достаточно громкий, чтобы с деревьев вокруг нас вспорхнули птицы. Глубокий и с хрипотцой, но при этом живой и свободный, так что я тоже начинаю улыбаться, но стоит лишь моим губам растянуться, как улыбка гаснет.
Всего за мгновение парень меняется – теперь на нем лучшая из масок на несуществующем маскараде, который он сам для себя устроил.
Сама фальшивка во плоти.
Или, может, называть его «фальшивкой» не совсем уж справедливо, но он сам решил подвергнуть себя цензуре.
Я не хочу, чтобы рядом со мной был кто-то еще такого типа – закрытый и склонный прятаться. Все вокруг меня только и делают, что что-то от меня скрывают.
– Ты можешь уже меня отпустить, – говорю я ему.
Он наклоняет голову, и взгляд его бездонных темных глаз в окружении густых черных ресниц пронизывает меня.
Внутри что-то переворачивается, мне хочется отвести глаза, но я не могу.
Пытаюсь заставить его отступить, раз сама стою, словно приклеенная.
– Уверена, я больше не падаю.
– Кто сказал, что я схватил тебя, потому что ты падала? – Его руки сжимают меня еще крепче, а сам он придвигается все ближе и ближе, не оставляя ни пространства для разворота, ни воздуха для дыхания. Кстати, от него пахнет травкой и еще чем-то восхитительным. Ветром и водой.
Я хмурюсь, отгораживаясь от волнующих ароматов и не понимая, к чему он клонит, как вдруг у меня в ушах раздается визг тормозов. Резко поворачиваю голову к дороге и вижу маленькую белую машину. В ту же секунду, как она останавливается, из нее выскакивает парень. Он обегает развалюху, распахивает заднюю дверь и окидывает пристальным взглядом территорию вокруг.
Мне нет нужды делать то же самое – я знаю, что в нашем квартале ранним утром всегда тихо и пусто.
Меня охватывает паника, позвоночник сводит, горло будто смыкается, не позволяя сделать вдох.
Ройс наклоняется и подхватывает меня под колени. Мое тело скукоживается, и я вцепляюсь в него обеими руками на случай, если он решит меня бросить.
Прежде чем моему мозгу удается понять, что происходит, Ройс выскакивает на дорогу и вместе со мной ныряет на заднее сиденье. Дверь захлопывается, машина почти сразу срывается с места.
Мне определенно стоило бы стряхнуть с себя состояние шока и закричать, начать пинаться и драться, устроив ему настоящего парня-каратиста, но все, о чем я могу думать, это: «Вот. Же. Дерьмо».
Меня только что похитил Брейшо.
И я ему просто позволила.
Ладно, все пошло не по плану.
Я приехал сюда, чтобы найти Бриэль Бишоп, а в итоге позволил ее кузине засунуть в горло мой член, но из этого ничего путного не вышло.
Технически моей вины в этом дерьме нет – девчонки меня разыграли, но все же я осел, который повелся на развод.
Я был четко настроен на определенный типаж – девчонка достаточно жесткая, чтобы быть сестрой придурка, который заслужил высшую должность в грязных делишках моей семьи быстрее, чем кто-либо до него. Девчонка с дерзким нравом и упорством, с грязью под ногтями и татуировкой на плече.
Так что да, я думал, что Бриэль – крутая, опасная, искушенная, а не маленькая и уставшая, не способная даже спрыгнуть так, чтобы не подвернуть чертову лодыжку.
Смотрю на девчонку, которая все еще сидит у меня на коленях. Она не дерется со мной. Глаза не округлились от ужаса, она будто и не взволнована, не взбешена, она не лупит меня кулаками. А ведь что-то из этого она должна делать.
Но не делает.
Малявка спокойна и расслаблена, и это выводит меня из себя.
Может, она вообще того?
Стоит мне только об этом подумать, как ее правая рука поднимается, и я уже не сомневаюсь в поставленном диагнозе, потому что она вовсе не собирается оцарапать или ударить меня.
Не-а, эта только что похищенная мини-штучка просовывает руку между сиденьями в тупейшем жесте – чтобы представиться чуваку, который сидит за рулем.
– Я – Бриэль, – говорит она.
Мак хмурится и переводит взгляд на меня, но, когда она кивает ему, он тяжело вздыхает и пожимает ее ладонь.
– Мак.
– Я так и знала. Не Мэддок и не Кэптен. Интересно, интересно…
Я смотрю на нее:
– Что – интересно?
– Что ты здесь, а они нет. Я думала, что вы, парни, ну, типа, как три мушкетера, – выпаливает она.
Мое непроницаемое лицо не выдает ни одной эмоции, я слежу за этим. А она начинает покачивать головой, подобно китайскому болванчику, ее чертовы очки и короткие шелковистые волосы только усиливают эффект.
– Ну, знаешь, – продолжает она. – Один за всех и все за одного…
Для убедительности девчонка сжимает свой чертов кулачок.
Мак давится смехом, но прокашливается, чтобы скрыть это.
Я переглядываюсь с ним в зеркале заднего вида – у него прямо на лбу написано, как ему весело. А еще там написано, что этот хрен собирается делать дальше.
Он поворачивает зеркало так, чтобы лучше видеть Бриэль.
– Так значит, эм-м, Бриэль, – произносит он. – А фамилия у тебя есть?
– А что, она есть не у всех? – пожимает плечами девчонка.
– Не в нашем мире, – улыбается он.
– Ах да, в вашем мире… Печально известный городок без какой-либо системы правосудия. Так, пара копов патрулируют улицы, чтобы отвлекать внимание посторонних, пока один из трех неистовых парней взмахивает хлыстом. – Она смотрит на меня, и да, у меня складывается ощущение, что она меня дразнит, хотя тон у нее сексуальный. – Скажи, плейбой, а хлыст у тебя кожаный?
Плечи Мака трясутся от еле сдерживаемого смеха, а я все еще пытаюсь понять, что представляет собой эта цыпа.
Она расслабленно откидывается назад.
Расслабленно.
В машине с двумя незнакомыми ей парнями, которые только что схватили ее и повезли куда-то, ничего не объяснив.
Не получив от меня ответа, малявка прислоняет голову к окну и меняет тему разговора. Наконец-то.
– Куда мы едем?
Я сверлю ее взглядом.
Почему она такая спокойная?
– Ты, типа, привыкла, что какие-то засранцы хватают тебя, бросают в машину без номеров и все такое?
– Нет, – она фыркает от смеха. – А ты, типа, привык пилить по десять часов, чтобы мило пообщаться с младшей сестрой парня, которого вы наняли изображать гангстера для спасения ваших гребаных жизней?
– Какого хрена? – Я дергаюсь, вытаскивая из-под нее свое тело. Девчонка падает между сиденьями, но тут же усаживается рядом со мной. – У твоего братца слишком большой, мать его, рот.
– Не смей так говорить о моем брате! – тут же выпаливает
