как с этим смятым бумажным шариком.
Джек сидел рядом с ними на полу и фотографировал их камерой своего айфона. Он постоянно снимал своих трех детей и из-за огромного количества снимков был вынужден перейти на новый телефон с большей памятью. Не считая тех случаев, когда он наводил камеру на меня, мое сердце сжималось с каждым щелчком, заставляя меня любить своего мужа еще больше. Если такое возможно.
– Доброе утро, – сказала я, подойдя к Джеку, чтобы поцеловать его. – Мне было интересно, где же мои дети и почему их одежда, которую я разложила на стуле в спальне, все еще там и лежит.
Я опустилась перед Сарой и Джей-Джеем на колени и расцеловала их в нежные щечки. Что-то ласково проворковав в ответ, дети улыбнулись мне, но их тут же отвлек один из щенков, игравший со скомканной бумажкой.
Я нахмурилась и встала.
– А где Джейн? Надеюсь, что к настоящему времени она уже знает, что детей нужно одевать до того, как…
– Привет, Мелани. – Я обернулась. Позади меня, с чашкой кофе в руках, стояла Джейн. Она выглядела молодой и отдохнувшей. В отличие от меня, которая еще не пила кофе и трижды просыпалась посреди ночи, когда Сара болтала с кем-то, кого я не могла видеть. Но поскольку я почувствовала запах роз, то не испугалась. Лишь слегка разозлилась, что Луиза Вандерхорст – между прочим, тоже мать – не понимала, что мне нужен сон.
Джейн сжала кружку чуть крепче, и я поняла, что таращусь на нее.
– Извини, Мелани, Джей-Джей и Сара выглядели так очаровательно в своих пижамках, что я подумала, а не устроить ли нам пижамное утро. На улице так холодно, и я решила, что мы принесем вниз подушки и одеяла, стопки книг и устроимся перед камином. Когда днем станет чуть теплее, я одену малышей и отведу в парк.
Она сделала глоток кофе, чем напомнила мне, что я все еще не свожу глаз с ее кружки. Я заставила себя посмотреть ей в лицо.
– Да, конечно. Я не против. – Я заправила прядь волос за ухо и, чувствуя, как солнце струится в окна, быстро вернулась на место. Что, если солнечный свет лишь сильнее подчеркивает шесть слоев тонального крема, которые я нанесла под глазами, чтобы скрыть темные круги? – Ладно, я пойду за кофе, а потом на работу…
Джек встал.
– Погоди. У меня есть несколько отличных фотографий детей, которые ты, вероятно, захочешь для альбома. Взгляни. – Он обнял меня за плечи, подводя ближе, и поводил большим пальцем по экрану, чтобы показать мне фотографии Сары и Джей-Джея в милых пижамках, играющих со щенками. Джек был прав. Это были отличные снимки, и я, наверное, включила бы их в фотоальбомы. Вот только на каждой была Джейн – либо с детьми на коленях, либо сидя между ними или с ними рядом. Не знаю, почему, но меня это беспокоило. Она была моей сестрой. Их тетей. Она должна присутствовать в наших фотоальбомах, потому что она член нашей семьи. Но настырный комариный писк и зуд непонятного раздражения жег мою совесть, не давая мне встретиться взглядом с Джейн, когда Джек опустил айфон.
– Ты прав, снимки и вправду классные. – Я попятилась из комнаты, надеясь, что немного кофеина – все, что мне нужно, чтобы подавить этот неумолкающий писк в затылке.
– И не забудь позвонить Энтони – я взял на себя смелость и рассказал Джейн о том, что мы вчера узнали от Ивонны. Она очень хочет еще разок съездить в Галлен-Холл.
– Вообще-то, – медленно произнесла я, глядя на Джека, – я уже говорила с ним. Он сказал, что встреча позже на этой неделе его устроит, и, поскольку я знала, что у тебя в календаре ничего нет, я сказала, что мы встретимся с ним в пятницу в четыре часа.
– Но тогда Джейн останется с близнецами, – заметил Джек.
– В принципе… – начала было я, но Джек не дал мне договорить.
– Я уверен, что твоя или моя мама с радостью предложат свои услуги.
– Я позвоню маме и спрошу, – предложила Джейн. – Хотя я не уверена, стоит ли нам говорить об этом отцу. Что вы думаете?
Отцу?
– Хм, если мы не хотим повторения того, что произошло в прошлый раз, не думаю, что это было бы хорошей идеей.
– Согласна, – весело сказала Джейн. Она осушила свою кружку и, поставив ее на стол Джека, подошла ближе. Вероятно, теперь, когда ее кружка была пустой, она почувствовала себя в безопасности.
– Вчера я была в ногтевом салоне и пока делала себе маникюр-педикюр, немного подумала обо всем, что происходит здесь, у цистерны, и о связи с Галлен-Холлом и всей этой истории.
Я согнула пальцы, поспешив спрятать в ладони свои обглоданные ногти с воспаленной кутикулой, чтобы никто не заметил, как давно я не видела маникюрный салон изнутри.
– Да? – сказала я, заставляя себя слушать.
– Помните, как солдат, которого мы видели, направил на нас мушкет, когда мы были на плантации? Что ж, мне интересно, что одним из соседей Элизы по мавзолею был британский солдат. Слишком много совпадений, чтобы быть совпадениями, верно, Джек? – посмотрев на моего мужа в поисках подтверждения, она продолжила: – Что действительно интересно, так это то, что Александр Монро был британским офицером, во время оккупации жившим на плантации. Тогда почему же он погребен вместе с сыном хозяев и его невестой? В их распоряжении было все кладбище… почему бы просто не похоронить его в обычной могиле?
– Я подумал о том же, – сказал Джек, восхищенно глядя на Джейн, отчего комар в моей голове загудел еще громче.
Джейн между тем продолжала:
– А помните тот запах в комнате Нолы, который возник, когда у нее на стене появились эти буквы? Пахло порохом, лошадьми и кожей, верно?
Я кивнула. Я подумала о том же самом, но держала свои мысли при себе, надеясь сначала понять, что все это значит. Будь у меня время привести в порядок ногти, возможно, я бы тоже в этом разобралась.
– Должно быть, это Александр, – предположила Джейн. – Это означает, что между цистерной и мавзолеем имеется определенная связь. Впрочем, не знаю. – Она покачала головой. – Я не почувствовала исходящих от него негативных эмоций, но в спальне Нолы определенно царит негативная атмосфера.
– Есть еще женщина, – добавила я, избегая смотреть на Джека. – Я видела ее на лестнице. Всего один раз и мельком. В тот день, когда мы снимались на рождественское фото, и я видела ее только раз. Я не связала ее с мавзолеем, вероятно, потому, что видела ее здесь, и…
Они оба недоуменно посмотрели на меня, и я поняла: мы все вспомнили нашу с Джеком ссору в тот самый день, когда Нола нашла на моем телефоне фотографии другого духа из ее спальни. Ссору из-за того, что я не обо всем рассказываю Джеку. Я сглотнула.
– Все было мельком, – повторила я. – Но мне кажется, она что-то сказала… но не слишком четко. Я подождала, надеясь увидеть ее снова, чтобы убедиться, правильно ли ее расслышала, прежде чем кому-то что-то сказать. Я хотела убедиться.
Губы Джека сжались в тонкую линию.
– Как ты думаешь, что она сказала?
Я все еще слышала шипение последней согласной, скользящей, как масло, в моей голове.
– «Ложь».
– Только одно слово? – Джек недоверчиво прищурился.
Я подошла к нему и крепко поцеловала в губы, по причине присутствия Джейн и детей ограничившись рейтингом 0+.
– Всего лишь одно слово. Клянусь.
Его руки легли мне на
