составляли привычный рацион Никиты, моего соседа, заставили меня поморщиться. Привык я, к собственному удивлению, уже чувствовать ароматы ванили, грейпфрута и кофе с корицей. А все Саша, снова она.
— Сколько времени, не подскажешь? — спросил я соседа, который заканчивал свою трапезу за просмотром очередной серии аниме.
Он снял большие черные наушники и нахмурился:
— Чего?
— Времени, говорю, сколько?
— А… Десять двадцать два.
Я почувствовал, как меня на мгновение пронзило легким зарядом тока.
— Кажется, мне пора на боковую, — пробормотал я. — Да, лучше-ка я лягу. Выключим свет, ты не против? И окно откроем.
— Угу, — отозвался Никита, надевая наушники обратно.
Не ставя на паузу видео, он на секунду метнулся к форточке и открыл ее с поразительной для толстяка скоростью. К слову, Никита располнел только за последнюю практику — как распух на глазах с местных дрожжевых пирожков да шоколадок с бутербродами.
Умывшись, я лег в постель и стал было заводить будильник, как обнаружил, что время на часах телефона… Все еще было 22:22. Что за чертовщина? Нет, если разницу механических часов еще можно было понять с разницей часов Никиты…
«Может, я просто слишком сильно устал? Оттого и мерещится всякое» — стало моей последней мыслью тогда, после чего я провалился в уже привычный шестичасовой сон без сновидений.
***
Утро, пожалуй, самого странного дня в моей жизни началось рутинно: подъем в пять (время «возобновило» привычный ход), умывание, сборы на летную смену. Кровать за ночь приобрела магнетические свойства, и я минут пять собирался с силами, чтобы преодолеть желание проспать все к чертям собачьим. Душу грело лишь осознание близости выходных, на которых можно было бы позвать Сашу в город.
Выйдя из номера, я уже было собирался спускаться вниз, как увидел ее на балконе. Она стояла ко мне спиной и наблюдала за рассветом.
— Саша, пора на медконтроль, — приоткрыв дверь балкона, возвестил я. — Поторопись!
— А? — раздался ее сонный голос, который теперь звучал особенно мило. Вздрогнув, она обернулась, слегка испуганная моим появлением.
— Еще успеем на солнышко насмотреться на аэродроме, говорю, — я сделал два осторожных шага к девушке и встал возле нее, облокотившись на перила.
— Ага, — отозвалась Саша. Взгляд ее, однако, все еще был обращен вдаль и казался мечтательным. — Дай минутку только.
Я хотел было предаться наслаждению видом розовато-фиолетового рассветного неба вместе с ней, но это мне с трудом удавалось: не мог удержаться от того, чтобы нет-нет, да посматривать на Сашу. Ее соломенные волосы были собраны в аккуратный хвостик, сквозь длинные светлые ресницы проступали лучики солнца. В то мгновение я словно впервые узрел, как Саша была красива от природы. На удивление выразительными теперь казались мне эти брови и ресницы цвета белого золота, ее веснушки, рассыпавшиеся крошечными звездами по всему лицу.
Я открыл перед ней дверь и жестом пригласил выйти первой. Девушка, молча улыбнувшись, испустила слабый вздох и зашагала к лестнице.
«Одна смена, и вы оба, выспавшиеся и свеженькие, поедете гулять… Если она согласится» — с надеждой подумал я, следуя за ней.
Но, как ты уже мог догадаться, все обернулось совсем не так, как мне хотелось.
Мы в темпе позавтракали и прошли медицину, а после отправились получать план полетов у инструктора, попросившись летать вместе. Маршруты мы уже почти «добили», и у каждого из нас осталось всего по часу летного времени.
— Дамы вперед? — спросил я, пока мы делали осмотр самолета.
Саша, которая уже оживилась и с энтузиазмом осматривала самолет, даже приоткрыла рот от удивления, замерев с крышкой от топливного бака в руке:
— Ты сегодня прямо-таки сама учтивость. Спасибо.
Дело было в болтанке, что начиналась как раз на второй-третий час полета, и потому приятнее всего делать взлеты-посадки в «молоке» утреннего воздуха.
Какие перемены порою происходят в человеческом микрокосме за считанные дни! Сидя справа от девушки, которую я будто сознательно не замечал несколько лет учебы, я теперь мог слышать, что сердце у меня трепыхается, как у зайчишки. По венам словно бежала не кровь, а струйки электричества, пронзающие все мое существо до кончиков пальцев.
Двигатель мы еще не завели, потому как Саша выполняла проверку кабины, и я решил было воспользоваться минутой тишины, чтобы предложить ей съездить вдвоем в город, как вдруг мой телефон предательски завопил. Это был Кир.
— Наверное, что-то срочное, — пробормотал я, отвечая на звонок. — Кир, если звонит, то по делу.
— Алло, ты уже ушел на самолет? — раздался неожиданно громко голос приятеля в трубке. — Слушай, тут Андроида забыла свой портфель в классе…
Я почувствовал, как краснею по самые уши. Саша, конечно же, все слышала, ведь мы находились меньше, чем в полуметре друг от друга. И как теперь быть?
— Она потом заберет, — тут голос мой сорвался.
Я отключил телефон. Дурак!.. Хотя как я мог выпутаться из этой несуразицы?
— Андроиде же не нужны ее вещи, — слова Саши окатили меня ледяной волной. — Робот вообще существо автономное, а вместо паспорта у него серийный номер на корпусе.
Я виновато посмотрел на нее.
— Прости, не думал, что тебе нужно оттуда что… Ведь мы по коротким маршрутам полетим.
— А надо было не думать, — отрезала Саша. — Надо было у меня спросить. Зассал, как… Зассал, в общем.
Ее брошенная фраза хлопком закрыла недавно приоткрывшуюся дверь нашей дружбы. Я вспылил и не мог не ответить, оскорбившись:
— Да, не зря такое прозвище тебе дали.
— Чудесно, — тут накал достиг своего предела. Черты лица Саши, я был готов поклясться, исказились, превратив ее в истинную арийку.
Я был опустошен. Как же так, неужели, это было все?
— Полетели, — добавила девушка, а затем надела наушники и запросила запуск двигателя.
***
Первые двадцать минут полета я не находил себе места. Они стали для меня сущим адом. Ни на секунду я не отпускал мысль о боли, что испытывал — та пожирала меня изнутри, и я боялся сказать хоть слово, потому что опасался, что голос мой задрожит, а Саша учует это, как хищник страх своей жертвы.
— Ты же понимаешь, что это ссора на пустом месте, — выдохнул я, едва мы прошли первый поворотный пункт.
Мне так хотелось вернуться назад во времени, хотя бы на час, хотя бы на сорок минут, когда все еще было хорошо между нами… Чтобы я успел пригласить ее в город. И тогда-то на звонок Кира, возможно, вовсе бы не пришлось отвечать: я наверняка помог бы Саше донести ее портфель.
— Мы не ссорились, — сухо ответила она по внутренней связи. — Знаешь, это было скорее
