быть внимательнее. Учитывая ваш брачный контракт, не думаю, что тебе захочется, чтобы миссис Кэмпбелл узнала о подобных интрижках.
– Ты обещал мне еще кое-что.
Я опустил взгляд на ладонь, в которой продолжал сжимать пропитанную кровью салфетку. Отчетливая боль отступила, но порез продолжал ныть.
– Твоя дочь не пострадает. Как и обещал. Разве что станет вдовой, толком не вкусив семейной жизни, – не дав ему возможности ответить, я продолжил: – Я свяжусь с тобой позже. Будь готов ко второму этапу.
Завершив звонок, открыл браузер и просмотрел заголовки бизнес-новостей. Сайты пестрили новостями о помолвке Марка Уоллса с Сандрой Кэмпбелл и возможном слиянии компаний.
– Молодец, Марк, – с удовлетворением прошептал я. – Сам сделал первый шаг в бездну. Совсем скоро сорвешься и полетишь вниз, – адреналин прожигал вены от одной только мысли о его крахе.
Его падение должно меня освободить.
Кровь за кровь, и ненависть отступит.
Сжав ладонь с порезом в кулак, я надавил на свежую рану.
– Я чувствую боль. Значит, я еще жив.
Глава 14. Марк Уоллс. Лос-Анджелес
Я мог без раздумий назвать год, месяц, день и даже точное время, когда моя жизнь полетела под откос. Тот момент, когда я впервые осознал, что по-настоящему влюблен в Николетту, стал поворотным. Заглянув тогда в очередной раз в ее изумрудные глаза, понял, что окончательно пропал. Единственным правильным решением было бы сбежать и наблюдать за ее жизнью со стороны. Но я не смог. Смалодушничал. И каждый последующий день, проведенный рядом с Ники, все больше затягивал меня в пучину чувств, которых и вовсе не должно существовать. Если бы мне тогда хватило сил отдалиться от нее, все бы сложилось иначе. Сейчас она была бы счастлива. Томас был бы жив. И меня бы не сжигало заживо гребаное чувство вины, возникающее с завидным постоянством внутри грудной клетки. Более того, мне бы не пришлось разыгрывать этот спектакль перед Кэмпбеллом и его дочуркой. Всего одно неверное решение в прошлом, но сколько же последствий оно несет за собой. Любовь – та еще сука.
Пока я сидел на диване в гостиничном номере моей новоиспеченной невесты, погруженный в свои мысли, Сандра бегала вокруг и щебетала что-то про свадьбу. Я не уловил ни единого слова, перед глазами до сих пор стояло лицо Николетты, искаженное болью, перед тем как она оттолкнула меня и убежала. Не описать словами, чего мне стоило не броситься за ней следом, зная, что своим укором я заставил ее вспомнить о том, через что ей пришлось пройти. Но это бы разрушило весь план. Она должна меня ненавидеть, должна вычеркнуть из своей жизни и наконец-то двигаться дальше. А я в свою очередь женюсь на этой безмозглой кукле и с помощью денег ее папаши спасу наследие Томаса. Поганый план, но должно сработать.
– Милый, все в порядке? – Сандра села рядом и прижалась ко мне: – Ты весь вечер задумчивый.
– Прости, слишком насыщенный день выдался, немного устал. Что ты там говорила?
– Я так счастлива, – она легла, положила голову мне на колени и теперь смотрела на меня снизу вверх, – ты ведь позволишь мне самой выбрать специалистов для церемонии?
– Конечно. Все будет так, как ты захочешь.
– Ты лучший! – она чуть закусила нижнюю губу и продолжила томным голосом: – Останешься сегодня со мной?
От ответа меня спас звонок телефона. На экране высветился номер Дэниела.
– Сандра, прости, но я должен ответить.
– Хорошо. Я пока закажу нам закуски, – поцеловав меня, она убежала в другую комнату.
Дождавшись, пока дверь закроется, я ответил на звонок.
– Чего тебе?
– Где ты? – тон друга не сулил ничего хорошего.
– В «Хилтоне».
– Через десять минут будь у входа, – и оборвал звонок, прежде чем я успел ответить.
К моменту, когда я спустился на улицу, Дэн уже был на месте. Он стоял на углу здания, со сложенными на груди руками, устало облокотившись о стену. Однако взгляд его метал молнии.
– Ну что, доволен собой? – набросился он, когда я подошел.
– Вполне.
– Марк, я ведь предупреждал.
– Что превратишь мою жизнь в ад? – усмехнулся я. – В ней и так полно дерьма, сильно хуже не сделаешь.
– Поверь, я уж постараюсь, – он оттолкнулся от стены и подошел ближе: – Ты правда думаешь, что, охмурив дочку Кэмпбелла, сможешь помочь компании? В какой момент твой мозг перестал работать?
– Роберт наш последний шанс восстановить репутацию, и ты это знаешь не хуже меня.
– Не последний. Я все еще пытаюсь связаться с Акирой. Если удастся с ним договориться о сотрудничестве…
– Мы полтора месяца не можем выйти с ним на связь, – я не дал договорить Дэну.
– И все же у нас оставалось время. Ты добровольно решил пойти на сделку со старым дьяволом.
– У меня не было выбора.
– Выбор есть всегда! Если только не… – и тут Дэн посмотрел на меня так, будто понял что-то, что раньше являлось для него загадкой, – постой, так это и есть его дополнительное условие? Свадьба в обмен на низкий процент акций? Ты совсем рехнулся соглашаться на такое?!
– Тебя это не касается.
– И тебе это только на руку. Ты просто оттягивал решение до момента приезда Ники, так? Ну же, признай, что давно это спланировал. Что тебе просто нравится причинять ей боль.
– Хочешь услышать от меня правду? Да, я решил это, как только ты объявил о ее возвращении. Потому что она должна была остаться в Лондоне!
– Да ни хрена она тебе не должна! – похоже, не у меня одного сегодня сдавали нервы. – Это ее жизнь, Марк, и хватит пытаться ее контролировать. Ты хоть раз задумывался, каково Николетте? Ты вообще осознаешь, что после смерти Томаса она все эти годы продолжала считать тебя единственным оставшимся у нее родным человеком? Несмотря на всю ту мерзость, что ты творил по отношению к ней, она была готова простить тебе что угодно. Но сегодня ты перешел черту, друг. И теперь уже я ни за что не прощу тебе ее сегодняшние слезы.
Проезжающий мимо автомобиль на миг осветил фарами искаженное злостью лицо Дэна. Будто он готовился броситься на меня в любой момент. Прямо-таки рыцарь в сияющих доспехах, отчаянно стремившийся защитить сердце прекрасной дамы. Только вот мне порядком поднадоели эти нападки. Если он затеял откровенный разговор…
– Дэниел, раз уж мы говорим начистоту, теперь и ты поведай мне, что на самом деле происходит между тобой и Николеттой?
– О чем ты? – его руки только сильнее сжались в кулаки. Значит, не ошибся,
