– Думаю, вы согласны, что в вашем деле ошибка, даже незначительная, может причинить серьезный вред невинному человеку. – Он не сводил с нее глаз. – Вы нашли в комнате моего сына нож…
– Я не могу обсуждать это с вами!
– Он очень редко бывает здесь, – продолжал Анжелини, игнорируя ее протест. – Раза три-четыре в год. Он больше предпочитает дом на Лонг-Айленде.
– Возможно, мистер Анжелини. Но в ночь, когда была убита Луиза Кирски, он приехал именно сюда. – Еве хотелось как можно скорее отправиться в лабораторию, она начала терять терпение. – Повторяю: я не имею права обсуждать с вами дело, которое…
– Которое, как вы уверены, близится к завершению? – перебил он. – Так вот, заявляю вам со всей определенностью: вы ошибаетесь, лейтенант. И задержали вы не того человека.
– Я понимаю вас, мистер Анжелини. Вы верите в невиновность своего сына…
– Не просто верю, лейтенант, я убежден в ней. Мой сын не убивал этих женщин. – Он сделал глубокий вздох, как пловец, готовящийся нырнуть. – Потому что их убил я.
Выбора у Евы не было. Ей пришлось увезти его в участок и допросить. Час спустя у нее было признание Марко Анжелини в убийстве трех женщин и невыносимая головная боль.
Он отказался от адвоката, отказался давать подробные показания. Когда Ева спрашивала его, зачем он это сделал, он смотрел ей в глаза и отвечал, что действовал импульсивно. Он был обижен на жену, его злило то, что она поддерживает интимные отношения с деловым партнером. Убил, потому что понимал, что ему ее не вернуть. А потом вошел во вкус.
Казалось, он долго репетировал свою речь, хотя Ева знала, что это чистейшая импровизация. Но она обязана была выслушать его до конца.
– Все это полная чепуха, – сказала она наконец. – Вы никого не убивали.
– Я утверждаю, что убивал, – возразил он с олимпийским спокойствием. – И у вас есть мое признание.
– Тогда повторите все снова. – Ева оперлась локтями о стол и наклонилась к Анжелини. – Почему вы назначили своей жене встречу в «Пяти лунах»?
– Хотел, чтобы это произошло подальше от дома. Я сказал ей, что у Рэнди проблемы. Она не знала, насколько все серьезно – с игрой, с долгами… А я знал. Она, естественно, пришла на встречу.
– И вы перерезали ей горло.
– Да. – Он чуть заметно побледнел. – Все случилось мгновенно.
– И что вы делали потом?
– Отправился домой.
– Как?
– Поехал на машине. Машину я оставил в паре кварталов оттуда.
– А кровь? – Она смотрела ему прямо в глаза. – Ведь было же море крови. Вы не могли не забрызгаться.
Взгляд Анжелини стал напряженным, но голос оставался спокойным.
– На мне был непромокаемый плащ. Я его выбросил на обратном пути. – Он даже заставил себя усмехнуться. – Какой-нибудь бродяга наверняка его подобрал.
– Что вы взяли с места преступления?
– Естественно, нож.
– Больше ничего? – Ева сделала короткую паузу. – Ничего из ее вещей? Не хотели инсценировать ограбление?
Анжелини заколебался. Ева видела, что он пытается сообразить, как отвечать.
– Я был в шоке. Не представлял себе, что это настолько отвратительно. Сначала я хотел взять ее сумку, драгоценности, но потом… я просто убежал.
– Вы убежали, ничего не взяв, но сообразили выкинуть плащ?
– Именно так.
– А потом настал черед Меткалф?
– Это решение пришло внезапно. Мне все время снилось то, как все происходило в первый раз, и я захотел повторить. Это было легко. – Руки его спокойно лежали на столе. – Она была честолюбива и наивна. Я знал, что Дэвид написал сценарий специально для нее. Он решил запустить развлекательный проект, и мы с ним много об этом спорили. Я был против. Это потребовало бы от компании больших вложений, а сейчас у нас некоторые трудности с финансами. Проще всего было убрать ее. Я связался с ней, и она, естественно, тут же согласилась на встречу.
– Как она была одета?
– Одета? – Анжелини на мгновение задумался. – Не обратил внимания. Это было неважно. Она улыбнулась, увидев меня. Я подошел к ней и сделал то, что задумал.
– Почему вы именно сейчас решили сознаться?
– Я полагал, что меня никто не вычислит. Возможно, так оно и было бы. Но я не мог себе представить, что арестуют моего сына.
– Значит, вы хотите его защитить?
– Их убил я, лейтенант! Чего еще вы от меня добиваетесь?
– Почему вы оставили нож в комнате сына?
Анжелини отвел глаза.
– Я же говорил, он редко там бывал. Я решил, что это безопасное место. А потом мне сообщили об обыске… У меня просто не было времени его перепрятать.
– И вы рассчитываете, что я вам поверю? Вы думаете, что своим признанием спасете его? На самом деле все это свидетельствует только об одном: вы убеждены в его виновности. – Она говорила тихо и взвешенно. – Вы в ужасе от того, что ваш сын – убийца, и хотите взять всю вину на себя. Вы что, хотите, чтобы погибла еще одна женщина, Анжелини? Или две? Вы даже не представляете себе последствий своего поступка!
У него задрожали губы, но он взял себя в руки.
– Я дал показания, мне нечего добавить.
– Это не показания, а полная чепуха! Я оставлю вас на некоторое время, а вы еще раз хорошенько подумайте.
Ева встала и вышла из комнаты. Пытаясь успокоиться, она стала расхаживать взад-вперед по коридору, время от времени поглядывая через стекло на Анжелини, уронившего лицо в ладони.
Она легко могла его сломать. Но всегда есть опасность, что об этом пронюхают журналисты и, узнав, что кто-то признался в убийстве, поднимут шум.
Услышав чьи-то шаги, Ева обернулась.
– Шеф?
– Есть новости, лейтенант?
– Он упорствует, но показания неубедительные. Я дала ему возможность признаться в том, что он забирал с места преступления вещи жертв. Если бы он упомянул о зонтике и туфле, это послужило бы бесспорным доказательством вины. Но он даже никак не отреагировал.
– Я хочу поговорить с ним наедине, лейтенант. И без записи. – Не давая ей возразить, Уитни продолжал: – Я понимаю, что это нарушение закона. И прошу об одолжении.
– А если он сообщит что-то, обличающее его или его сына?
– Я, черт возьми, пока что полицейский, Даллас!
– Хорошо, сэр. – Она отперла дверь. – Я буду у себя.
Майор Уитни вошел в комнату для допросов и обратился к человеку, сидевшему у стола:
– Марко, что за чушь ты тут несешь?
– Джек! – Анжелини попытался улыбнуться. – Я все ждал, когда ты появишься. Боюсь, завтра нам не удастся сыграть в гольф…
– Рассказывай, – буркнул Уитни, усаживаясь за стол.
– Разве лейтенант не ввела тебя в курс дела?
– Диктофон отключен, – сообщил Уитни. – Мы с тобой одни. Давай поговорим, Марко. Ты ведь не убивал ни Сесили, ни остальных.
