действительности.
– И что же такого ужасного я не знаю о Николетте Кейн? – насмешливо спросил он, сложив руки на груди, и снова откинулся на спинку дивана.
– Не думаю, что хочу об этом говорить.
– Не знал, что между нами есть секреты, – парировал он.
– Сам подумай, я нестабильна. С семи лет не вылезаю из кабинетов психотерапевтов, меня мучают кошмары. Да я даже не могу остаться в темной комнате, не словив паническую атаку! Разве такого человека ты представляешь рядом с собой?
– Не нужно принижать себя.
– Дело не в этом.
– Тогда в чем? – в его голосе мелькнули нотки раздражения. – Николетта, я тоже не ангел. Ты и половины не знаешь из того, что я сотворил за свою жизнь. Я делал вещи, которые ничем не смогу искупить. Да, возможно, мне повезло чуть больше и мое ментальное здоровье не дало трещину, но, поверь, я уже давно живу во тьме. И ты – мой лучик света. Яркий. Манящий. Путеводный. Смотрю на тебя и понимаю, что еще способен радоваться жизни. Что мне есть ради чего стараться. Так что не говори, что чего-то не достойна. Даже не смей думать об этом.
– Ты не понимаешь…
– Тогда объясни. Что тебя гложет? С каких пор ты не можешь мне открыться?
Ответила я не сразу. Не знала, с чего начать. Как облечь в слова то, что так тщательно запирала на замок в дальней секции архива памяти. Боялась, что стоит провернуть ключ и вытащить хоть лист воспоминаний, остальная кипа обрушится и похоронит меня заживо.
– Знаешь, – нерешительно начала я, – мне всегда хотелось, чтобы ты видел только лучшее во мне. Страшилась, что если узнаешь, то разочаруешься, и тогда я потеряю еще и тебя, – Дэни внимательно слушал, не торопя и не произнося ни слова, – ладно, очевидно, момент настал, – еще одна запинка. Последний шанс пойти на попятную. Оставить замок закрытым. Выкинуть ключ.
Сделав глубокий вдох, я все же решилась:
– Помнишь, после второго курса я сказала, что поеду с друзьями в Швейцарию, в горы?
Дэни нахмурился.
– Мы тогда редко созванивались, со связью были проблемы.
– Верно, – кивнула я, – только это ложь. Не было никакой поездки в горы, никаких каникул с друзьями и проблем со связью.
– Тогда где ты была?
– Тем летом я не покидала Англию, – слова легко соскользнули с языка. Вот и первая ложь раскрыта.
– Почему соврала?
– Не хотела, чтобы ты знал, что я… – тут я вновь запнулась и нервно сцепила руки в замок, – тем летом я проходила лечение в реабилитационном центре.
В комнате повисла тишина, которую прерывал только размеренный стук старинных часов. Я собиралась с мыслями, чтобы продолжить, а Дэниел, очевидно, пытался переварить новость. Мне не удалось заставить себя посмотреть на него, не хотелось лицезреть в глазах разочарование или жалость, что еще хуже.
– Тем летом, когда я застала Марка с секретаршей и вернулась обратно в Лондон, я была абсолютно разбита. Из меня будто высосали последние капли жизни, оставив только оболочку. Ты и сам это заметил, но я отмахнулась от тебя, заверив, что все дело в том, что завалила экзамен. Прости и за эту ложь тоже. Как видишь, из меня даже друг вышел так себе.
– Я все равно не понимаю, Ники. Как вышло, что тебе понадобилась помощь специалистов?
– В тот период я решила, что алкоголь поможет мне забыться. Начала пить. Много. Часто. Алкоголь помогал сбежать от реальности. Стал пропуском в беззаботный туманный мир, наполненный размытыми образами и ускользавшими мыслями. Боль немного притупилась. Я стала чаще посещать студенческие вечеринки. Связалась с дурной компанией в кампусе, которую раньше обходила стороной за много миль. Позже к этому прибавилась травка и, – осталась последняя капля откровений, и с плеч спадет этот груз вины, – секс-партнеры на одну ночь.
Наконец-то осмелившись поднять глаза, я увидела, что Дэни нервно сжимает кулаки и смотрит куда-то вдаль, будто сквозь стену.
Я продолжила:
– Думала, что таким образом забуду Марка. Что его образ сольется с десятками других и воспоминания перестанут меня мучить. Каждая вечеринка проходила по одному и тому же сценарию: я напивалась, находила того, кто мне был наименее противен, благо под алкоголем с этим проще, и уединялась с ним. В комнатах, на парковке, в машине – мне было все равно где.
Дэни закрыл глаза, очевидно не желая знать подробности, но раз уж я начала говорить правду, он должен выслушать до конца.
– Со временем даже перестала спрашивать имена. Хотя парни тоже не особо стремились узнать, как меня зовут. Всем хватало увидеть короткую юбку и горящий взгляд с призывом к действию. На время становилось легче, я редко выплывала из одурманенного состояния. Пожалуй, трезвела только для того, чтобы выглядеть нормально при разговоре с тобой. А после этого сразу бежала за свежей дозой виски и новым членом.
– Хватит! – Дэни вскочил с дивана и принялся расхаживать по комнате, нервно взъерошив волосы. Казалось, он был вне себя, и я не решалась закончить откровение, пока друг не успокоится.
Он присел передо мной и положил ладони мне на колени.
– Прости. Просто не ожидал подобного. Все это так…
– …так не похоже на меня? – закончила за него я, прекрасно понимая, о чем он думал.
– Да.
– Ты злишься.
– Злюсь. Но не на тебя. Злюсь, что ничего не заметил и не помог.
– Все в прошлом, Дэни, – я коснулась его ладони, подбадривая, – я сама не позволила тебе узнать.
– Как ты остановилась?
Перед глазами вновь возник тот день, когда все изменилось. Очередная вечеринка в чьем-то доме, комнаты завешаны гирляндами, хотя до Рождества еще далеко. Бесконечная вереница огней сливалась в сплошное световое месиво. Во рту стоял горьковатый привкус от недавно выкуренного косяка. Помню, как танцевала, зажатая меж двух парней, которые без стеснения изучали руками изгибы моего тела. Их друг постоянно приносил нам выпивку: один стакан, следом второй, третий, четвертый.
– Ники? – воспоминание раскололось, как только я услышала нотки тревоги в голосе Дэни.
Осталось рассказать только это, и больше тайн не останется. Спадет занавес. Больше негде будет скрыться.
– Однажды меня опоили. Не знаю, что именно подмешали в мой стакан, но последующие события вечера я наблюдала будто со стороны, – пальцы друга, все еще покоившиеся на моих коленях, напряглись: – Ты уверен, что хочешь знать все?
В ответ получила только решительный кивок.
– Их было трое. Не из нашего кампуса. Скорее всего, случайные лица, под шумок зашедшие на вечеринку. Мы болтали, танцевали, курили. Но их энергетика пугала, поэтому я решила, что пора уходить. Впервые захотела
