глаза.
– Что значит «отшлепать»? Подруга, называется.
Она смерила меня таким взглядом, что я забыла о шутках.
– Лина…
Я выдохнула, опустив плечи.
– Сама знаю, ясно? Да, заслужила.
Теперь я понимала, что вела себя как последняя дура, слепая и упрямая. Рози права. Еще я начинала понимать, что на самом деле испытываю к Аарону, и это было довольно жутко.
– Рози, кажется… нет, точно. Я…
– Ох, не надо, – перебила она.
В этот самый момент к нам подошли.
– Рози, Лина, приветствую. Как вы, леди, поживаете?
Я чуть было не огрызнулась: «Теперь уже не очень», но пробормотала только:
– Здравствуй, Джеральд.
До ответа на вопрос мы обе не снизошли. Джеральда, кажется, это не смутило. Он по-прежнему топтался рядом со столиком.
– Лина, как прошел отпуск?
Какой отпуск? Я взяла всего три дня, но поправлять Джеральда нет смысла.
Повернувшись к нему на стуле и стерев с лица недовольную гримасу, я приготовилась вытерпеть несколько минут светской беседы.
– Спасибо, не жалуюсь.
Он понимающе кивнул и ухмыльнулся. Я насторожилась.
– Завтра, как помнится, долгожданный День открытых дверей.
Джеральд оперся рукой о столик, и пуговицы на рубашке натужно затрещали.
Почему он вечно надевает одежду на два размера меньше? Пора бы вежливо намекнуть, что это некрасиво. Джеральд, конечно, такой милости не заслуживает – однако мир станет лучше без подобного зрелища.
– Уже выбрала наряд? Вы, девочки, вечно тратите на это уйму времени.
Я заскрежетала зубами, уговаривая себя сидеть на месте и не ронять на Джеральда столик.
– Да, – процедила я. – А теперь прошу меня извинить, но я хотела бы пообе…
– У тебя же были трудности с организацией праздника, да? – спросил тот, словно не слыша.
Показалось, будто Рози буркнула в его адрес какую-то гадость. Что за бешеная муха ее сегодня укусила?
– Возможно. Только все давно улажено, – сообщила я с максимально нейтральным выражением лица.
– Уж не сомневаюсь. Наверняка быстро нашлись помощники.
Последнее слово сопровождалось подмигиванием и прозвучало так, будто за ним стоит нечто большее.
Кровь отхлынула от лица, я заледенела.
– Да, возможно.
Я и до Испании не думала скрывать, что Аарон помогает мне. Теперь наши отношения окончательно изменились – прятаться нет смысла.
– Конечно, – небрежно обронил Джеральд. – Стоило только похлопать ресничками и хорошенько попросить. Так ведь?
Ледяной, арктический холод пополз по позвоночнику. Я вздрогнула.
– Вам, девочкам, все легко дается – надо лишь состроить глазки.
Я застыла:
– Что, прости?
Джеральд хохотнул, махнув рукой:
– О, милая, не бери в голову, просто к слову пришлось.
– Лина. – Голос прозвучал непривычно холодно. Меня трясло, кровь стыла в жилах. Нельзя молчать, нельзя давать ему спуску. – Меня зовут не «милая». Меня зовут Лина.
Джеральд закатил глаза. Я разозлилась, как никогда в жизни.
– Джеральд, я всегда была с тобой вежлива. – Тон сочился яростью, такой сильной, что за ней скрылся леденящий страх, норовивший вырваться на волю. – Я попрошу тебя уйти от нашего столика. – Не хочу знать, что он скажет в ответ. Иначе меня затрясет настолько сильно, что все полетит на пол. – У меня нет времени выслушивать твои сексистские выпады.
Джеральд громко хохотнул на весь зал. Соседи обернулись в нашу сторону.
– Ох, милая моя…
– Джеральд, прошу, уйди.
Рози встала – тот и глазом не повел, будто вовсе ее не слышал.
Нет, человек с таким лицом не стал бы никого слушать.
– Ну-ну. – Джеральд скривил губы в мрачной ухмылке. – Только посмотрите… – Он нарочно заговорил громче. – Спелась с начальством и думает, будто теперь имеет право раздавать приказы.
Мир перевернулся и замер. Ледяной гнев растаял без следа. Взвыл страх, словно зверь, выпущенный из клетки.
В ушах зазвенело. Перед глазами поплыло. Лавиной, сбивая с ног, хлынули воспоминания из прошлого, которое, казалось бы, давно осталось за спиной.
Шлюха. Проститутка. Трахается с учителями. Отсасывает за оценки.
Все повторилось по новой. Я опять наступила на те же грабли. Только теперь не просто отшибла колени – на сей раз я потеряла все, что было. Мне уже не встать, не отмахнуться и не пойти дальше. Больше не получится.
Моей карьере конец. Много лет я пахала как проклятая в сфере, где женщин откровенно недолюбливают, добилась успеха, а теперь все пойдет прахом по воле мерзкого мужлана, который взял самое прекрасное, что у меня было – недавно обретенное сокровище, – вывернул наизнанку и измарал в грязи, использовав против меня же.
На руке сжались теплые пальцы. Мягкие и на удивление знакомые, что было странно, ведь прошло совсем немного времени, и я не успела к ним толком привыкнуть, выжечь их следы клеймом у себя на коже.
– Лина, что случилось? – пробился сквозь хаос в мыслях густой голос.
Я растерянно подняла голову и увидела синие глаза. Аарон жадно смотрел на меня. Так глядят на крушение поезда: со страхом и болью.
– Каталина, – настойчиво повторил Аарон.
Я наконец очнулась. Хотела улыбнуться, однако улыбка увяла на губах.
– Ничего, – выдохнула я, качая головой. Надо поскорее увести его. Не хочу, чтобы Аарон это слушал. Чтобы Джеральд и его заплевал своим ядом. – Ничего не случилось.
Лицо у него было такое, что хотелось обнять, обхватить ладонями голову и утешить мягкими поцелуями. Но я будто окаменела. Только и было сил, что смотреть, как Аарон поворачивается к моей подруге.
– Рози, – сказал он, и прозвучало это неправильно. Совсем на него не похоже. – Расскажи, что случилось.
Я во все глаза уставилась на подругу, умоляя молчать. Иначе Аарон взбесится, а в ярости он способен на что угодно. С рук точно не спустит.
Рози покачала головой:
– Джеральд все знает.
Вдаваться в подробности не пришлось: Аарон сразу понял, о чем речь.
– Вы двое и не скрывались, – хохотнул Джеральд, будто рассказывая о какой-то забаве. – Пол видел вас вчера. Что тут страшного? Не переживай, дружище.
На нас все пялились, словно в театре. Господи, до чего я устала, уже тошнит. Как бы отмотать жизнь обратно и начать ее заново?
– Хочешь совет, Блекфорд? Не гадь там, где ешь, а то поползут сплетни. Особенно когда спишь с подчиненной. Хотя я тебя понимаю, да и ее ни в чем не виню. Это полезно – наладить хорошие отношения с боссом.
Тишина. Нас поглотила густая, напряженная тишина.
Потом ее прорезал голос Аарона: острый, как бритва.
– Тебе что, не дорога работа?
О нет. Аарон обращался к Джеральду, но слова резанули грудь мне.
– Аарон, не надо!
Я шагнула вперед, хватая его за руку.
– Погоди, Блекфорд, я оговорился. – Джеральд постучал себя пальцем по виску. – Будущим боссом. Ты пока не начальник. Увольнять людей не имеешь права.
Аарон стряхнул мою
