жизнь. И не знала, каково жить без этих чувств внутри. Не представляла. Пока он не разрушил момент.
Я не люблю тебя… После услышанных слов мне не хотелось плакать, кричать, биться в истерике. Мне ничего не хотелось. Будто в голове нажали кнопку отключения эмоций. Осталась абсолютная пустота.
Я на автомате оделась, дошла до лифта, нажала кнопку. Мне было плевать на его крики. Он звал меня. Да и пусть. Я смотрела на то, как Сандра прижалась к Марку, и все еще чувствовала одну лишь густую пустоту внутри. Так же спокойно доехала до особняка, заперлась в комнате, села на кровать. Хотела ощутить хоть что-нибудь, но не могла. Дэниел присылал сообщения, звонил. Я написала, что хочу побыть одна.
Мой взгляд скользил по комнате и остановился на книжном стеллаже. Я достала из него любимый томик Шекспира с трагедиями и раскрыла на тридцать девятой странице, где был спрятан пожелтевший от времени листок бумаги. Вернувшись на кровать, раскрыла его. Письмо, которое Марк оставил мне на подушке после нашей первой ночи. Точнее, нашей единственной ночи. В тот день все изменилось. Этот клочок бумаги сохранил в себе его последние искренние слова.
С добрым утром, Малыш.
Мы с Томасом вынуждены уехать на пару дней. Дэниел и Стивен за тобой присмотрят. Прости, что ушел не попрощавшись. Ты так сладко спала, я не хотел тебя будить.
Вру. Очень хотел. До безумия желал зацеловать каждый дюйм твоего тела и повторить миллион раз, как сильно я люблю тебя.
Ты мой ангел.
Мой смысл.
Моя жизнь.
Помни об этом. Всегда.
Обещаю, все изменится, как только мы вернемся. Я докажу Томасу, что достоин быть рядом с тобой и смогу защитить. Представь, еще немного, и я смогу кричать на весь мир, что ты моя.
Миллион раз люблю.
Только твой, Марк
Медленным ровным движением я разорвала записку пополам. Сложила две половинки и повторила действие. Затем еще раз. И еще. Пока от нее не остались мелкие кусочки, которые я сжала в кулаке. А затем выпустила. Бумажным дождем они опали на пол. А вместе с ними спало и мое оцепенение. Нижняя губа задрожала. Истерика близилась. И я не имела ни малейшего понятия, как ее предотвратить. Схватив мобильный, порывалась набрать Энн, но передумала. Она улетела на пару дней в Канаду, на фотосъемки. Я знала, услышь она сейчас мой голос, тут же сорвется обратно. Но мне не хотелось мешать ее работе. Стивен никогда не был чутким другом. Дэниелу звонить не стану. А больше никого и нет. Только Майк, но это глупо. Набирать ему в истерике, чтобы что?.. Что я могла ждать от этого человека? Вспомнились его слова «Я не такой плохой, как ты думаешь», «Ты мне правда нравишься», «Я докажу, что ты ошибаешься на мой счет». Открыла наш чат, не читая предыдущие сообщения, набрала несколько слов: «Хотел доказать, что я ошибаюсь насчет тебя? У тебя есть 24 часа, чтобы прилететь. Отсчет пошел». Нелепость. Дикая прихоть. И все же… Мне хотелось почувствовать себя нужной. Будь что будет. Майк прочитал. Но ничего не ответил. Пустые слова. Впрочем, даже неудивительно. А вот то, что я все-таки сумела сохранить относительное спокойствие и не разреветься, удивило куда сильнее.
Весь день я бесцельно бродила по дому, слушала музыку, пряталась от обеспокоенного взгляда Марии. Вечером, когда она ушла, нахлынула волна тревоги. Одиночество всегда давалось мне нелегко. Страх бабочкой забился в груди, требуя успокоения. Кончики крыльев скребли по сердцу. Похоже, все старания врачей оказались напрасны. Все их разговоры про поиск первоисточника проблемы, перенос эмоций, советы по переключению внимания на нечто иное, все сейчас плавало где-то на задворках памяти. Мне снова хотелось одного – выпить.
То ли Мария, то ли Дэниел предусмотрительно убрали весь алкоголь из кухни. В кабинете отца тоже было пусто. У меня оставался один вариант. Раньше Марк всегда хранил у себя пару бутылок виски про запас. Подойдя к двери в его комнату, замешкалась. Далеко не сразу решилась опустить ручку и войти. Я не бывала в этом месте больше пяти лет. Оно хранило крупицы воспоминаний, которые сейчас обволакивали меня изнутри. Я осмотрелась, выискивая изменения. Почти ничего не нашла. Все те же темно-зеленые стены, широкая двуспальная кровать с атласным черным покрывалом, диван с серой мягкой обивкой и пошарпанными от времени деревянными подлокотниками. Журнальный столик, пара кресел, комод, даже зеркало висело на том же самом месте. Я прошла к одной из тумбочек, открыла нижнее отделение с небольшим встроенным мини-баром и достала бутылку «Джека Дэниелса» [8]. Марк все же верен своим привычкам. Открыв бутылку, я глотнула из горлышка. Приятная волна тепла прокатилась по горлу, оставляя после себя терпкое послевкусие.
Еще раз обойдя комнату по кругу, присела на край кровати, сделав очередной глоток. Интереса ради открыла верхний ящик прикроватной тумбы. Содержимое не сильно удивило: несколько ручек, пустая записная книжка, пустая коробка из-под контактных линз, таблетки от головной боли и пачка презервативов. Кто бы сомневался. Я усмехнулась, хотя на душе стало гадко от мысли, что он приводил кого-то в наш дом.
Второй ящик оказался пустым, а в третьем меня ждала интересная находка. В нем одиноко лежала книга «Сказки братьев Гримм». Странный выбор. Вытащив ее на свет, поняла, что ошиблась. Это не книга, а шкатулка, оформленная под фолиант. Замка не было, крышка легко поддалась. Поставив бутылку на тумбочку, взяла шкатулку дрожащими руками и вытряхнула содержимое на кровать.
Слишком хорошо мне знакомы выпавшие предметы. Маленький металлический брелок для ключей в форме детали пазла. Он был парным. Вторая половинка соединялась с первой, образуя единый кусочек. Когда-то вторая часть висела на моей связке ключей, пока я не выкинула брелок в Темзу. Отбросив его, продолжила разбирать содержимое. Серебряный мужской браслет-цепочка с крупными звеньями и пластиной посередине. На ней гравировка: с внешней стороны «Марк», с внутренней «Николетта». Мой подарок на Рождество. Провела пальцами по пластине, буквы приятно прощупывались на поверхности. Помню, как сияли глаза Марка, когда он обнаружил на обратной стороне мое имя. Радовался, точно ребенок.
По покрывалу также были разбросаны свернутые бумажные квадратики – записки, что я ему оставляла в комнате и в машине. Тут же старые билеты из кинотеатров, куда мы ходили вместе. В самом низу лежали фотографии. Около десятка. На всех мы. Счастливые, влюбленные. Последний снимок снят на полароид. Маленький квадратный кадр в белом окошке.
