Куропатка и беременность - Девни Перри

Пара: Тобиас и Ева

Ева

Я беременна.

— Нет, — пробормотала я. Я ни за что не смогла бы произнести эти два слова вслух. Ещё нет.

Может быть, завтра, но определенно не сегодня.

У меня все внутри перевернулось, когда я уставилась на дом передо мной. Это было не то место, где я хотела быть.

Холод становился невыносимым. Мой нос, вероятно, к этому времени был таким же красным, как у Рудольфа. И был очень реальный шанс, что я потеряю мизинцы из-за обморожения, если останусь здесь еще надолго. Мне пора идти. Вернуться к машине. Отойти от двери.

И все же я стояла здесь.

Замерзшая.

Я планировала провести Сочельник дома, развалившись в своей фланелевой пижаме перед газовым камином с чашкой какао в одной руке и книгой в другой. Вместо этого я примерзла к тротуару перед домом моего парня на одну ночь, набираясь смелости позвонить в дверь и объявить, что беременна.

Я беременна. О, как бы я хотела, чтобы эти два слова перестали крутиться у меня в голове, а вместо этого вылетели изо рта.

Но сначала мне нужно было начать двигаться.

Моя машина была припаркована на подъездной дорожке позади меня. Поездка через весь город не была проблемой. Не было проблем и с тем, чтобы припарковать седан и выйти. Мне даже удалось дойти до тротуара. Двадцать футов отделяли меня от места назначения. Но с таким же успехом мои сапоги могли быть ледяными глыбами в бетоне.

Как до этого дошло? Как я вообще здесь оказалась? Я задавала себе эти вопросы несколько часов назад, когда сидела на полу в ванной с положительным тестом на беременность в руке.

Одна ночь. Одна ночь с Тобиасом. Прощание.

И вот я была беременна.

Дурацкие прощания. Хотя технически это было еще одно прощание.

Мы с Тобиасом встретились, чтобы выпить и наверстать упущенное. Было немного флирта. И много «Каберне». Когда он попросил меня поехать с ним домой, я решила, что это судьба дает мне второй шанс попрощаться.

Наше первое прощание прошло не так хорошо. Были слезы — у меня. Было сердитое молчание — у него. Была душевная боль — у нас обоих.

На протяжении многих лет я много думала о той ночи, когда мы с Тобиасом разорвали наши отношения. Я прокручивала это бесчисленное количество раз, задаваясь вопросом, что я должна была сделать и что должна была сказать.

Сожаления по-своему подкарауливают тебя в моменты затишья.

Итак, шесть недель назад я рассматривала совместный вечер как своего рода завершение. Мы провели ночь, смеясь и разговаривая, вспоминая о прошлых временах. И в истинном стиле Тобиаса, он не разочаровал меня в спальне. Это был роман на одну ночь, чтобы все исправить.

Почему «роман на одну ночь» звучит так дешево и слащаво? Тобиас не был ни тем, ни другим. Он был красивым и заботливым. Остроумным и харизматичным. Верным и непоколебимым.

Наша ночь напомнила мне, каким замечательным он был. И, возможно, он тоже вспомнил, что когда-то я не была злодейкой. Когда-то я была женщиной, которую он любил, а не женщиной, разбившей его сердце.

У нас было второе прощание. Идеальное прощание. И все же я была здесь, беременная, и собиралась поздороваться.

— О боже. — У меня скрутило живот. Не слишком ли рано для утренней тошноты?

Я ни хрена не знала о беременности. Я ни хрена не знала о детях. Я ни хрена не знала о том, как быть матерью. Как я должна растить ребенка, если не могла даже перейти тротуар, позвонить в дверь и произнести два слова?

Это Тобиас. Я собиралась рассказать эту новость не незнакомцу. Он знал меня, возможно, слишком хорошо, что делало это пугающим.

У меня не получалось скрывать свои страхи. Затягивать неудобные разговоры. Мне не нужно было поднимать подбородок и притворяться, что я не вспотела.

Один шаг. Просто сделай один маленький шажок.

Я подняла ногу. И поставила ее обратно на снежный след, где она уже была.

Может, мне написать ему записку? Мои руки дрожали так сильно, что я сомневалась, что смогу удержать ручку.

Тест на беременность лежал в кармане моей красной парки. Может быть, я могла бы просто бросить его у двери и сбежать, как в той подростковой шалости, когда дети накладывали собачьи какашки в бумажный пакет, поджигали его, звонили в дверь и убегали, как будто от этого зависела их жизнь.

Не то чтобы я когда-либо проделывала такую шалость.

То, что я была водителем для побега и ждала своих друзей в квартале не считалось.

Мой подбородок начал дрожать.

Почему это было так тяжело? Почему я не могла пошевелиться?

Слава богу, у Тобиаса не было соседей. Они, вероятно, уже вызвали бы на меня полицию.

Если подумать… Жаль, что у него не было соседей. Потому что, если бы появилась полиция, я могла бы просто отдать им тест на беременность и попросить сообщить ему новость.

Черт бы побрал Тобиаса и его загородный дом.

Я беременна.

Всего два коротких слова. Одно предложение. Скажи это, Ева. Просто скажи.

Я открыла рот.

Ничего. Просто дуновение белого воздуха.

Эта поездка была бессмысленной. Мне следовало остаться дома и ходить взад-вперед. После того, как у меня не начались месячные, я начала беспокоиться, но, будучи самопровозглашенной мастерицей избегать, когда дело касалось моих личных проблем, я списала это на стресс.

Переезд всегда был стрессом, независимо от того, как часто я переезжала, и я была занята подготовкой к переезду в Лондон. Но избегание не могло длиться так долго, и на этой неделе, когда прошел еще один день без месячных, а мои сиськи стали такими же нежными, как мой любимый филе миньон средней прожарки, пришло время взглянуть правде в глаза.

Я пошла в ближайший продуктовый магазин, нашла тест на беременность, быстро купила его и поспешила домой пописать.

Мир перестал вращаться, когда на белой палочке розовыми буквами появилось слово «беременна». Я прижимала его к груди, пока целый час сидела на полу в ванной. Потом я ходила взад-вперед.

Квартира, лишенная всякой мебели, давала девушке много места для этого. Настолько, что я ходила взад-вперед в течение двух часов. Затем мои ноги сами понесли меня к моей машине, которая привезла меня сюда.

Вся храбрость,