И нахлынули воспоминания. Молодость, мечты, Бауманка и общежитская весёлая жизнь. Честный, умный, с открытым взглядом студент Лапшин, приехавший из провинции, был ошарашен бойкой столицей. Уже много после лёгкие деньги, фарца, затянули его, закружили. И была влюблённость, переросшая в болезненную страсть…
Сидя в метро, мужчина пытался вернуть себе ровное расположение духа, запрещая думать о прошлом, слабея от этих мыслей. Он любил себя жёстким, с холодным сердцем и равнодушным, ничего не выражающим взглядом стальных глаз.
«Издательство «Галактика». Элегантная вывеска бросилась в глаза Аристарху, едва он, выйдя из метро, прошагал несколько десятков метров. Не поворачивая головы, прикрывая лицо воротником серого пальто, он неспешно прошёл мимо, боковым зрением успев увидеть фигуру охранника за стеклом входной двери. Что и следовало ожидать. Офис, как место «действия», отпал по вполне понятным причинам. Так-так, надо искать кафе, где обычно обедают сотрудники издательства, оно должно быть рядом.
Аристарху повезло, как по заказу, кафе нашлось в соседнем здании, и вот он уже устроился за столиком с чашкой кофе.
– Простите, – мужчина обратился к работнику зала, молодому парню с тележкой, наполненной неубранной посудой, – а здесь рядом есть ещё кафе? Договорились встретиться с коллегой, а его нет, может, я место перепутал?
– Ближайшее квартала через четыре, идти минут пятнадцать, а то и двадцать. Мы тут одни на всю округу.
Удача! Теперь Аристарх уверен, что может именно здесь встретить девчонку Воронцову. Почти уверен… Вполне может быть, что он ошибается. Но тем интереснее будет затеянная им игра.
* * *
Запустив руку в густую шевелюру, Андрей взъерошил челку жестом, оставшимся у него с детства и выражающим крайнюю степень недовольства. Хмурясь, он читал с экрана компьютера статью о победе наших биатлонистов. Статья большая, вместе с иллюстрациями, она займёт весь разворот журнала. Ну, Черников, на первый взгляд, написал неплохо, а всё же Андрей чувствовал равнодушие автора и скрытое между строк безразличие. Почувствует и читатель. Черников будет злиться, ворчать, но ему придётся снова заняться этой статьей.
Как-то неспокойно у него на душе. Андрей встал, прошёлся по крохотному кабинету, три шага туда, три обратно. На настенном календаре, изображающем яростную битву футболистов за мяч, передвинул движок, поставил его на нужную дату. Та, неправильная дата, задержавшаяся на календаре – счастливая, это день возвращения Надежды домой. Прошло три дня, но Андрей так и не встретился с ней. Три длиннющих дня…А он так хотел видеть серый пепел её глаз…
«Занята», – отвечала девушка по телефону невесёлым голосом, похоже, из-за неудавшейся поездки она не хотела никого видеть.
Андрей снова взялся за статью, но чтение не шло, беспокойство нарастало, тревожные мысли одолевали, не давали сосредоточиться. Не выдержав, молодой человек вскочил из-за стола и, схватив с одинокой вешалки в углу свою куртку, торопливо вышел из кабинета.
На счастье, уже подъезжая к «Галактике», он сразу увидел Надежду, выходящую из офисного здания. Красавица! Душа парня встрепенулась, ожила, это невероятно, что делает с ним любовь. И куда ему деться от этого чувства… С минуту он смотрел ей вслед, любуясь лёгкой походкой и стройными ножками этой лучшей девушки на свете, потом, опомнившись, выскочил из машины. Кажется, она направлялась в кафе, сейчас самое обеденное время.
Если бы Андрей знал, какая смертельная опасность угрожала Надежде Воронцовой, какой чёрный человек с чёрными мыслями ждал её в кафе, он бы бегом, что было силы, бросился следом. Он кричал бы громко, прося девушку остановиться, а догнав, быстро увёл бы её, закрывая собой, в безопасное место.
Если б знал…
Сегодня Аристарх сделает это. Всё выверено до последнего шага. Вчера он легко вычислил девчонку в кафе, её фото уже давно отпечаталось в его цепкой памяти. Она была одна, как это ему на руку.
Аристарх расположился за столиком у окна, откуда хорошо просматривалась дорожка, ведущая к кафе, План Аристарха гениален и прост, он подловит её в гардеробе, там в это время вечная толкучка, его лучшее прикрытие. Лёгкий укол в спину тончайшей иглой, она едва почувствует его. Чтобы убраться оттуда, у него есть пять минут, пока тело девчонки не ослабнет, не рухнет на пол. Когда начнётся сутолока и беготня, он уже будет ехать в автобусе, вскочит в любой, дабы остановка рядом.
А вот и она. Аристарх встал, направился в гардероб, ему надо получить пальто, занять удобную позицию. Полузабытое чувство эйфории охватило мужчину. Волевым усилием он подавил эмоции, ему нужно быть хладнокровным и расчётливым. Выверяя последний шаг, краем глаз он незаметно взглянул на девушку, так смотрит палач на свою жертву, предчувствуя её скорую гибель.
Андрей вошёл в кафе, собираясь окликнуть девушку, но замер на один короткий миг. Что такое? Он увидел приближающегося к ней мужчину, увидел сразу, такие глаза с чёрными расширившимися зрачками, наполненные предвкушением чужой мучительной смерти, невозможно не заметить. И эта исходящая от него опасность… Что-то блеснуло в руках страшного человека, как будто шприц… Одним прыжком молодой человек оказался около Надежды, резко дернул её на себя, обнял, закрывая от всех опасностей мира.
Неудача… Этот откуда взялся?! Преступник незаметно уронил шприц, бросился к двери. Не раздумывая, повинуясь лишь огромному желанию наказать злодея, Андрей кинулся следом. Ещё немного, три шага, два… и он настигнет этого страшного человека. Пусть отвечает за всё!
Оглянувшись на своего преследователя, который вот-вот догонит его, Аристарх из последних сил бросился через дорогу к спасительной остановке, не заметив автомобиль, на большой скорости мчавшийся прямо на него.
Неотвратимость наказания… Это была последняя мысль, мелькнувшая и тут же исчезнувшая в его умирающем мозгу…
Глава 18
Никогда он не будет с той, кого так просит его глупое сердце…
Ян, с самого утра засевший за работу, протянул руку к игрушке, той самой, лучшей, которую хотел подарить Настасье. Схватил гладкую фигурку, но неудачно, не удержалась она в его руке, с лёгким стуком упала на пол.
Вот незадача! Но у него сильные руки, он дотянется и поднимет… А потом перекинет своё тело этими сильными руками туда, в коляску, в свою ненавистную клетку, где уже много лет живет он, подобно пленённому зверю. В свою тесную тюрьму, откуда ему теперь не будет выхода на завтра, ни послезавтра. Никогда…
Пытаясь дотянуться до Настасьиной игрушки, которая уж точно не должна лежать на полу, он напряг всё тело, и вот фигурка у него в руках. Довольный своей маленькой победой, Ян выпрямился в кресле. И вдруг замер, ошеломлённый. Не может быть! Ему показалось, потому что слишком этого хочет! Что возомнил-то, никак, никак не может вдруг дрогнуть большой палец на его левой ноге. Неужели? Это невозможно, нет! Но от затеплившейся внутри надежды, мизерной, безумной, встрепенулось сердце…
Осторожно, боясь вздохнуть, сжав в кулаки заледеневшие ладони, попробовал снова. Да! Да! Да! Снова получилось сделать едва заметное движение… От счастья теряя пульс, Ян уткнул лицо в ладони, заплакал навзрыд громко, без всякого стыда… Со слезами уходило горе, которое невыносимо долго было рядом… Как много их накопилось, этих слёз, живших долгие годы на самом донышке его души… Долой, долой! Сейчас Ян выплакивал ту огромную боль, которая долгие годы заправляла всем в его жизни, а он был слишком горд, чтобы позволить себе слёзы.
Они ещё лились по его щекам, эти запоздалые слёзы, а Ян уже гладил тихо свои ожившие ноги, что-то шептал – им, себе, великому Богу и всему миру, огромному и многоцветному, который он обязательно обретёт в ближайшее время.
В замочной скважине заворочался ключ. Иван! У него одного есть доступ в квартирку своего вокзального друга. И как он кстати появился, ведь желание поделиться сумасшедшей новостью было столь велико, что Ян готов был соседской кошке, вечно трущейся в подъезде, рассказать, как он счастлив. И прокричать о своей радости на весь белый свет.
