к нашему отцу.
Отец сжал губы и посмотрел на меня так, словно ждал, что я упрекну Инес. Он знал, что моя сестра ценит мое мнение больше, чем его. Я поднял свой бокал и сделал глоток вина, ни в малейшей степени не желая быть вовлеченным в это. Не сегодня, не тогда, когда мой мозг продолжал прокручивать последнюю улыбку Карлы, ее последний вздох, момент, когда ее пальцы расслабились в моих.
— Конечно, есть над чем подумать, прежде чем мы решим отдать Арию Луке, — улыбка отца была похожа на улыбку рептилии, и мои мышцы напряглись, готовясь к его следующим словам. — Ария могла бы подарить Наряду красивых белокурых детей. Тебе нужна новая жена и наследник.
Несмотря на мои самые лучшие намерения, эти слова ударили меня, как кувалда. По прошествии стольких лет отец, наконец, нашел что-то, что порезало бы меня ещё раз. Сохранять нейтральное выражение лица было мучительной борьбой.
— Похороны Карлы были всего два дня назад! — прошипела Инес, глядя на меня с явным беспокойством. — Неужели у тебя нет ни капли уважения к ее памяти и к горю Данте?
— Тебе следовало бы уважать человека, который решает вопрос жизни и смерти на этой территории, — сказал отец.
Пьетро схватил Инес за руку, и по выражению его глаз я понял, что он собирается сказать что-то такое, что навлечет на него неприятности с моим отцом, и хотя отец колебался бы, прежде чем избавиться от Младшего Босса, он никогда не избавится от меня, потому что хотел, чтобы его кровь жила, а я был его единственным вариантом. Я встал и положил ладонь на стол, выпуская наружу свой гнев и скручивая печаль в тугой узел внутри себя.
— Этот разговор не состоится.
Даже дети замолчали, глядя на меня с открытым ртом. Я отступил назад и вышел из комнаты, кипя от злости, и продолжил идти к входной двери, нуждаясь в свежем воздухе. Отец так просто не сдастся.
* * *
Мои подозрения подтвердились, когда несколько дней спустя нас с отцом пригласили в особняк Скудери, для обсуждения последних событий возможного союза с Фамильей.
За последние пару дней отец несколько раз разговаривал с Сальваторе Витиелло, пока я собирался с мыслями. В настоящее время мое психическое состояние не принесло бы нам никакой пользы в деловых переговорах. Лука и Сальваторе чуяли слабость на расстоянии многих километров.
— Я отправил Сальваторе фотографии Арии и Джианны, — сказал отец. — Он принял бы любую из них, но предпочел Арию.
Рокко покачал головой.
— Джианна слишком шумная. Он забьет ее до смерти, и тогда мы останемся с проблемой того, как правильно реагировать. Ей нужен кто-то, кто знает, как контролировать свои импульсы и сломать ее, при этом не убив. Лука совсем не такой человек.
Его глаза скосились на меня. Я проигнорировал это тонкое предложение. Я бы не женился ни на Арии, ни на Джианне. Этим девочкам было по тринадцать и пятнадцать лет, совсем еще дети, а я был человеком, который после смерти Карлы только скрывал тьму.
— Мы должны сделать тактический выбор, который принесет пользу Наряду, сын.
Я кивнул.
— Это правда. Отдать Арию Луке кажется более мудрым выбором. Думаю, она будет менее склонна провоцировать его, чем Джианна.
Учитывая то, как я убил Якопо, чтобы защитить Инес от монстра, было забавно, что я согласился отдать еще одну невинную девушку монстру ради Наряда. Идти на жертвы, было кредо отца. Я знал, что есть только один способ спасти Арию из лап Луки, и это, если я хотел ее для себя. Отец и Рокко с готовностью согласились бы. Это избавило бы ее от жестокости под рукой Луки и избавило бы меня от отца, позволив мне погрузиться в свое горе без постоянного наблюдения. Я мог бы настоять на браке через три года, и даже если бы отец потребовал более близкую дату, я знал, что Ария была бы счастлива, если бы я не вел себя как муж, если бы не пытался претендовать на нее. Мои внутренности сжались от одной только мысли о том, что я буду с кем-то еще, кроме Карлы, и дам клятву, когда Карла была единственной женщиной, с которой я хотел быть связанным.
Словно почувствовав ход моих мыслей, Рокко встал и направился к двери, открывая ее.
— Ария! Спустись сюда на минутку.
Рокко вернулся к столу и обменялся взглядом с отцом. Я знал, о чем они размышляют, о чем думает так много людей в Наряде.
Золотая пара. Это имя шепотом разносилось по нашим кругам, начало звучать еще до того, как тело Карлы остыло, началось в тот момент, когда стало известно о ее раке. Я все игнорировал, но это выросло до таких размеров, что делало невозможным продолжать игнорировать. У меня оставалось два выхода, если я не хотел показаться слабым, потому что скорбь по умершей женщине была ничем иным, как слабостью в глазах многих верных людей отца. Либо я женюсь на Арии, либо отдам ее Луке.
Через пару минут она вошла в гостиную, одетая в бледно-голубое платье, ее светлые волосы были собраны в беспорядочный хвост. Заметив нас ее глаза расширились, слишком юная, чтобы быстро изучить черты. Она подошла ко мне, сложив руки на животе, и на ее лице отразилась тревога. На мгновение ее глаза встретились с моими, прежде чем она опустила голову и повернулась к Рокко.
— Да, отец?
Мой взгляд скользнул по ней, пытаясь представить, как я могу быть мужем этой девушки. Я не мог допустить близости с ней ни в физическом, ни тем более в эмоциональном смысле. Мысль о том, чтобы разделить с ней постель, притворяться, что она мне небезразлична, будоражила мои внутренности, пока гнев и печаль не стали неразлучны, пока потребность излить ту же боль, что поглотила меня, не стала непреодолимой. Возможно, Лука сломает ее жестокостью, а может, и нет. Я не знал.
Что я знал без сомнения, так это то, что я сломаю ее своей печальной темнотой, что в конце концов вымещу свой гнев на ней, потому что она осмелилась занять место рядом со мной, которое никто не заслуживал, кроме женщины, которую я похоронил всего несколько дней назад.
— Мы хотим выпить. Отправляйся в лаундж и принеси нам стаканы и бутылку моего любимого виски.
Она быстро кивнула, прежде чем повернуться и уйти. Я бы не женился на Арии.
— Она красивая и молодая, — сказал мне отец.
— Да, — мой голос не отражал внутреннего смятения. — Именно поэтому
