мы должны отдать ее Луке Витиелло. Это даст ему понять, что мы полны решимости предоставить ему лучшее, что можем предложить. Если мир это наше намерение, то у нас нет выбора.
На морщинистом лице отца промелькнуло разочарование, но он склонил голову. Рокко тоже не выглядел слишком печальным, в конце концов, его дочь в любом случае отдадут будущему Капо.
— Но ведь есть еще Джианна.
— Отец, — твердо сказал я. — Я не женюсь ни на Джианне, ни на ком другом. Нам нужно сосредоточиться на других вещах.
Он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что теперь, когда я принял решение, я не сдвинусь с места. Я не хотел снова жениться, ни в ближайшее время, ни вообще когда-либо. Память о Карле была моим спутником, а успех Наряда — моей миссией в жизни, и ни для чего больше не было места.
Я поклялся поставить Наряд превыше всего, особенно женщину, но здесь я отказывался от связи из-за моей любви к Карле. В наших кругах нежелание вступать в брак представляло опасность. Это наводило на мысль, что я борюсь со смертью моей покойной жены, и прежде всего это было признанием слабости. Если Наряд окажется слабым, наши враги могут попытаться напасть. Не говоря уже о том, что мне нужен был наследник, мальчик, который мог бы стать Капо, когда я выйду на пенсию или буду убит.
И все же я не мог жениться, по крайней мере пока. Возможно, и никогда.
Это было предательством моей клятвы, но клятвы Карле значили для меня гораздо больше. И так будет всегда.
3 года спустя
Данте
Я посмотрел на Арию, когда она прижалась к Луке. Несмотря на великолепное белое платье и ослепительную улыбку, было ясно, что ее свадьба не была для нее днем радости. Это не было неожиданностью, учитывая ее мужа. Настороженный взгляд Луки, как у Льва, почуявшего на своей территории очередного хищника, то и дело возвращался ко мне.
Он был не тем человеком, которого я бы терпел рядом с собой при обычных обстоятельствах, но нормальность стала еще более трудной для понимания концепции за последние три года.
Мама положила свою руку поверх моей.
— Тебе не кажется, что пора его снять?
Я оторвал руку от обручального кольца, которое крутил на пальце, и встал.
— Прошу меня простить, но думаю, что от меня ждут, чтобы я украсил танцпол своим присутствием.
На лице моей матери отразился тот же упрек, что и в ее словах, но чувство вины давно уже не действовало на меня.
Но ее вмешательство все равно было оценено по достоинству. В такое время мне нужно было соблюдать приличие, а публично цепляться за прошлое — не то, чем я могу рисковать. Инес и Пьетро едва успели покинуть танцпол — одна из немногих пар, которые были так же счастливы за закрытыми дверями, как и мы с Карлой.
Я отбросил эти мысли в сторону, и мой взгляд снова остановился на Валентине. Она стояла в стороне, разговаривая с Бибианой Бонелло. Я целенаправленно подошел к ней, и ее поведение изменилось от расслабленного до утонченного напряжения в тот момент, когда она заметила мое приближение. Она потеряла мужа меньше года назад, а отец начал поиски нового пару недель назад. Я протянул руку.
— Не желаешь потанцевать?
В ее зеленых глазах промелькнуло удивление, но она приняла мое приглашение и позволила мне проводить ее на танцпол. Когда мы начали раскачиваться в такт музыке, между нами воцарилась тишина, и я задумчиво посмотрел на девушку в своих объятиях. С того момента, как отец Валентины — Джованни начал искать нового мужа для своей дочери, в моей голове начала формироваться идея. Валентина недавно потеряла мужа и до сих пор страдает от собственного горя, что, в свою очередь, заставит ее неохотно искать моей близости, по крайней мере эмоциональной. Что касается физического аспекта возможной связи, то я без труда признал, что меня влечет к ней, как и большинство присутствующих сегодня мужчин. Валентина была элегантна и красива.
Кроме того, она была опытна, что могло сделать ее нежелательной в глазах моих родителей, но идеально подходящей для моих целей. Девственная невеста требовала нежности и заботы, которых я не желал, но Валентина, возможно, была готова к гневному сексу, которого я жаждал, хотя бы для того, чтобы побороть своих собственных демонов в тишине.
— Сожалею о твоей потере. Не было возможности лично выразить слова соболезнования тебе.
В ее глазах мелькнула печаль.
— Спасибо. Это очень много значит для того, кто понимает, что это.
Моя грудь сжалась, но маска оставалась совершенно неподвижной.
— Не все понимают, что для преодоления горя требуется время.
Она быстро перевела взгляд на отца, который разговаривал с Рокко. Она явно была недовольна его попытками так быстро снова выдать ее замуж, что делало ее идеальным вариантом. Когда танец подошёл к концу, мое решение было принято. Я обсудил бы возможный союз с ее отцом, как только мой собственный даст согласие.
* * *
Как и следовало ожидать, отец не был в восторге от моего выбора.
— Она уже была замужем, Данте. Неужели ты действительно хочешь девушку, на которую претендовал другой мужчина? Через несколько месяцев ты станешь Капо. Ты можешь заполучить любую девушку, которую пожелаешь, зачем выбирать поддержанную?
Я подавил раздражение и, сохраняя суровое выражение лица, сунул руки в карманы.
— Либо она, либо никто. Не хочу, чтобы рядом со мной была молодая девушка. Валентина вполне способна дать мне то, что мне нужно.
Отец вздохнул, его молочно-голубые глаза пытались пристально посмотреть на меня, но он уже состарился, и единственное, что спасало его от ранней могилы, было то, что я уважал мать и знал, что многие мужчины смотрят на моего отца снизу вверх, несмотря на его многочисленные недостатки.
— Поговори с Джованни. Уверен, он ухватится за возможность организовать этот брак.
Не говоря больше ни слова, я вышел из его кабинета и направился к своей машине, отправив Джованни сообщение, что приеду по деловому вопросу.
Когда Джованни пригласил меня в свой кабинет, я нигде не обнаружил Валентину или ее мать, явно смущенную моим появлением.
— Что-то произошло, Данте? Уверен, наши люди будут держать солдат Григория в узде.
— Я не по этому поводу здесь.
Я принял напиток, который он протянул мне, прежде чем опуститься на диван. Джованни сел напротив меня, и в его глазах мелькнуло
