– Ну а у тебя когда поезд? – спросила я.
– Завтра утром, – ответил он. – Я забронировал номер в городе.
– Ой, почему же ты мне не сказал!
Он одарил меня особым взглядом. Ненавижу этот взгляд! Вы его знаете – взгляд человека, который любит играть в «подойди-отойди», но смертельно оскорбляется, когда его ловят на блефе.
– Я имею в виду, я тоже могла бы забронировать себе номер. Мы могли бы пойти пропустить еще пару бокалов или погулять. Или ты мог бы поехать со мной и переночевать у меня… – Поосторожнее, женщина! Помни, у него есть та подружка в Испании! – …в свободной комнате, конечно.
Он взъерошил мне волосы, и тут подошел поезд.
– Тебе пора, – сказал он.
– Доброй ночи.
– Ну, вечер определенно выдался добрым!
Вторник, 18 апреля
Я приехала и обнаружила пропущенный звонок от отца. Перезвонила ему:
– Папа, привет, это ты?
– Э-э, нет… – произнес женский голос. Он был медлительным и хриплым, словно она только что проснулась или… нет, мне не хотелось думать об этом. Я знаю, что у папы всегда были странные подруги, но он настаивал на том, что это просто подруги, что он просто пытается помочь людям в беде. Конечно, сейчас, когда они с мамой разошлись, его ничто не останавливало… прекрати, не углубляйся! – А кого вам надо?
Я назвала свое имя и сказала, что перезваниваю отцу в ответ на его звонок.
– А, понятно, – проговорила она. – Я и не знала, что у него есть дочь. Сколько тебе лет, милая?
– Достаточно много, – отрезала я. – Он дома? Дайте ему трубку.
– Нет, он только что вышел в паб, – ответила она.
– Передайте ему, что я звонила! – рявкнула я. – И как, вы там сказали, вас зовут?
Но она уже повесила трубку, кто бы она ни была.
Среда, 19 апреля
Я быстро завернула за угол – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джайлс и Алекс отпрыгнули друг от друга в коридоре. Вид у них был виноватый. Он развернулся на каблуках и исчез в дальнем конце коридора, но Алекс стояла на месте, как приклеенная.
– Ты в порядке? – спросила я, стараясь говорить непринужденным тоном.
– Да… Все хорошо, – пробормотала она. Голос ее слегка дрожал. – Я просто… эта должность. Я на нее метила, а Джайлс сказал… Ну, в любом случае это не важно. Наверное, я все время рассчитываю, что все повернется в одну сторону, а получается не так. – Ее глаза неохотно встретились с моими, и я увидела в них неподдельное разочарование. – Очевидно, у меня нет ни нужного опыта… ни способностей… и мы с Ричардом… – Она вздохнула. – В общем, это ерунда. Забудь, что я об этом заговорила, – сказала она и пошла в направлении, противоположном тому, куда ушел Джайлс.
Я хотела побежать за ней, сказать ей… не знаю, что. Я не лучше любого другого человека разбираюсь в том, что хочет услышать женщина. Я желала, чтобы она ушла, чтобы убралась подальше от этого офиса и от Джайлса таким собственническим желанием, от которого мне самой стало неуютно, и не только потому, что я тоже хотела эту работу. Но я сочувствовала ее дилемме, и, полагаю, в каком-то смысле она была моей подругой. И все же очень маленькая часть меня была втайне рада тому, что, похоже, ей все-таки не удалось проложить себе путь к успеху через постель.
Да, я в курсе, что я – долбаная лицемерка.
Четверг, 20 апреля
Снова ходила заниматься пением. Теперь я чувствую себя с преподавательницей намного комфортнее, и не в последнюю очередь благодаря тому, что во время последнего урока она, во имя дыхательного упражнения, конечно, позволила мне прикоснуться к ней.
– Х-хорошо, – сказала она с придыханием. – Вы не против, если теперь я наложу руки на вас?
Господи боже, это же содержание тысячи фильмов в жанре софт-порно!
– Нет, но мне кажется, честно будет предупредить: я немного вспотела, потому что только что взбиралась на холм.
– Для меня это не имеет значения.
Музыкальное порновступление с намеком. Та-дамммм! О, как хотелось бы…
А потом она принялась рассказывать, как тот, кто наставлял ее в вокальном искусстве, однажды посоветовал ей «петь от самого ануса».
Не уверена, что она осознает двусмысленную природу своих методов, но они, похоже, помогают, и пугавшие меня гаммы уже перестали быть такими страшными. На самом-то деле я начала подумывать о том, чтобы заниматься музыкой более регулярно, и чувствовала себя гораздо увереннее в своем диапазоне, чем в любой момент прошлые десять лет. Наверное, пока слишком рано расспрашивать, не нужна ли кому-нибудь солистка группы, но… может же девушка помечтать!
Наверное, пока слишком рано расспрашивать, не нужна ли кому-нибудь солистка группы, но… может же девушка помечтать!
После урока она задержала меня на несколько минут поболтать.
– Я кое о чем хотела вас спросить, – сказала она. – Конечно, вы не обязаны соглашаться…
– Это вы о чем?
– Я работаю с музыкальной театральной группой. В основном подростки. Мне нужно еще несколько помощников для нашей следующей постановки. Это довольно амбициозная пьеса, ее написала одна из наших девочек, и нам не помешает пара лишних взрослых, чтобы помогать, выполнять поручения, может быть, получить кое-какой педагогический опыт…
– Вот как? И что заставляет вас думать, что я для этого гожусь?
Она улыбнулась и склонила голову набок.
– Не знаю, я просто интуитивно ощущаю, что вы не имеете ничего против контактов с незнакомыми людьми. Человека, который способен помочь детям и их родителям вести себя непринужденно, всегда полезно иметь под рукой.
Я обдумала ее слова. Это определенно расширит спектр людей, с которыми я встречаюсь (даже если больше ничего мне не даст), причем без какого бы то ни было расчета на секс.
– Тогда считайте, что я в деле. Что от меня требуется?
– На следующей неделе у нас небольшая садовая вечеринка у меня дома, – сказала она. – Тема голубая – она вписывается в нашу новую пьесу. Мне даже кажется, я слышала, что некоторые девочки оденутся смурфиками. Можно просто надеть джинсы, если вы не против.
Пятница, 21 апреля
Обратная реакция началась, я это знаю. Вижу по тому, как Одри и Джейн на работе обмениваются заговорщицкими взглядами, когда я прохожу мимо них, как прекращают разговор, стоит мне войти в комнату. Могу только догадываться, какое воображаемое преступление против офисной политики я, как предполагается, совершила. Но теперь, когда Алекс явно (и открыто) полным ходом готовится к свадьбе, а посему неприкасаема, полагаю, это всего лишь вопрос времени – когда гарпии обернутся против меня.
Вот скукотища! Ничего, справлюсь. Всякое повидала: карьерных шлюх, которые пытались писать обо мне мерзкие обзоры; менеджера, которая отбирала треть моего заработка, пытаясь копать под меня; более молодых, более энергичных девиц, которые пытались воткнуть мне нож в спину, считая, что они имеют право на клиентуру, которую я с таким мастерством и терпением подбирала.
Я прошла к стене через весь кабинет, чтобы приготовить себе чашку чая. Джейн и Одри умолкли. Джейн потихоньку захихикала. Я встала прямо перед ней, с горячим чаем в руке, и стояла, пока она наконец не заткнулась, подняв глаза и встретив мой взгляд.
С расчетливой неторопливостью я одними губами проартикулировала единственную фразу: «Ну, попробуй, тронь меня, сука!» – и неспешно вернулась в свой кабинет.
Пусть попробуют. Вот пусть только, мать их, попробуют. Я водила дружбу с крутейшими из крутых, и никакой офисной сплетнице в тряпках от Дороти Перкинс меня не запугать.
Суббота, 22 апреля
– Эй, дружище, что случилось?
Н. никогда не звонит в середине дня.
– Ничего, просто решил проверить, как у тебя дела, – сказал он, но я знала, что он лжет. Дала ему минут двадцать поболтать об обычной ерунде (обычная ерунда = закат и падение консерваторов + женщины на ТВ с большими сиськами. А1 называет его «наш тори» не просто так).