не вздрогнуть при виде неаккуратно расположенных зубчиков гвоздики. Софи взяла несколько гранатов и принялась раскладывать их на столе, чтобы сосчитать.
– Фотосессия не удалась, да? Боюсь, теперь тебе не попасть на обложку журнала «Пэрентс мэгазин».
– Вообще-то это лучше, чем быть на обложке «Серкус лайф», – буркнула я себе под нос и уже громче добавила: – Это было ужасно, если хочешь знать. Дело закончилось тем, что мы, чтобы не запечатлеть на фотографиях мертвецов, сделали снимок в Прибрежном парке возле Ананасового фонтана, а поскольку на улице было холодно, мы все были в пальто поверх наших разношерстных нарядов. Джей-Джей и собаки наотрез отказались надевать рождественские костюмы. В общем, сущая катастрофа. Сфотографироваться на улице – с моей стороны это был гениальный ход.
– Сущая катастрофа, это да, – повторила Софи. – Не знаю даже, как ты справляешься. Твоей стойкости можно только позавидовать, Мелани.
Я не поняла, серьезно она говорит или нет. У меня не было возможности спросить ее, поскольку она склонилась над одним из ящиков с поддельными ветками самшита, которые я приобрела в оптовом клубе по девяносто девять центов за ветку. Вытащив пучок, она поднесла его к лицу, понюхала и снова повернулась ко мне.
– Мелани!
– Они ведь точь-в-точь как настоящие, верно?! – с наигранной невинностью спросила я. – Между прочим, я сказала тебе, что у меня назначена встреча в историческом архиве? Я должна вернуть старые письма Вандерхорстов, которые кто-то пытался выбросить.
Временно забыв о моем проступке, она бросила ветви на стол.
– Вот как? И кто же их выбросил?
– Марк Лонго. Он украл их из архива. А потом, вместо того чтобы вернуть, он просто их выбросил. К счастью, его брат их нашел и отдал Джеку и мне посмотреть.
Софи прищурилась.
– Для таких монстров есть особый уголок ада. В них есть что-нибудь важное?
– Я не знаю. Джейн написала мне, пока я делала рождественские покупки, чтобы сообщить, что Энтони их привез. Я попросила ее оставить их на столе Джека, чтобы он сначала просмотрел их – в качестве своего рода извинения.
– За что ты извинялась? – Она выставила ладонь вперед, не давая мне ответить на свой вопрос. – Дай угадаю. Ты снова промаркировала все его ящики цветными этикетками. – Она подняла взгляд, ожидая, что я скажу в ответ. А когда я ничего не ответила, продолжала: – Значит, ты организовала его стол так, как ты бы организовала свой собственный, не задумываясь о том, хочет он этого или нет?
Я промолчала. Софи испуганно вытаращила глаза.
– О нет, Мелани. Ты снова пыталась что-то от него скрыть?
Я отвернулась от нее и наконец поддалась желанию взять один из апельсинов и довести его до ума.
– Я действительно все испортила. Как жена я чувствую себя полной неудачницей.
Софи пару секунд помолчала, и я почувствовала на себе ее взгляд.
– Мелани, – мягко сказала она. Тон ее голоса заставил меня поднять глаза. – Не смей называть себя неудачницей, договорились? Не без странностей? Есть такое. Неуверенная в себе? Да, большую часть времени. Но в целом ты замечательный человек. Ты отличная мать и потрясающая подруга. Вспомни, как ты взяла на себя заботу о Блю Скай, когда мы с Чедом слегли с гриппом, хотя у тебя было полно своих забот? Но ты ни секунды не сомневалась. И, что бы ты о себе ни думала, ты замечательная жена. Вы с Джеком просто созданы друг для друга, как и мы с Чедом. Как горошины в стручке. – Софи улыбнулась. – Органические, конечно.
Я невольно улыбнулась в ответ. Она между тем продолжила:
– Но ты должна помнить, что брак – это не то, к чему вы приходите, зная, что делать. Это процесс обучения. Итак, верно, ты допустила ошибку. Просто извинись и скажи, что ты приложишь больше усилий, и двигайся дальше.
– Ты считаешь, я должна извиниться?
Она смерила меня взглядом, который не нуждался в словах.
– Хорошо. Я поняла. Спасибо. – Я в упор посмотрела на нее. – Хотя мне трудно слушать тебя, когда ты так одета.
– Забудь, что я сказала о том, какая ты потрясающая подруга. Итак, – продолжала она. – Что именно ты ему не сказала?
Я положила на место апельсин, подышала на руки, чтобы их согреть, и вытряхнула содержимое ящика с гранатами.
– Лишь то, что я видела в комнате Нолы привидение. И что я ощущала некое темное присутствие в коридоре наверху, которое то ли связано, то ли нет со странным человеком без глаз, которого я видела у цистерны.
Софи, прищурившись, посмотрела на меня.
– Что за странный человек?
– Я не спросила, как его зовут, но он был в старомодном костюме и держал в руках ювелирное украшение. Браслет или что-то подобное с разноцветными камнями.
– Что за старомодный костюм?
Я пожала плечами.
– Я не знаю… просто старомодный.
Софи глубоко вздохнула.
– На нем были брюки или бриджи до колен?
Я задумалась, стараясь вспомнить образ, который до этого отчаянно пыталась забыть.
– Бриджи. Определенно бриджи.
– Хорошо, – медленно сказала она. – А какая рубашка?
Я закрыла глаза.
– Рубашка с высоким воротником со множеством оборок и с бантом.
Софи кивнула.
– Воротник стоял прямо?
– Он был отложной, – ответила я, даже не задумываясь. На его рубашке было большое темное пятно, и мой взгляд задержался на нем. Но я заметила бант.
– Хм, – пробормотала она, кивая.
– Хм… что? – спросила я.
– Ты лишь сказала мне, что кирпичи для цистерны были привезены со старой плантации Вандерхорстов, верно?
– Да, – я кивнула.
– До того, как плантацию превратили в винодельню, мы использовали стоящий там мавзолей для обучения студентов различным методам консервации кладбищ. Работы включали укрепление ветхих гробниц и чистку надгробий. Было чертовки трудно заставить студентов вернуться туда. Многие утверждали, что там нехорошая аура. А некоторые так вообще заявляли, что действительно что-то видели. – Софи поморщилась. – Ты знаешь, как это бывает. Кому-то что-то померещилось, и он раздувает это до гигантских размеров. Другие пугаются и говорят, что тоже что-то видели. Мы со студентами бываем во многих старых зданиях и на кладбищах, и я давно научилась воспринимать все эти рассказы с недоверием.
– И ты никогда не говорила мне об этом?
Софи посмотрела на меня так, как наверняка смотрела на Блю Скай, когда ее малышка сталкивала тарелку органической киноа на пол.
– Ты серьезно, Мелани? С каких это пор тебе хочется говорить о привидениях? Раньше за тобой этого не водилось.
– Какая разница, – сказала я, имитируя Нолу. – И что они видели?
– Очевидно, привидение в одежде конца восемнадцатого века. Никто из них не задержался там долго, чтобы рассмотреть детали, однако они успели заметить, что он был без глаз. Впрочем, такое сложно не заметить. И на его рубашке было что-то странное. Как будто большое пятно.
У основания моей шеи выступили капельки холодного пота.
– Он что-то держал в руках?
Софи на миг задумалась.
– Я не помню, чтобы они что-то такое говорили – возможно, я просто забыла. Или они убежали слишком быстро и потому не успели заметить. Меган Блэк – в числе тех студентов, которые утверждают, что они что-то видели. Она работает в цистерне, так что спроси ее. Только не говори ей, что это я тебе сказала. Я не хочу доверять подобным рассказам.
Я нахмурилась.
– Почему? Потому что ты не веришь в призраков?
– Нет.
