше. — Женщины. Все очень плохо. Сейчас мы будем только спасать жизнь матери, потому что ребенок уже мертв. Он запутался в пуповине и задохнулся, вероятно не так давно, когда схватки прекратились, сколько прошло времени?
Роза подумала и сказала четко — Чуть раньше вашего приезда сюда.
Ани утвердительно качнула головой. — Нам бы пораньше. Ей необходимо было оперативное вмешательство. А теперь мы должны удалить из неё мертвого ребеночка, или же она умрет от его разложения внутри. Бетси, дорогая, я спирта взяла много, но мы будем делать операцию живота, дезинфицируй все инструменты, а ты Роза пособирай в доме все спиртное и неси сюда, не помешает. Я обещаю, потом все компенсирую деньгами, потому что спирт должен быть в каждой семье для дезинфекции. Мы должны все вместе выкатить кровать на середину комнаты и нужны еще лампы, как можно больше! Стулья или стол, для инструментов и если можно, лучше бы было и её оперировать на столе, можно где-нибудь достать такой?
Роза ответила не сразу. Ей нужно было вспомнить, в какой из квартир этого дома был такой, но через минуту утвердительно качнула головой. Тогда Ани закончила. — Хорошо. Надо поторопиться. Сейчас приедет господин Миррано, и тебе Бетси останется только следить за порядком, приносить воду, дезенфицировать, мы будем работать с ним, её надо спасти.
Роза умчалась и уже за неровно висевшей на петлях двери стал периодически доносится стук её кулаков в другие двери и её взволнованный говор, гулкий и грудной.
Ани с Бетси стали толкать кровать, чтобы выкатить её на середину комнаты. Уже через пять минут кто-то принес в комнату еще керосиновую лампу, и еще, потом еще. В комнате стало очень светло и от медленного, тягучего света ламп уютней. На молодую негритянку даже смотреть не хотелось, ибо становилось невыносимо жалко, она очень была напугана всем происходящим, молодая, она даже и подумать не могла, что её беременность обернется такой мукой и горем.
Ани хлопотала, периодически резко останавливаясь и машинально поглаживая себе живот. Ребенок внутри вел себя беспокойно и беспокоил её, у неё начинала болеть спина, она этого боялась, потому что предстояло еще долго находиться на ногах, а спина уже ныла тупой болью.
Бетси тогда не выдержала и подвинув стул прямо к кровати, чуть ли не силой заставила её сесть.
— Говорите что делать, мы сами, а вы ждите господина Анри.
Ани тогда постаралась хотя бы немного унять страх молодой женщины. Стала расспрашивать — Как тебя звать?
— Тина — тембр был теплым и со слезами в голосе.
— Тина — протянула Ани. — Почему ты одна в комнате, где отец ребенка?
— Он умер.
У Ани взметнулись вверх брови и даже дернулся глаз от нервного напряжения.
— Это было недавно, ты пережила? Бедная моя……
Чуть помолчали все, Бетси тоже не ожидала, даже застыла с ведром в руке, так как кто-то сходил к колонке и принес ведро чистой воды
Ани снова спросила. — Тина, хочешь пить? Ты измождена……
Та отрицательно покачала головой.
И тут Ани зачем-то суетно стала расстёгивать свой ридикюль, висевший у неё на поясе. Там она носила несколько булавок и деньги. И все что было в ридикюле, протянула Тине и положила ей под подушку, которая пахла сыростью. — Я сразу, милая, а то в этой суете, что сейчас начнется, забуду. Вот деньги, потом их возьмешь из-под подушки, просто запомни, что они здесь. Это тебе на будущую поправку и купишь себе что-нибудь нужное. Ты столько пережила!
Тина быстро проговорила:
— А вы возьмите меня на работу к себе, я о большем и не мечтаю. я так много умею делать! У Вас же будет ребеночек, я могу нянечкой, я уже работала в одной семье.
Ани погладила её по щеке.
— О, Тина, милая, я сама креплюсь и собираю все силы в кулак. Я еще не знаю, что будет дальше. Но ты знай. Сейчас мы тебя усыпим, и тебе нечего боятся, ты боли не почувствуешь. Но после того, как ты вернешься сюда… то есть, сон закончится, болеть будет. Роза за тобой поухаживает. Мы ей оставим несколько бутылочек кокаина. Это поможет перетерпеть боль. Потом начнет заживать. И смотри, ты будь дома, если хочешь жить. На работу пока не ходи. Я же денег тебе оставила, у тебя на первое время всего будет вдоволь. Я уже не приеду, мне самой нужно в больницу. К тебе несколько раз приедет доктор, он мой друг. И совершенно бесплатно будет тебя осматривать. Ты, главное, должна ему довериться, он настолько опытный и грамотный! И ничего не бойся. Обещаешь?
Тина улыбнулась, оголив свои великолепные зубы и её улыбка выдала в ней такую юную беззащитность и наивность, когда еще не опытность жизненная имеет вторую сторону медали — крепкую надежду. У Ани сразу возник другой вопрос. — А отчего умер твой супруг?
— Он утонул. Он работал рабочим на пристани. Они в заливе разгружали грузовой теплоход и на него упала огромная балка, он потерял сознание и так упал в воду.
В комнату через окно втащили большой деревянный стол, потому что его
