– Таких подонков нельзя допускать к управлению судном!
– Вероятно, они меня не заметили,- сказал Ален.
Накинув на плечи полотенце, он сидел рядом с Гвеном на скамейке и отрешенно смотрел перед собой.
– Именно это я и ставлю им в вину. Но существует еще и ограничение скорости вблизи берега. Я думал, что они разрубят вас пополам.
– Вы правы, Гвен, но все закончилось благополучно… Давайте забудем!
– Никогда!- решительно заявил Гвен.- Как только доплывем до берега, я сделаю заявление в морскую полицию.
Ален толкнул Тьерри локтем и улыбнулся. Ее лицо все еще было бледным.
– Умеешь?
Он глазами показал на кончики водных лыж, выглядывавших из-под скамейки.
– Да… но не сейчас.
– Тебе не хочется прокатиться?
– Я не смогу устоять на ногах.
– Гвен!
– Да, мистер.
– Я могу воспользоваться водными лыжами?
Гвен сбросил газ.
– На вашем месте я бы не рискнул.
– А меня это взбодрит.
До берега оставалось не более трехсот метров. Ален прыгнул в воду, и Гвен бросил ему лыжи. Ален закрепил их на ногах и подмигнул Тьерри.
– Напрасно ты отказалась!
Гвен разобрал фал и бросил один конец Алену. Ухватившись за деревянную ручку, закрепленную на конце каната, он крикнул:
– Вперед!
Он почувствовал, как мощная сила вытаскивает его на поверхность моря, и старался не потерять равновесия.
Совсем малышом мать привела его на пляж и в первый раз помогла надеть лыжи. Ален с удовольствием отметил, что, несмотря на перерыв, его тело ничего не забыло. Он выполнил несколько фигур, радуясь, что память и мышцы не подводят его, а даже опережают его замыслы. Устав, он подал знак рукой, чтобы Гвен притормозил, и в этот момент Тьерри, все время не спускавшая с него глаз, неожиданно закричала, показывая куда-то за его спину.
Ален обернулся и похолодел от ужаса: в тридцати метрах от него, неизвестно откуда возникнув, мчался тот же чудовищный катер. Встревоженный криком, Гвен обернулся и, заметив надвигающуюся опасность, заложил крутой левый вираж и прибавил скорость. Катер повторил их маневр и с обескураживающей легкостью обошел их.
Ален стиснул зубы и впился пальцами в ручку. Если он остановится или упадет – ему конец. Его тревожила мысль, что ноги могут не выдержать безумной скорости, с которой он сейчас мчался. Единственный шанс на спасение заключался в том, чтобы быстрее добраться до пляжа. Вираж, который сделал Гвен, оказался очень крутым. На преследовавшем их катере, казалось, только этого и ждали: они развернулись и понеслись наперерез фалу. Через несколько секунд катер был почти рядом… Стараясь избежать столкновения, Ален приложил все оставшиеся силы и сумел уйти вправо.
Едва касаясь днищем воды, катер пронесся в метре от Алена. От набежавшей волны Ален едва не потерял равновесия. Тьерри кричала, как безумная. Катер-убийца снова пошел в атаку. Ален понимал, что на этот раз ему не увернуться. Он весь собрался, напрягся, как хищный зверь, и, дождавшись критического момента, направил лыжи на набегавшую волну. Он взлетел с волны вверх, как с трамплина, и в сверхчеловеческом прыжке перелетел через катер. До берега оставалось не более ста метров. Обезумевший катер взял курс в открытое море и вскоре исчез. Гвен сделал резкий поворот в сторону спортивного пляжа. Ален отпустил фал и по инерции доплыл до понтона, ухватился руками за металлическую перегородку. Острая боль пронизывала грудь. С трудом переводя дыхание, он поднял голову: в трех метрах от него, выключив мотор, покачивался «Праздник».
Тьерри взахлеб плакала. Лицо Гвена было бледным. Дрожащим голосом он сказал:
– Мистер, вас хотели убить.
Баннистер вышел из такси, расплатился с шофером и, попросив подбежавшего носильщика заняться его багажом, направился в холл отеля.
– Где я могу найти мистера Пайпа?- спросил он в службе регистрации.
Он еще не возвращался. Его ключ здесь.
– Моя фамилия Баннистер. Самуэль Баннистер. Я прилетел из Нью-Йорка. Я его лучший друг. Он меня ждет. Дайте мне ключ от его номера.
Администратор быстро провел коротенькое совещание со своими стоявшими рядом коллегами.
– Это невозможно, мистер. Господин Пайп не оставил нам никаких указаний на этот счет.
– Он забыл. Я очень устал. Мне надо принять душ. Давайте ключ!
– Право, мистер, я очень сожалею…
– Повторяю вам, что я лучший его друг. Ладно… У вас есть свободный номер?
– Сожалею, мистер но все номера заняты по август включительно. Вы можете обождать мистера Пайпа в баре.
– А душ?
В своем твидовом пиджаке он умирал от жары.
– Последний раз спрашиваю: «да» или «нет»?
– Напоминаю вам, мистер…
– Прекрасно!
Решительным шагом он направился к ближайшему креслу. Он уселся в кресло, снял туфли, галстук, расстегнул рубашку, стянул носки и начал расстегивать брюки. Народ, находившийся в холле, раскрыв рот, с удивлением наблюдал за неожиданно подвернувшейся сценкой мужского стриптиза.
– Быстро найди мистера Голена!- приказал администратор молодому посыльному.
– Кто это?- безразличным тоном спросила графиня де Саран. Граф ушел играть в гольф, а она только что возвратилась из магазина, купив себе небольшую коллекцию парфюмерии. Ее помятое накануне тело пронизывала сладостная истома.
– Этот человек выдает себя за друга мистера Пайпа, госпожа графиня. К сожалению, мы не можем дать ему ключ от номера мистера Пайпа.
Вид волосатых ног Баннистера крайне возбудил графиню. Этот мужчина был так некрасив, так зауряден, но в то же время так смел в отношении «общественного мнения», что она почувствовала болезненную необходимость отдаться ему, и немедленно. Ко всему прочему у него было лошадиное лицо. Лечь под лошадь была заветная мечта эротических фантазий графини. Она собралась уже вмешаться, но тут, в сопровождении посыльного, появился Голен. Он несколько секунд подискуссировал с Баннистером и сдался. Посыльный собрал одежду Баннистера, взял ключ от номера Алена и пошел к лифту. Мэнди машинально провела языком по губам.
– Какой номер у мистера Пайпа?
– 751-й, госпожа графиня.
Она вошла в лифт и поднялась на седьмой этаж. Дверь 751-го номера была приоткрыта. Она толкнула ее и вошла в комнату.
– Привет!
– Привет…- автоматически ответил Баннистер, не соображая, что может быть нужно от него этой холеной женщине.
Не давая ему прийти в себя, она всем телом прижала его к стене, засунула свой язык ему в рот и, запустив руку в его трусы, сказала:
– Трахни меня!
***
– Миссис, поклянитесь!
– Да, идиотка, да! Клянусь!
Алиса, горничная Нади, поднесла руку ко лбу.
