потоп.
— Ни черта не понимаю, а где течет тогда?
Пожимаю плечами.
— Понятия не имею, но видите, у меня все в порядке, — показываю на пол.
Мужчина встаёт, зачем-то окидывает все пространство придирчивым взглядом и выходит в коридор.
— Вызову дежурного сантехника, пусть он сам с этим разбирается. А у меня нет на это времени. Так что ждите.
И выходит. А я хлопаю глазами.
— Что мне ждать? — иду за ним.
— Как что? — искренне удивляется мужик. — Визита сантехника.
— Так у меня сухо!
Начинаю беситься, но вовремя вспоминаю, что у меня на руках ребенок. Он видит мою вспышку, а я не хотела бы, чтобы он лишний раз был свидетелем того, как я выхожу из себя.
— Да меня не волнует. Бежит — значит, надо разбираться.
Хочется стукнуть себя по лбу, но я сдерживаю этот порыв. Молча распахиваю дверь и сталкиваюсь с Русланом на своем пороге.
— Жди, соседка, — доносится до меня голос соседа, который проходит мимо брата мужа.
Руслан окидывает его таким взглядом, как будто он застал нас в кровати. Дожидаюсь, пока сосед скроется на лестничной клетке, и уже собираюсь захлопнуть дверь перед очередным Хасановым, который появился внезапно в моей жизни, но он успевает перехватить дверь и толкнуть её, распахнув.
— А я смотрю, ты время-то не теряешь, — оглядывается на лестницу и сжимает зубы.
Открываю рот от шока.
— Что? Это на что это вы… — давлюсь собственными возмущениями, пока Руслан сканирует мою квартиру, — да как вы…
— А что? Ты одна живешь, а тут только утро наступило — от тебя уже мужики какие-то выходят.
Задыхаюсь от такого неприкрытого обвинения.
— Это… — собираюсь рассказать про соседа, но захлопываю рот.
Собственно, какого черта я должна оправдываться перед этим мужиком? Он мне никто, и мне плевать на его мнение.
— Тимчик, пойди поиграй, малыш.
Рус вызывающе вздергивает бровь и следит за тем, как мой сын уползает в сторону зала, где все его игрушки. Хмыкает, а я сразу догадываюсь, что он вспоминает нашу первую встречу.
— Ты за него головой своей отвечаешь, ты в курсе? — Руслан шагает в мою квартиру так уверенно, как будто его сюда кто-то пригласил, а я не заметила.
Упираюсь в его грудь ладошкой, пытаюсь вытолкать обратно в подъезд, но его внешность оказывается обманчивой.
Он не сильно мощный, но сдвинуть мне его не удается ни на миллиметр. Выдыхаю. Вздёргиваю подбородок и смело встречаю его прищуренный взгляд.
— Я готова за своего ребенка ответить жизнью, но тебя это не касается.
От злости сама перехожу на «ты», но внутри все кипит и бурлит от возмущения.
— Не забывай об этом, — стучит мне по виску, отчего я резко дергаюсь, только бы не чувствовать ненавистное прикосновение чужого человека.
Отталкиваю его руку, прищуриваюсь, чтобы показаться хоть чуточку грозной, но Руслан при виде моего выражения лица только пренебрежительно скалится.
— Так что за огурец тут шастал?
Игнорирую этот вопрос, складываю руки на груди и жду, пока Руслан скажет мне, зачем он приехал в такую рань.
Он же в ответ только внимательно изучает меня. Его разноцветные глаза медленно путешествуют по моему телу несколько раз подряд. Я же давлю в себе желание поплотнее запахнуть халат, чтобы не видно было даже горла.
— За сыном-то присмотреть надо, наверное, — нарушает наше молчание.
— После того, как вы покинете мой дом.
Руслан недовольно кривит губы.
— Послушай, милая, мне тоже не особо нравится проводить с тобой время, но у тебя пока ещё мой племянник, и мне приходится видеть твое недовольное лицо.
Он кривится так, словно один взгляд на меня ему противен.
— Отлично, потому что это все взаимно, и последний человек, которого мне хочется видеть, — это вы. Так что можете сваливать на все четыре стороны.
Меня начинает раздражать присутствие этого человека. Раздражает его взгляд, его недовольное выражение лица.
— Не так быстро, милая.
Закатываю глаза.
— Меня зовут Мария. Милыми будете называть своих дам.
— Я пришел договориться по поводу встреч со своим племянником, пока он не узнает меня лучше.
Открываю рот, но не понимаю, какой реакции он от меня ждет. Радости? Веселья? Распростертых объятий?
— Послушайте, Руслан, — устало потираю лоб, — вы не имеете никакого отношения ни ко мне, ни к Тимуру. Я вас знать не хочу. И видеть желательно тоже. Поэтому…
Руслан скидывает ботинки и проходит в кухню. От такой наглости мое лицо вытягивается, и мне ничего не остается, кроме как последовать за ним.
— А теперь слушай меня внимательно… — и снова его высокомерный взгляд проходится по застывшей мне, — Маша. У тебя нет выбора. Но пока что я пытаюсь урегулировать по-хорошему и без стресса для сына Рената. Но я ведь могу и по-другому. Я хочу, чтобы ребенок брата узнал меня, хочу познакомиться с ним поближе.
— А я этого не хочу.
Руслан усмехается, берет со стола кружку, которую я вчера забыла убрать, и задумчиво крутит в руке. На ней надпись: «Свобода прекрасна».
— То есть предпочитаешь, чтобы я начал решать через опеку и суд?
Подхожу к Руслану и выдергиваю из его руки посудину. Убираю в шкафчик, уже собираюсь отойти, но меня перехватывают. Притягивают вплотную к себе, в нос ударяет резковатый запах его одеколона. Морщусь.
Давно ко мне так близко не подходил мужчина. Да и я не подпускала никого так близко…
— Опека будет не на твоей стороне, Руслан.
Его глаза зажигаются каким-то превосходством.
— Уверена, что у тебя хватит силенок противостоять мне и моему авторитету?
— Я его родная мать, а ты никто. Он видел-то тебя три раза в жизни и не запомнил, кто ты такой. Он совсем малыш…
Руслан сжимает пальцы на моем запястье сильнее, и я морщусь от пронзившей боли. Все мое тело начинает потряхивать. Я не имею представления, на что готов этот человек, только вот зачем ему мой ребенок?
На глазах от боли выступают слезы, воспоминания окунают меня в прошлое. Когда я так же стояла перед Ренатом и не могла дать отпор.
Вот только сейчас мне есть ради чего бороться.
Стиснув зубы, выдергиваю руку, отхожу от Руслана. А он моргает, словно не верит, что я смогла освободиться от его захвата.
Хватаю со стола массивную разделочную доску.
— Ещё шаг, и я проверю твою голову на прочность, милый, — передразниваю его же интонацию.
От его взгляда по спине пробегают мурашки, но я буду стоять насмерть за сына.
— Ещё разок, что тебе от нас надо? — сквозь зубы шиплю, смотрю ему в глаза, которые перенял
