— Понятно, — откликнулся он мягко, но ей послышались нотки разочарования в его голосе. — Может быть, вместе поужинаем?
— Конечно, — согласилась она, а что ей оставалось делать, после того, как она отменила обед? Да и потом он так старался помочь ей! Единственный на всем белом свете. И как ни жаль ей было хоть ненадолго откладывать свои поиски, нельзя было не признать, что она дорожит его обществом. — Скажи, где.
Он наконец рассмеялся.
— Разве у тебя нет никаких предпочтений?
— Ну, — заколебалась она, — есть, разумеется, только обещай, что не будешь смеяться.
— Ни за что, — заверил он. — Говори.
— Макдональдс. До смерти хочется проглотить Биг Мак, — призналась Джейми.
Он разразился хохотом.
— Ну ты же обещал! — напомнила она.
— Ладно, извини — не удержался, — хмыкнул он. — Макдональдс так Макдональдс.
— Не очень оригинально, — смущенно хихикнула она.
— Для Парижа вполне оригинально, возразил он.
— Я в твоем распоряжении, — пошла она на попятную. — Только пусть это будет место, где хорошо кормят и где не нужно соблюдать условностей в одежде, ладно? Мне хочется просто отдохнуть.
— Отдохнешь, — заверил он. — Я заеду за тобой в семь — и можешь быть в джинсах и кроссовках.
— Звучит обнадеживающе, — засмеялась Джейми. — Ладно, пойду-ка я к своим микрофильмам. А то библиотекарь скоро просверлит меня взглядом — или как это говорится по-французски.
— Хорошо, вечером увидимся.
Джейми медленно положила трубку. Осторожней, твердила она себе, что-то уж слишком он начинает тебе нравиться.
Разве ты еще не поняла, чем это кончается?
— Я пошутила насчет Макдональдса, Кендэлл, — смеялась Джейми, когда Николас вел ее через толпу на Елисейских полях. — Господи, да это и непохоже вовсе на Макдональдс! Где же золотая арка? — воскликнула она при виде маленького зала, больше похожего на кабинет стоматолога, чем на ресторан быстрого обслуживания.
— Ты в Париже, — сказал он. — Они не любят чистой коммерции.
— Ты хочешь сказать, что им это кажется слишком вульгарным, — надула Джейми губы в притворном огорчении.
— Я этого не говорил. — Он распахнул перед нею дверь. — Мадемуазель, только после вас.
— Ах, значит ли это, что галантность еще жива? — лукаво заметила Джейми. — Только она какая-то умирающая.
— Проходи, дорогая, — буркнул он. — Ты же знаешь, здесь нам придется постоять в очереди.
Она задрала голову и стала читать меню, вывешенное над прилавком.
— «Le filet de poisson» — это, наверное, сандвич с рыбой, — предположила она. — Ради всего святого, скажи, почему чизбургер написан по-английски?
— Очевидно, он непереводим, — прокомментировал Николас. — Так что ты хочешь?
— Биг Маг — только без соленого огурца.
— Почему? — удивился он.
— Знаешь, еще в Штатах мне рассказывали, что вытворяют с ними работающие в Макдональдсе ребята, но не буду портить тебе аппетит, — засмеялась она.
— И не надо. А не врут? — с сомнением спросил он.
Она подмигнула:
— Не знаю.
— Ты страшный человек, — улыбнулся он. — Пиво будешь?
— Что?
— Пиво. Здесь его подают, — со значением сказал он. — Хотя французы не представляют себе, как можно запивать еду кофе — не делая исключений и для Маков, — но к пиву они относятся терпимее.
Она сделала гримасу:
— Нет уж, спасибо, мне «диет-колу». Я и так согрешу сегодня — съем Биг Мак.
Брови его поползли вверх.
— Значит, и ты, бывает, идешь на компромиссы? — Это открытие ему явно доставило удовольствие. — Я даже и подумать не мог!
— Только в случае крайней необходимости, — заверила его она.
Джейми стало казаться, что пора положить конец начавшемуся сближению с Николасом. Она уже давно поняла, что его интерес к ней простирается дальше простого желания работника посольства прийти на помощь американской гражданке. Нельзя сказать, чтобы ей это было неприятно, Джейми беспокоила ее собственная тяга к нему. Он привлекал ее все сильнее, так что она постепенно забывала свои сомнения и страхи. Ей многое нравилось в нем, общение с ним было одним из немногих удовольствий. Она ловила себя на том, что в ней зарождается доверие, а ведь она столько раз давала клятву, что больше никому никогда не будет доверять. В ее положении ни один человек не мог считаться «вне подозрений».
И все же ей надо было кому-то верить. И очень хотелось верить Николасу Кендэллу.
Николас задумчиво смотрел на лежащую перед ним на столе папку. Чья-то беспечность? Или это что-то другое? Он начинал нервничать. Все-таки и он кое-что знал о секретных службах и был уверен — такая контора, как разведывательное управление, не держит в своих рядах клинических идиотов. Оперативники не оставляют где попало важных документов, так что простой оплошностью или забывчивостью данный случай вряд ли можно было объяснить. А не подложили ли папку намеренно, рассчитывая, что ее наверняка увидят и заглянут в нее?
Когда речь шла о Джейми, все было возможно. «Мой собственный жених оказался одним из них, Николас, а ведь я его любила и собиралась за него выйти замуж». Вот почему так трудно шло их сближение. Подозрительность и страх. «Они убили его, избавились от него, когда надобность в нем отпала».
«Неужели и такое возможно? — недоумевал Николас, — неужели Джейми права и ее отец задействован в делах такой чрезвычайной важности, что людей убивают и убивают, только бы сохранить все в тайне?» «Моя тетя что-то узнала, нашла одного типа, который служил с моим отцом во время второй мировой войны, и тут же утонула на мелководье. Хотя прекрасно плавала».
Он раскрыл папку и медленно начал перебирать бумаги. В любом случае, этим материалам не место в посольстве. Кому принадлежит папка? Какое преступное легкомыслие с чьей бы то ни было стороны оставить ее здесь! Или подкинуть? «Я ездила в тюрьму в Ливенуорте. Разговаривала с заместителем начальника тюрьмы — куда они дели начальника, Бог знает. У них не сохранилось никаких записей — якобы сгорели при пожаре. И никаких разумных объяснений, почему меня не уведомили о его смерти».
Ее необыкновенный, судя по всему, отец совершил свой прыжок в небытие, когда ей было всего десять лет. Тайный агент, который занимался чем-то настолько важным, что тайну блюли даже ценой человеческих жизней. Но в плотной завесе, окружающей эту тайну, дырок было больше, чем в швейцарском сыре, и в них так и тянуло сунуть нос. Николас был вовсе не уверен в том, что Джейми стоит рассказывать о содержимом этой папки и даже о ее существовании. И все же…
