вам будет познакомиться при других обстоятельствах. – Она на минуту задумалась. – Может, позвоним Лине, попросим ее по пути завезти Тако? Тебе желательно оставаться в постели.
– Наверное, ты права, – с тяжелым вздохом кивнул я.
– Я всегда права. Так что? Звоню Лине?
Я закатил глаза.
Рози рассмеялась. Волшебный звук!
– Не заставляй меня с тобой сражаться, Лукас Мартин. Все равно проиграешь.
Настал мой черед улыбнуться.
– Схватка с прекрасным противником? Ничего себе угроза, Розалин Грэм.
Она открыла рот, готовясь ответить, однако нас перебил возглас проснувшегося Олли:
– Рози? Ты уже встала?
Глава двадцать шестая. Лукас
Оставшись один, я не знал, чем себя занять.
Рози с братом уехали, как только парень привел себя в порядок. Мне не слишком понравилось, что меня не взяли, однако момент для встречи с ее отцом и впрямь был неудачный.
Им следовало провести время в семейном кругу, а мне как раз неплохо бы остыть после бурного пробуждения.
Кроме того, я рассчитывал, что Лина вернет мне Тако. Разумеется, сестра, которая была без ума от моей собаки, время приезда перенесла. Сказала, что Рози все равно нужно помочь собрать вещи для переезда, поэтому разумно будет приехать к ее возвращению.
Да… Рози сегодня уезжала. Возвращалась в свою квартиру.
Я поеду с ней. К сожалению, не в том качестве, в котором планировал. Хотел помочь, а помощник из меня сейчас… И все же я был намерен проводить Рози, убедиться, что квартира отремонтирована должным образом. Проследить, чтобы с моей соседкой ничего не случилось.
Лжец! – прозвучал внутренний голос. – Ты всего лишь жаждешь провести с ней как можно больше времени. Ищешь предлог вернуть Рози обратно – вдруг в ее квартире что-то недоделано…
Да, да. Я ее целовал, мы спали в одной кровати. Хотел ее, нуждался в ней, и от бурлящего в душе желания избавиться уже не мог.
Я вновь возбудился. Собственно, с утра толком остыть так и не удалось, однако сейчас стало хуже: все мои мысли были сосредоточены на Рози, на предстоящем переезде. Нам больше не суждено увидеться…
Судорожно вздохнув, я глянул на часы. До возвращения Рози из Филадельфии время было. Лина с Тако тоже появятся еще не скоро.
Надо бы принять холодный душ, остудить разгоряченное желанием тело, пока никто не мешает.
Я поспешил в ванную, быстро разделся и посмотрел на себя в зеркало. Ткнул в отражение пальцем и заговорил с ним, пытаясь себя урезонить:
– Contrólate, Lucas [39]. Ты превращаешься в похотливого идиота, этого допускать нельзя.
М-да. Голод из глаз уходить и не думал, эрекция тоже никуда не делась.
Покачав головой, я отвернул кран, пустил холодную воду и зажмурился, когда ледяные струи хлестнули по плечам.
Нельзя испытывать подобные чувства к девушке, с которой познакомился всего несколько недель назад. Я ей обещал, что со мной она в полной безопасности; Рози стала моим лучшим другом.
Как же это вышло?
Рози воздействовала на меня как ни одна другая женщина. Сделал бы для нее что угодно – пусть лишь подаст знак. Хотел, чтобы она была счастлива, чтобы ее мечта сбылась. Пусть чувствует, что о ней заботятся, ее боготворят.
И, боже ты мой, я жаждал ее трахнуть. Познать ее тело, доставить удовольствие. Все сгодится – руки, язык, член – если повезет. Обращаться с Рози нужно как с драгоценным подарком – она этого заслуживает.
Я ничего не мог с собой поделать. Желание бурлило в каждой клеточке, тело требовало удовлетворения.
Я опустил руки и… Господи! Сколько месяцев уже не выпускал пар таким образом…
У нашего временного жилища была куча преимуществ, и всего один недостаток – зато огромный: ни одной изолированной комнаты. Ни одной стены, полное отсутствие личного пространства – что убедительно доказало сегодняшнее утро.
Перед глазами замелькал образ Рози, совершающей плавные движения у моего паха, и я, страшно возбудившись, провел рукой по животу и передвинул ее ниже. Остановиться было уже невозможно. Я уступил непреодолимой потребности, которую подавлял уже несколько часов подряд, и обхватил пальцами напряженный член.
У меня вырвался стон.
Господи, сегодня у меня просто каменный… Странно, что не отстрелялся прямо с утра, когда ко мне прижималась Рози – или когда она оказалась подо мной.
Прерывисто дыша, я провел сжатым кулаком по всей длине члена, и ноги едва не подогнулись.
Другой рукой уперся в холодную скользкую плитку стены и продолжил ласкать себя медленными, но сильными движениями. Глаза сами собой закрылись от удовольствия, граничащего с болью. Мука и наслаждение…
Я снова представил себе Рози, трущуюся попкой о мой пах, увидел мысленным взором, как переворачиваю ее на живот, готовясь заставить ее задохнуться криком – как и обещал. Мой кулак задвигался быстрее, а я воображал вкус ее сладкого тела, прижатого к матрасу моей грудью, розовую кожу, изогнутые в стоне губы во время столь желанного оргазма, который я ей подарю.
Me vuelve loco… [40]
Рози и вправду доводила меня до безумия. Да что там Рози – одна лишь мысль о ней. О, как приятно шептать ей на ухо по-испански и наблюдать за ее выгибающимся от вожделения телом. Я…
– Лукас?
Ее голос прорвался сквозь окутавший мой мозг влажный туман.
– Рози? – откликнулся я, вдруг охрипнув от страсти и удивления.
Оглянулся, продолжая водить кулаком вверх-вниз – остановиться было уже не в моих силах. Рози стояла на пороге ванной комнаты – в пальто, позвякивая ключами. Ее щеки, по которым я с удовольствием провел бы языком, покрыл темно-розовый румянец, а ошеломленный взгляд остановился на моей ритмично двигающейся руке.
– Рози, ангел, – выдохнул я, повернувшись к ней. Пусть видит меня во всех подробностях – я полностью в ее власти. – Видишь, что ты со мной делаешь?
Стыдно мне не было – ни капли.
Она судорожно сглотнула и вздрогнула всем телом. Реакция на зрелище – на обнаженного соседа по комнате, мастурбирующего под душем. Ее зрачки расширились, лицо загорелось, а губы сложились в большую букву «О», о чем я только что мечтал.
Моя эрекция еще усилилась.
– Прости, но прекратить не могу, – прохрипел я, отчаянно пытаясь замедлить движения.
Наши взгляды скрестились.
– И не надо…
Судя по глазам Рози, она вовсе не была шокирована моей распущенностью. Взволнована, возбуждена, польщена – это да.
– Услышала вскрик и сразу побежала в ванную – думала, ты поскользнулся, тебе больно.
Я уперся лбом в стеклянную дверцу душевой кабинки, и с моих губ сорвался горький смешок.
– Мне больно, ангел.
Оттолкнувшись от дверцы, я выпрямился, не отводя от нее взгляда. Пусть наслаждается представлением; похоже, она этого желала.
– Больно так, что пришлось
