– Ты в самом деле беременна? Почему же ты мне об этом ничего не сказала? – растерянно спросил жену Роберт, когда они поздно вечером лежали, обнявшись, в постели.
– Тогда ты никогда не согласился бы на эту авантюру, – ответила Кларисса. – Разве нет?
Роберт строго посмотрел на жену.
– Конечно не согласился бы. За кого ты меня принимаешь? Я ведь все-таки врач, к тому же заботливый отец.
– Ну, вот видишь.
Кларисса тесно прильнула к нему.
– Но я не могла больше держать родителей в неведении. Просто наступило время, понимаешь?
Роберт нежно поцеловал ее. Он любил ее волосы, любил ее запах – в ней ему нравилось все.
– Да, я понимаю. Но все же это совершенно невероятно! Как ты все это вытерпела? Как смогла пережить?
Кларисса поцеловала мужа в щеку, а потом их губы соприкоснулись.
– Так было нужно, – прошептала она. – Кроме того, я же не больна. Роберт, у меня всего лишь будет ребенок.
– Да, но… – Роберт вздохнул. – Но тогда мы закончим сегодня на этом. – Он разочарованно взглянул на Клариссу: очевидно, он ожидал от этого вечера чего-то большего.
Кларисса снова поцеловала его.
– Я же тебе говорю, что не больна, – шептала она ему на ухо, – я всего лишь беременна. Мы можем делать все, что захотим, только, возможно, немного осторожнее, ты же сам знаешь… – И она коснулась его так, что он почти потерял самообладание.
– Кларисса… – произнес Роберт сдавленным голосом.
Усталость после поездки мигом ушла. Когда он ласкал ее груди, Кларисса тихо постанывала. Роберт стал осторожно посасывать ее соски, и она выгнула спину.
– Только не останавливайся, – шептала Кларисса, – не останавливайся.
Так, лаская и поглаживая друг друга, они достигли пика блаженства.
Их счастье казалось абсолютным.
В эту ночь Роберт и Кларисса впервые за долгое время выспались. Утром они с удовольствием завтракали, кормили друг друга выпечкой и фруктами, слизывая сладкие капли сока с губ. Роберт пил свежесваренный кофе, Кларисса наслаждалась горячим шоколадом. Погода стояла отличная. Небо играло чудесными красками и к обеду сменило цвет на темно-синий. Около полудня приехал посыльный от доньи Бруны с приглашением прийти в гости.
Роберт крепко взял жену за руку и пристально посмотрел ей в глаза.
– Ты действительно хочешь отправиться одна?
– Она помогла нам, теперь незачем бояться никакого дона Хорхе. Она на нашей стороне.
– Правда? – Роберт пристально взглянул на Клариссу.
– Конечно. Ты ведь был рядом, когда мы с ней вчера разговаривали.
Роберта не убедили эти слова.
– Я что-то сомневаюсь. Вдруг она захочет сделать тебя виновной в смерти мужа?
– Она этого не сделает. Я знаю ее.
Кларисса заметила, как Роберт сглотнул слюну. На какой-то миг она еще раз вспомнила, как ужасно окончил жизнь дон Хорхе, и вздохнула.
– Мы можем ей доверять. Не сомневайся, Роберт.
– Хорошо, но я провожу тебя до ворот, – согласился наконец муж.
Донья Бруна все еще лежала в постели, когда Кларисса вошла в комнату. Здесь был полумрак, шторы наглухо задернуты – начиналась сиеста. Горела небольшая лампа. Когда Кларисса жила здесь с Ксавьером, то часто заставала свекровь в постели. Она сразу заметила, что донье Бруне плохо. Лицо бледное, под глазами виднелись темные круги, женщина выглядела очень слабой.
Кларисса медленно подошла к кровати. Донья Бруна приветливо поздоровалась с ней тихим голосом, предложила присесть на стул возле кровати. Они обменялись учтивостями, что в такой ситуации Клариссе казалось абсурдным, – очевидно, они не могли отказаться от старых привычек. Донья Бруна позвала горничную, велела приготовить чай и принести тарелку с любимой выпечкой Ксавьера. Ему очень нравилось маленькое квадратное печенье с засахаренными фруктами.
О да, вишни он особенно любил! Воспоминания уже были не такими болезненными, как раньше, лишь навевали немного грусти.
Донья Бруна вздохнула.
– Ты ведь вспоминаешь его, правда? – наконец заговорила она.
– Ксавьера? – переспросила Кларисса, хотя точно знала, о ком говорит бывшая свекровь.
Донья Бруна кивнула в ответ. Некоторое время они молчали, потом Кларисса услышала, как сеньора напряженно, с трудом дышит. Встревоженная, она взглянула на бывшую свекровь, но не заметила никаких изменений.
– Я так радовалась, когда родился Ксавьер, – тихо произнесла донья Бруна. – Была уверена, что выполнила свое предназначение на земле и что мой муж… Я верила, что он будет хорошо ко мне относиться…
Она внезапно осеклась. Кларисса взяла донью Бруну за руку и нежно погладила. Ее кожа казалась обжигающе горячей. Неужели у нее жар? Донья Бруна убрала руку до того, как Кларисса смогла в этом убедиться.
– Ты встретилась со своей семьей? – неожиданно спросила сеньора. – У твоих родственников все хорошо?
– Да, спасибо, мы так счастливы.
Разговор не клеился. Наверное, потому, что каждая думала о своем. Возможно, они обе все еще не осознали, что произошло.
– Мой муж погиб, – произнесла донья Бруна, словно прочитав мысли Клариссы. – Он на самом деле мертв.
– Да, – осторожно произнесла Кларисса.
Донья Бруна вдруг посмотрела как-будто сквозь невестку.
– Значит, ты скоро все здесь унаследуешь, – сказала она.
Кларисса решительно замотала головой.
– Это ваша эстансия, донья Бруна. Я не претендую на Санта-Ану, вам придется мне поверить. Я, я… Меня здесь будут преследовать лишь плохие воспоминания.
Кларисса заметила, что сеньора пристально посмотрела на нее. Она на некоторое время застыла с чашкой чаю в руке, но не отпила ни глотка. Чай Клариссы тоже остыл, она заметила это, когда отпила из чашки. Она осторожно поставила ее обратно на прикроватный столик.
– Налей себе еще чаю, – попросила донья Бруна.
Кларисса хотела отказаться, покачав головой, но все же решила сделать наоборот, заметив, как дружелюбно смотрит на нее сеньора.
«Она не желает мне зла, у нее нет ненависти ко мне. Я единственный человек, который напоминает ей о лучших временах, которые когда-либо были на Санта-Ане…»
Кларисса ненадолго устремила взгляд куда-то вдаль. Она задумалась, и к реальности ее вернул лишь взволнованный голос доньи Бруны.
– Дитя мое! Что с тобой? Тебе нехорошо, Кларисса?
– Нет, нет, я…
– Ты ведь думала о том, как здесь все было, когда еще Ксавьер был жив, да? Ты ведь думала о тех замечательных временах… – торопливо заговорила сеньора.
Кларисса снова хотела отрицательно помотать головой, но взглянула в исполненные надеждой глаза доньи Бруны. В них мелькали какие-то искорки, на тонких губах появилась улыбка.
