— Жив твой отец, со сломанным носом, но точно жив. Думаю, завтра он будет дома.
Василиса резко развернулась к Марату, не контролируя себя и совсем не соображая, что делает, со всей силы ударила его в грудь.
— Ой, — охнул он скорее от неожиданности, чем от боли.
— Я могла убить тебя! — прокричала она ему в улыбающееся лицо. — О чем ты вообще думал?
Он поднял глаза к потолку, задумался на секунду, потирая грудь в месте, где ударила его Вася.
— Успею ли я тебя подхватить, до того, как ты разобьешь свою прелестную головку о бетон, потеряв сознание от ужаса содеянного.
Василиса посмотрела на него, как на сумасшедшего. Она хотела его застрелить, а он беспокоился о ее безопасности? Она решительно отказывалась его понимать.
— Глупая девушка, неужели ты вообразила, что я позволю в себя целиться из боевого пистолета? У тебя в руках был травматический пугач. Убить не убьешь, но пара треснутых ребер обеспеченна.
Василиса закрыла лицо руками. Она опять выставила себя перед ним полной дурой.
— Марат, — только и смогла проговорить она. Ей было так стыдно, как никогда в жизни. Стыдно, за свою ложь в Крутояре, когда она отправила его к закрытой переправе, за своего отца, за своего дядю. Их преступления навечно будут тянуться за ней грязным шлейфом. Стыдно за свое желание выстрелить в человека, которое ставило ее вровень со своим дядей — убийцей.
— Что ты сделаешь с отцом?
— Ничего, — пожал плечами Марат. — Груз весь на месте. Они не успели его сбыть. Мы в расчете.
— Как же твоя репутация безжалостного владельца?
— Она достаточно крепкая, чтобы выдержать пару-тройку незапланированных актов приторного великодушия, — ответил Марат.
— А Збруев?
— Да в больнице твой Лева. Аркаша о нем позаботился. Я не такой бессердечный, каким кажусь, — усмехнулся Марат. — Только одного не понимаю, какого черта ты понеслась к нему в дом, ведь могла бы просто предупредить своего отца по телефону.
— У меня разрядился телефон.
— А мой? А телефон в гостинице?
— Я не помнила номер наизусть, — пробормотала Вася.
— Ты не помнишь номер своих родителей? — удивился Марат.
— Я не отца хотела спасти. Я ничего не знала про мошенничество.
Марат вопросительно поднял бровь, развернулся к ней всем корпусом, выражая высшую степень интереса. Он так и не успел встретиться со Збруевым и теперь с нетерпением хотел услышать версию Василисы.
— Я подумала, что ты хочешь наказать Головина. Он хоть и орет без меры, но он хороший начальник. Справедливый. Я много лишнего наговорила во время того ужина в гостинице и чувствовала себя виноватой. Услышала, как ты грозишься разобраться с Левой. Хотела его предупредить.
— Ну да. Лев довольно редкое имя. Злое совпадение, — он вернулся в первоначальное положение. Уставился в окно, наблюдая за закатом, чувствуя, как тепло разливается по телу и взведенная пружина где-то глубоко внутри резко ослабла, позволив свободно дышать. Он ей поверил. Сразу и безоговорочно.
— Теперь мне понятно — ты хотела меня застрелить, потому что решила, что я убил твоего отца, — заговорил Марат. — Но не смогла нажать на курок, потому что любишь меня?
— С чего ты взял? — нахохлилась Вася, искоса на него взглянув.
— Там, в темноте, ты проболталась.
— Я не с тобой разговаривала, а со своей галлюцинацией, — буркнула она.
— После всех приключений у тебя должно быть больше смелости, — заявил он, снова разворачиваясь к ней всем корпусом. — Я рисковал жизнью, спасая тебя и заслужил честный ответ.
Василиса столкнулась взглядом с его черными глазами. Злость. Надежда. Чувства стрелой промелькнули в его глазах. Будь что будет.
— Люблю, — холодно произнесла она. Отвернулась, не желая видеть его насмешку.
Марат закрыл глаза, пытаясь удержать внутри поднявшийся вихрь эмоций. Каменная оболочка его души дрогнула и рассыпалась в пыль. Он и не предполагал, что такое простое слово способно пробудить его черствую душу. Не выдержав неизвестности, Василиса робко повернула голову в его сторону, пытаясь разглядеть его лицо.
— Понимаю, тебе до чертиков надоели девушки со своими объяснениями в любви, — сердито предположила она, не сумев прочитать эмоции на его лице.
— Мои девушки прекрасно умели обходиться без любви. Меня это вполне устраивало. Раньше, — Марат сделал паузу. — Пока я не встретил тебя.
— Зачем я тебе? — горько произнесла Вася. — Мой дядя убийца, а отец — мошенник и вор. От такого наследства невозможно избавиться.
— Плевать мне на твоих родственников, в моей биографии найдутся моменты и похуже.
Уже не пытаясь сдержать свои чувства, он схватил ее в охапку и прижал к своей груди, зарылся лицом в ее распущенные, еще мокрые волосы. С щемящей нежностью, ощутил под ладонями податливое, и одновременно с этим упругое тело девушки.
— У меня больше нет дел в этом городишке. И если ты не уедешь со мной добровольно, я свяжу тебя веревками и не отпущу больше ни на шаг.
— Нет, — решительно произнесла Вася, отстраняясь от него. — Я никуда с тобой не поеду, пока ты мне не ответишь на один вопрос.
— Я не женат, — произнес он, улыбаясь.
— Знаю, мне Любимов сказал, — улыбнулась в ответ Вася и уже серьезно продолжила, — Хочу кое-что прояснить. Я не смогу быть с тобой и постоянно бояться наказания за случайно брошенное слово, — она ненадолго замялась, подбирая слова. — В Крутояре, когда я рассердилась на тебя за то, что ты колол дрова Надежде Алексеевне, ты так на меня посмотрел… Я была уверенна, что ты меня ударишь… Что бы ты сделал, если бы я не замолчала?
— Да ничего, — хмыкнул Марат, — ну если только зацеловал бы тебя до полусмерти. Думаю, ты уже тогда могла вить из меня веревки. Только ты не хотела это замечать.
— Ох, зря я это сказал, — тут же пожалел он, взглянув на хитро прищуренные глаза Василисы.
— Обещаю, что не буду слишком часто этим пользоваться, — довольно улыбнулась она.
