– Так вот зачем тебе Аксёнов понадобился! Теперь понятно, а я голову ломала…
– Он уже помог! Будем подавать заявление в суд, оказывается, нужно решение суда, без него нельзя, – возбуждённая, Настя так и сыпала словами, не остановить. – Ну, а вы как?
– Похвастаться нечем, – Надежда отодвинула недопитую чашку чая, встала, – давай я тебе завтра всё расскажу?
Лечь и мгновенно заснуть – вот предел её мечтаний. Пять минут – и она уже в постели, и смежены веки, и замерли, вздрогнув, ресницы, желанный сон наступил. Отблеск луны, неожиданно появившейся на небе среди серых облаков, осветил её нежное лицо. Положив под щёку ладонь, Надежда спала, мирно и крепко, спала спокойно, потому что не знала, как близко подбирается к ней опасность. Откуда ей знать, что сейчас, в этот миг, в международном аэропорту имени Ференца Листа в Будапеште поднимается на борт лайнера человек в чёрном плаще. Он летит сюда, в Россию, в Москву, и ему нужна именно она, Надежда Воронцова, рискнувшая ослушаться его приказа. Что ж, он преподаст глупой девчонке урок, неповиновение карается жестоко… И это высшая справедливость. Скоро, очень скоро она заплатит за всё…
* * *
Ну, и вот, последняя справка в руках! Анастасия прижала к губам белый лист с лиловым штампом. Она стояла на ступеньках поликлиники, врачи которой должны были удостоверить органы опеки, что она, Анастасия Шанская вполне здорова. И они сделали это! Как всё-таки мало надо человеку для счастья! Хотелось покружиться в танце или громко крикнуть от радости, так громко, чтобы сидящие на заснеженных деревьях вороны испуганно разлетелись в разные стороны.
А Евгений, каков? Профессионализм парня она оценила по достоинству, всё быстро, чётко, грамотно. Сейчас она позвонит ему, узнает о дальнейших действиях. Увидев недалеко мигающие новогодние гирлянды и знакомые очертания здания Макдональдса, девушка направилась туда. Стеной шёл снег, хотелось спрятаться в теплых стенах, да и заветная справка требовала немедленного праздника. Настя отметит её получение, на которое потрачено много сил, большим Биг Маком. Хоть она и относится трепетно к своей фигуре, не позволяя себе набрать лишних килограммов, но сегодня можно махнуть на это рукой. Сегодня можно всё!
Анастасия устроилась на столиком у окна, огляделась. Рядом – настоящее веселье, маленький детский праздник. Краем глаза она наблюдала за детворой, пришедшей поздравить своего маленького друга, восседающего во главе стола. Судя по трём полуобгоревшим свечкам в наполовину съеденном торте, малышу исполнилось три года. Важный от значимости собственной персоны, которой сегодня уделялось столько внимания, он то и дело поправлял съезжающий колпак на голове. Золотые и серебряные звезды на головном уборе малыша сверкали так же, как и его глаза.
Интересно, а Данилка хоть раз был в Макдональдсе? А дни рождения? Как отмечают их в интернате? Отныне она берет его дни рождения под свой контроль, и если глаза Данилы не будут светиться от радости, грош ей цена.
Девушка достала телефон, нашла в списке контактов фамилию Евгения. Тот ответил сразу.
– Ну, поздравляю, – сказал Женька, услышав в последней добытой справке, – главное, у нас есть заключение органов опеки и попечительства. Чтоб не тянуть, давай сегодня заскочим в суд, подадим заявление.
– Евгений, а сколько потом ждать? – она замерла, ожидая ответа.
– По закону, два месяца, но судья может и раньше заседание назначить. От судьи, его занятости многое зависит.
Они договорились встретиться через час в здании суда. Расправившись с Биг Маком, оказавшимся невыносимо вкусным, Настя встала, потянулась за пуховиком и сумкой. Надо идти, ей ещё добираться и добираться через заснеженный город. У выхода обернулась, чтоб последний раз взглянуть на мальчугана. Праздник продолжался, что-то хорошее говорила мама, обнимая малыша за плечи. Его счастливого лица почти не было видно за большим стаканом кока колы, который он держал двумя руками. Удовлетворённая увиденным, Анастасия улыбнулась. Пусть всегда-всегда будут счастливы дети…
В суде заявление приняли на удивление быстро. Для через три девушка узнает, какому судье предстоит принимать решение по очень важному для неё делу, наверное, самому в жизни. «Кое-кто из судей мне знаком. И если дело попадёт в их руки, я уверен в успехе», – загадочно улыбнувшись, сказал на прощанье Евгений и умчался на своей красивой машине к очередному клиенту.
А в Настиных планах навестить Яна, вот бедолага, и как же жаль парня! Несчастье, как сильный ветер, может так сбить с ног, что и не подняться. Но только не Ян, этот встанет, этот слабаком никогда не был. Но когда-нибудь несчастьям он надоест, отстанут от него несчастья. И она надеется, навсегда…
«Может, парень развеется немного от встречи со мной», – думала Анастасия, подходя к знакомой двери. Остановилась на минуту, прижалась спиной к коричневой дерматиновой обивке. Так как ей всё-таки быть? Рассказать Яну о своих планах по усыновлению Данилы или нет? Как он воспримет этот её шаг? Возможно, с горечью, оттого, что сам никогда не сможет этого сделать… А из него бы прекрасный отец получился.
Так и не приняв никакого решения, девушка уверенно нажала кнопку звонка.
* * *
Он затянул потуже шарф, обычно небрежно красующийся на шее, уткнулся в него носом. Да, Аристарх уже и забыл, какие злые метели бывают в России, какие снежные хороводы могут крутиться возле ног, сбивая привычный шаг. Таксист, махнув головой на дорожный знак, высадил пассажира не у входа в гостиницу, а где-то сбоку, пришлось тащиться с чемоданом вверх, по крутой подъездной дорожке. Генерал Шарль де Голль, полузанесённый снегом, сочувственно смотрел на него сбоку с огромного серого пьедестала.
Аристарх намеренно выбрал гостиницу «Космос», забронировав здесь номер-стандарт заранее. Невысокие цены привлекают сюда, в этот огромный двадцати пятиэтажный отель, толпы приезжих, а это ровно то, что ему нужно. В шикарных гостиницах все постояльцы на виду, а тут вряд ли кто запомнит Аристарха. Да он теперь просто Сергеев Анатолий Алексеевич, русский, много лет проживающий в Румынии. Так написано в паспорте, а паспорт настоящий, не раз обкатанный на таможнях Европы, только фото другое, переклеено мастером-виртуозом за огромные деньги.
Большой, в два этажа холл, бары и сувенирные киоски, ряды диванов – всё, как он и ожидал. Стойка ресепшен облеплена людьми, миловидные девицы-портье работают быстро, почти не поднимая глаз от компьютера, выдают ключи и карты гостя. И никому нет до него никакого дела. Получив наконец ключ-карту, Аристарх поднялся на одиннадцатый этаж, вошёл в свой номер, поморщился. Конечно, чего ещё ждать от гостиницы, выстроенной к олимпиаде в семьдесят девятом году? Простая мебель, крохотный холодильник, небольшая ванная комната. Но вид из окна, занимающего всю стену, определённо хорош. Даже сквозь снежную завесу он видел Останкинскую башню в разноцветных огнях, арку главного входа ВДНХ, где юноша Аристарх Лапшин когда-то назначал свидание Кате Светловой, ждал с цветами в руках, а она всё не шла и не шла…
Прочь воспоминания, у него на сегодня ещё много дел. Аристарх обычно разрабатывал предстоящую операцию до мельчайших деталей, выверяя каждый шаг, добывал максимальную информацию о будущей жертве, прежде чем дать команду исполнителям. Но в этот раз он всё сделает сам. Последняя гастроль. Его душа не успокоится, не получив отмщения. Возмездие… Слово из речи справедливых богов, он так любит это грозное слово.
Заказав обед в номер и вполне насладившись стейком с тушёными овощами, Аристарх отправился к офису Светловой, чтобы своими глазами увидеть место предполагаемого «действия». Правильно выбранное место – половина успеха.
«Как изменилась Москва, – думал он, вглядываясь в дорогие иномарки, движущиеся плотным потоком по проспекту Мира. – И люди, у них совсем другие лица, другие одежды. А молодые и вовсе от европейцев не отличаются». Всё это было странно, сбивало с толку, Аристарх чувствовал себя неуверенно среди этих новых москвичей.
