Кажется, скрипнула дверь. «Неужели пришёл?» – встрепенулась Анастасия. Да, это был он, Евгений Аксёнов, её самая большая надежда. Чуть пригнувшись, неслышно ступая, молодой человек подошёл и сел рядом. Судья строго взглянула на опоздавшего, тот приложил руку к груди, взглянул на неё извиняющимся взглядом. Кажется, инцидент исчерпан.
Что? Судья уже вызывает её? «Держись уверенно», – успел шепнуть Женя. Легко сказать, да она ноги еле передвигает. «Ну же, Настя, соберись, – приказала себе строго, – ради Данилки, приди же в себя». Она вскинула голову, встала, с достоинством прошла к маленькой трибуне.
Судья задавала разные вопросы, что, как, почему, особенно её интересовали причины, по которым она, Анастасия Шанская, решила усыновить мальчика, а также её материальное положение. С последним всё было в полном порядке, отец переоформил на неё одну из своих фирм, занимающихся поставкой офисных принадлежностей. Судья кивала, слушая её ответы, короткие и искренние, и, кажется, осталась довольна.
С бьющимся сердцем девушка села на своё место, чувствуя себя выпотрошенной тушкой какого-нибудь маленького животного, она едва слышала, что говорили вызываемые по очереди представители органа опеки и детского дома. Скорей бы закончилась эта ужасная процедура!
Ну вот, скоро всё решится, суд удалился на совещание. Каков будет вердикт? Боже праведный, помоги ей и маленькому мальчишке соединить свои судьбы, стать счастливее… И это будет самая большая справедливость на свете.
Анастасия взглянула на часы. Сорок минут, что можно решать так долго, всё ясно, как белый день! Вместе с Евгением она прохаживалась по коридору, страдая от этого затянувшегося ожидания.
– Не волнуйся, скорей всего, они там просто пьют чай. – Евгений наклонился к её уху, шепнул: – Потому что уже вынесли решение. В твою пользу.
Наконец их позвали в зал. Насте хотелось закрыть глаза и заткнуть уши, чтоб потом, через пару минут увидеть радостное лицо Евгения и сразу всё понять.
– Ну вот! Есть на этом свете правильные судьи, – воскликнул Женя, когда долгожданное решение было оглашено, а судья удалилась из зала заседаний.
«Немедленное исполнение», «в интересах ребёнка…» Эти замечательные слова Анастасия запомнит на всю жизнь. В ней медленно разгоралась радость, тёплым потоком разливавшаяся внутри, в том таинственном месте, называемом душой. Хотелось плакать и смеяться одновременно, обнимать Евгения, целовать его умную голову, благодарить, подбирая самые красивые, самые правильные слова.
– Подожди-ка, – Евгений догнал направлявшуюся к дверям директрису детского дома, о чём-то коротко переговорил с ней.
– Настя, а сегодня определённо твой день, – Женя подошёл к девушке, всё ещё растерянно стоящей посреди зала, – вечером забираем парня!
И даже так! Радость в её душе сложилась в настоящее, большое, стопроцентное счастье. Не выдержав больше, устав быть сильной, она тихо заплакала.
* * *
Бодрая и свежая, Надежда проснулась от чьих-то тихих голосов. Казалось, она спала целую вечность. Да так и есть, маленькая стрелка на часах приближалась к десяти, часы ненавязчиво подсказывали, что пора выбираться из тёплой постели. Как дела у Насти? Вчера был важный для её подруги день, а Надежда уснула, так и не дождавшись её возвращения.
Нашарив ногами тапочки и накинув халат, она отправилась на кухню.
Вот это да! В пёстрой голубой пижаме за столом восседал довольный Данила, резал хлеб, жевал горбушку, что-то рассказывал Насте, хлопотавшей у плиты. Увидев её, заулыбался, вскочив со стула, подбежал, обхватил руками.
– А я теперь с вами буду жить. Всегда, – при этих словах он вопросительно взглянул на Анастасию, та кивнула, подтверждая, да, всегда.
– Представляешь, Надя, спрашиваю его, что тебе вкусненького приготовить, а он говорит: «Хочу блинов. Горячих, с холодной сметаной», – она ловко перевернула лопаткой очередной блинчик.
– Я блины больше всего на свете люблю. У нас их тётя Маша так вкусно готовила. Мало только, по два блина каждому.
Данилка снова вернулся за стол, взялся за нож – Анастасия доверила ему приготовление бутербродов, и он намерен как следует выполнить её задание.
– Неужели всё позади? А, Насть? Поздравляю! – Надежда обняла её, чмокнула в щёку. – Да кто б сомневался, ты же по жизни победитель.
– Если б не Женя… Всё потом расскажу, – она поставила на стол тарелку с блинами. – Давайте завтракать! И есть предложение после блинов навестить Яна. Сто лет его не видела.
– Ура! Едем к Яну! – с набитым ртом произнёс мальчик, его глаза горели от возбуждения, вызванного этой новой, прекрасной жизнью, новым домом и такими классными людьми рядом – вот привалило ему счастье…
– Ну, Даня, звони!
Мальчик, первым подбежавший к двери, ведущей в квартиру Яна, едва дотянулся до кнопки звонка. Открыл Иван, улыбнувшись, молча отступил в сторону, давая им дорогу.
– Иван, что же такое грандиозное произошло, что ты улыбаешься? – спросила Настя. – Просто какое-то восьмое чудо света.
Иван не отвечал. Верный своей линии, что молчание золото, он только вновь расплылся в улыбке.
Гости ещё не знали, что там, в комнате, их тоже ждёт настоящее чудо. Ввалившиеся сюда из прихожей, всё разом, они застыли, поражённые чудесной картиной. Опираясь одной рукой на спинку стула, а другой на трость у окна стоял Ян! Стоял и смотрел на них сияющим взглядом!
Первой бросилась к нему Настя, обняла его, поцеловала крепко, повторяя: – Ну и сюрприз! Ну и ну! Просто сумасшедший сюрпризище!
Прыгал рядом Данилка, радуясь по-своему, по-мальчишески, кричал «ура» и пытался тоже пробиться к Яну с объятиями.
– Эх, ребята, не уроните меня, – молодой человек крепче вцепился в стул. – Я ещё очень неустойчивый…
А Надежда застыла у входа, не в силах сделать шаг, наверное, эмоциональное опустошение дало о себе знать. Да, в последнее время что-то сильно штормит в её жизни, которая такие кульбиты выкидывает – то нечеловеческий страх от близкой смертельной опасности, то вот такая невыносимая радость. Значит, всё-таки не зря был Израиль, волнения, надежда и отчаяние…
Но сейчас Надежда хочет только одного – спрятаться от этого неспокойного, бушующего мира, затаиться, отсидеться в тиши, восстанавливая равновесие в измученной душе. Вчера у Андрея ей было так хорошо и спокойно, и она снова хочет пить с ним чай из маленьких пиал с национальным узбекским орнаментом и слушать тишину. Впрочем, зачем обманывать себя, она хочет к нему, этому замечательному парню, он нужен ей. Сегодня, завтра, всегда.
Зазвонил телефон. Надежда была уверена, что это он, тот, кто её так необходим, к которому так стремится её сердце. Чёртово сердце, где ты было раньше, почему проснулось только сейчас?
– Андрей… – сказала тихо в трубку, – пригласи меня пить чай. Я жду тебя, Андрей…
Притихшая, девушка подошла к Яну, обняла всех троих, настолько хватило рук, прошептала: – Люблю вас....
Нельзя быть такой счастливой, так не бывает. Или все-таки бывает? Одно Надежда знает точно: с сегодняшнего дня у неё начнется новая жизнь, ведь, кажется, в её сердце запели птицы…
Эпилог
– Дорогая моя подруга, да я всё помню, – стоя у окна на белой кухне, Надежда разговаривала по телефону, красный лаковый Vertu поблескивал в её руке. – Ты чего же вскочила в такую рань?
Хотя повод для волнения у Насти был самый что ни на есть настоящий – сегодня она выходила замуж на Яна. Наконец-то! Наконец-то эти двое поладили друг с другом.
– Иди, поспи ещё, что ты дёргаешься? – Надежда слушала быстрый взволнованный голос подруги, качала головой, – я не думала забывать о твоей просьбе. Давай, Настя, отбой.
Девушка отогнула жалюзи, взглянула на улицу. Синий кобальт безоблачного неба обещал ясный день. Кстати, а у неё всё ли готово к сегодняшнему торжеству? Кажется, да. Костюм мужа в идеальном порядке, сорочка наглажена, выбран галстук, тот самый, от Hermes, который она подарила Андрею на день рождения. На плечиках в шкафу висело, ожидая своего часа, её новое платье, полупрозрачное, нежно-лиловое, казалось, оно соткано из воздуха, из зыбкого утреннего тумана.
