— Как зовут этого копа?
— Зачем тебе?
— Я хочу знать, как это он случайно оказался поблизости от места аварии.
Хонор быстро встала и вышла на палубу. Там она встала, прижавшись к стенке рубки, так чтобы свес крыши защищал ее от дождя.
Кобурн последовал за ней.
— Что такое?
— Ничего. Мне захотелось подышать свежим воздухом.
— Черт побери! С чего это вдруг?
Хонор стояла, привалившись к стене, слишком обессиленная, чтобы с ним спорить.
— Офицер, который расследовал аварию Эдди, несколько недель спустя был найден в протоке. Его зарезали и сбросили в воду.
— Подозреваемые?
— Никаких.
— Нераскрытое убийство.
— Наверное. Я никогда больше об этом не слышала.
— Тщательно работают эти сукины дети, не правда ли? — Кобурн стоял плечом к плечу с Хонор и смотрел на дождь. — Чем любил заниматься Эдди? Боулинг? Гольф? Еще что-нибудь?
— Все перечисленное и многое другое. Он был хорошим спортсменом. Любил охотиться и рыбачить, Я уже говорила тебе.
— А где его снаряжение для охоты и рыбалки?
— У Стэна.
— Мешок с принадлежностями для гольфа?
— У Стэна. Там же его любимый шар для боулинга и лук со стрелами, которые он получил в подарок на свой двенадцатый день рождения.
Хонор произнесла это довольно сердито, но Кобурн лишь задумчиво кивнул.
— Рано или поздно мне придется нанести Стэну визит.
Прежде чем Хонор успела как-то отреагировать на это заявление, Кобурн попросил ее описать Эдди.
— Ты видел фотографию.
— Я имею в виду личностные качества. Каким он был? Серьезным и старательным? Легкомысленным? Склонным к перепадам настроения? Смешным?
— С ровным характером. Очень совестливым. Серьезным, когда это требовалось. Но повеселиться тоже любил. Обожал шутить. Любил танцевать.
— Любил заниматься любовью.
Хонор понимала, что Кобурн пытается ее разозлить, но не собиралась доставлять ему такое удовольствие. Глядя прямо в глаза Ли, она медленно произнесла:
— Очень любил.
— Он был тебе верен?
— Да.
— Уверена?
— Абсолютно.
— В таких вещах нельзя быть уверенной.
— Он мне не изменял.
— А ты ему?
Хонор изумленно смотрела на Кобурна. Тот пожал плечами.
— Ну, хорошо, ты тоже была ему верна.
— У нас был отличный брак. У меня не было секретов от Эдди. А у него от меня.
— Ну, один секрет у него все же был, — Кобурн вклал драматическую паузу, чтобы Хонор оценила важность сказанного, потом понизил голос до шепота. — У каждого есть свои секреты, Хонор.
— Правда? Расскажи мне один из твоих?
Уголки рта Кобурна поползли вверх.
— У всех, кроме меня. У меня секретов нет.
— Звучит абсурдно. Да ты весь просто опутан секретами.
Кобурн сложил руки на груди.
— Задавай вопросы.
— Где ты вырос?
— В Айдахо. Недалеко от границы с Вайомингом. В тени Тетонских гор.
Это удивило Хонор. Она не могла бы сказать, что именно ожидала услышать, но только не это. Ли вовсе не выглядел в ее глазах жителем гор. Конечно, Кобурн мог и соврать, выдумать себе прошлое, чтобы защитить легенду. Она продолжала задавать вопросы:
— Что делал твой отец?
Пил. Большую часть времени. А меньшую часть — работал механиком в автоцентре. Зимой водил снегоуборочную машину.
— Он уже умер?
— Много лет назад.
Хонор вопросительно посмотрела на Ли. Он так долго не реагировал на ее немой вопрос, что она уже отчаялась дождаться ответа, но наконец Ли произнес:
— У отца был старый конь, которого он держал в загоне за домом. Я дал ему имя, но ни разу не слышал, чтобы отец вообще называл коня по имени. Он редко на нем ездил. И редко его кормил. Но однажды отец оседлал коня и уехал. Конь вернулся. Отец нет. Его тело так и не нашли. Правда, искали не особенно старательно.
Хонор поинтересовалась про себя, относилась ли злоба, зазвучавшая в голосе Кобурна, к его алкоголику-отцу или к тем, кто не уделил достаточного внимания поиску его останков.
— Папаша заездил коня почти до смерти, так что мне пришлось его пристрелить, — сложенные на груди руки вдруг упали. Ли стоял рядом и смотрел надождь. — Невелика потеря. От коня все равно толку не было.
Хонор выдержала долгую паузу, прежде чем реши лась спросить о матери Ли.
— Она была из французской провинции Канады. Нрав у матери был буйный. Когда она злилась, то переходила на французский, которому не озаботилась меня научить. Поэтому в большинстве случаев я не понимал, что она там мне орет. Уверен, впрочем, что ничего хорошего. Наши пути в любом случае разошлись, после того как я закончил старшую школу. Два года я посещал колледж, потом решил, что это не для меня, и пошел в десант. Во время своей первой миссии я получил сообщение, что мать умерла. Полетел в Айдахо. Похоронил. Конец истории.
— Братья или сестры?
Лицо Кобурна ничего не выражало. Похоже, любви в его жизни не было с самого ее начала.
— Никаких кузенов, тетушек, дядюшек — никого. Когда я умру, военный оркестр не сыграет отбой. Не будет салюта из ружей, и никто не накроет меня флагом. Просто вольюсь в историю, и никто обо мне не пожалеет. А меньше всех пожалею об этом я.
— Как ты можешь говорить такие вещи? — возмутилась Хонор.
Кобурн удивленно посмотрел в ее сторону:
* — А почему тебя это сердит?
Только теперь, когда он задал свой вопрос, Хонор понялa, что действительно рассержена.
— Я просто не понимаю, как человек может так равнодушно говорить о собственной смерти. Ты не ставишь свою жизнь ни в грош? Пожалуй, так. Но почему?
— А тебе что за дело?
— Потому что ты — человек. Который оказался со мной рядом.
— О, ты любишь человечество в целом, не так ли?
— Конечно.
— Да? — Кобурн вдруг повернулся к ней всем телом. Теперь стенки рубки касалось только его правое плечо. — Почему ты не попросила его приехать и забрать вас?
Хонор не поняла, что он сменил тему.
— Кого?
— Гамильтона. Почему ты не сказала ему, где вы, чтобы он прислал кого-нибудь вывезти вас отсюда?
Хонор тяжело вздохнула.
— Потому что после всего, что я видела и слышала за последние полтора дня, я не знаю, кому доверять. Думаю, ты можешь считать, что я выбрала знакомое зло, — Хонор казалось, что она удачно пошутила, но Ли даже не улыбнулся.
Он наклонился к ней еще ближе.
— А еще почему?
— Если у меня есть что-то, что поможет выдвинуть обвинения против Бухгалтера, я должна помочь тебе это найти.
— Ага. Патриотический долг.
— Можешь называть это так.
— Хммм.
