— Избить бы тебя до полусмерти, — прорычал он, выхватив у нее оружие.
— Тогда мы не узнаем, что ей известно, ведь так? — укорил его Хартзингер. — Теперь, дорогая, мы с тобой немного прогуляемся. Ступай, карета ждет. Дернешься — выстрелю в спину. Мне бы очень не хотелось, но…
— А я застрелю твоего дружка. Как там его… Кристиана, — встрял барон. Он оскалился, поймав ее удивленный взгляд. — Что, думала, я не знаю?
— Ты и не знал, — проворчал Хартзингер, — пока я не сказал.
— Теперь-то я знаю, — рявкнул Эпперсли и направил пистолет на Мирабеллу. — Если вздумаешь выкинуть какую-нибудь глупость, я выпущу пулю тебе прямо в лоб.
«И, скорее всего, прострелишь себе ногу», — подумала Мирабелла. Но, поскольку лицо дяди тут же приняло багровый оттенок, она поняла, что не просто подумала об этом. Из-за сумбура в голове она произнесла это вслух.
Дядя не дал ей времени на раскаяние: перевернул пистолет и ударил рукояткой по голове.
Хартзингер опустил револьвер и уставился на обмякшее тело Мирабеллы.
— Идиот, — прошипел он, забрал у барона оружие и отбросил его на безопасное расстояние. — И как мы теперь выведем ее из дома?
Вит и Мак-Алистер наблюдали, спрятавшись за стенкой стойла, как на конюшню вошел коренастый мужчина с коротко стриженными волосами.
— Кристиан? — позвал он. — Кристиан, дружище, ты не видел нашу девочку?
«Это, должно быть, вечно отсутствующий мистер Каннингем», — решил Вит. Мирабелла говорила, что он славный малый, и Вит просто не знал, кто еще из гостей стал бы называть Мирабеллу «наша девочка» или догадался спросить Кристиана, где она может быть.
Странно, но было не похоже, чтобы этот человек страдал от последствий тяжелой болезни. Твердым шагом он шел по проходу, продолжая звать Кристиана зычным голосом:
— Кристиан? Ты здесь?
Вит подался вперед, чтобы лучше рассмотреть его. Ему был знаком этот голос. Он знал этого человека. Цвет волос был другой, да и нос тоже, но Вит знал его… и не как мистера Каннингема. Он выпрямился и вышел из стойла.
— Зачем она вам, мистер Линдберг? Линдберг вздрогнул.
— Тарстон! Проклятье… Что ж, это был всего лишь вопрос времени, не так ли?
— То есть? — спросил Вит.
— Когда все закончится, — загадочно ответил Линдберг и подошел ближе. — Здравствуй, Мак-Алистер.
Мак-Алистер поморщился.
— Ну и вонь!
— Боже, что это? — Вит отступил на два шага. — Сгнивший фрукт?
— Всего лишь гнилая капуста, щедро залитая уксусом. Пикантный запашок, не так ли?
— Ядовитый, я бы сказал. Какого черта вам понадобилось являться к барону, в гриме, да еще со шлейфом из запаха гнилой капусты и уксуса?
— Не хотел подпускать девочку слишком близко, — пояснил он. — Что, если бы она узнала меня в Лондоне?
— Как она могла узнать вас, если вы все время не выходили из комнаты?
— Да… э… в этот раз. Но мне сказали, что вы приезжаете, понимаете, и…
— Объясните, что значит «в этот раз», — потребовал Вит.
— Я исполняю роль мистера Каннингема уже более десяти лет.
— Десять лет? Зачем?
— Чтобы присматривать за ней, зачем же еще. — Он пожал своими широкими плечами. — Таков приказ.
— Похоже, я здесь не один такой, — пробормотал Мак-Алистер.
Линдберг моргнул и улыбнулся.
— Ба! Мак-Алистер шутить изволит. В дверях раздался еще один голос.
— Значит, все уже в сборе?
Вит обернулся и увидел, как Кристиан идет к ним большими, неровными шагами. Он бросил взгляд на Мак-Алистера.
— Ты слышал, как он подошел? — Мак-Алистер всегда знал, если кто-то приближался. Прежде чем Мак-Алистер смог ответить, Вита осенила догадка и он обернулся к Кристиану: — Ты не горбишься! — обрушился на него Вит. — Почему ты не горбишься?
Кристиан остановился перед ними. Его хромота и покалеченная рука по-прежнему бросались в глаза, но спину и плечи он держал прямо.
— Я притворялся, чтобы девочка меня не боялась. Добрый вечер, Мак-Алистер. Линдберг, твой запах беспокоит лошадей.
— Что поделаешь, — ответил Линдберг. — Очевидно, все близится к финалу. Или к началу. Я еще сам толком не разобрался.
Вит окинул троицу взглядом, и его рука стиснула рукоятку кнута.
— Мне нужны ответы…
— Уильям послал нас, — сказал Кристиан.
Хотя Вит не ожидал получить все ответы немедленно, он все же уточнил:
— Хочешь сказать, ты тоже здесь уже не первый год?
— Четыре, — ответил Кристиан, пожав плечами. — Бывало и хуже.
— Святые угодники! — Вит жестом остановил Линдберга, когда тот собрался что-то добавить. — Не сейчас. Мне нужно увезти отсюда Мирабеллу. Вы, — резко сказал он Линдбергу, — ступайте и займите чем-нибудь Эпперсли. С остальными встречаемся через час в Хэлдоне.
Вит не стал дожидаться возражений, просто развернулся и направился к двери. Он разберется с Уильямом и остальными, когда Мирабелла окажется в Хэлдоне — в безопасности. Нельзя решить столько проблем за один раз. Нужно уметь расставлять приоритеты.
И для него Мирабелла была на первом месте.
Быстро пересекая окутанный темнотой двор, Вит с облегчением заметил, что Хартзингер уже уехал. Теперь не придется ее прятать. Барон сидит в кабинете, прислуге ни до чего нет дела, поэтому он запросто выведет Мирабеллу через парадный выход.
Оказавшись в доме, он на всякий случай задержался у дверей кабинета. По ту сторону слышались сопение и скрип половиц.
Убедившись, что барон не покидал кабинет, Вит направился наверх в комнату Мирабеллы, по дороге заглядывая в библиотеку и бильярдную — не вернулись ли гости.
Дверь в ее спальню была не заперта, что несколько разозлило его. Обнаружив, что Мирабеллы там нет, Вит впал в ярость.
Разве он не ясно выразился, что она должна сидеть в комнате?
Вит обвел взглядом комнатушку: на кровати лежало платье, кипа бумаг громоздилась на столе, саквояж с уложенными вещами стоял на полу.
«Ей что-то понадобилось», — успокаивал он себя, но холодок страха успел закрасться в душу, вытеснив гнев. Наверняка упрямая девчонка сейчас в одной из многочисленных кладовых, откапывает какую-нибудь памятную вещичку.
Заслышав шарканье тяжелых сапог, Вит выбежал из комнаты.
— Что-то не так, — произнес Линдберг, задыхаясь и проклиная ступеньки. — Кабинет перевернут вверх дном. У Эпперсли кровь хлещет из носа, и он не дал мне войти. Где наша девочка? — крикнул он вслед, когда Вит промчался мимо.
— Пропала! Приведи остальных!
Вит вломился в кабинет, с грохотом распахнув дверь. Он огляделся вокруг. Мебель перевернута, кругом разбросаны документы и канцелярские принадлежности, барон прижимает окровавленный платок к носу и, что самое страшное, в углу валяется пистолет.
