от радости на его лице.
— Вижу.
— А ты знаешь, что я смотрел все твои фильмы? Даже самые дрянные.
— Себастьян! — говорю я, чувствуя, как жар заливает мои щеки. — Прости, ему… одиннадцать.
— Все в порядке, — со смехом говорит Джейкоб. — Я тоже думаю, что они были довольно дерьмовыми.
— Я не говорил, что он был дрянным, мама, просто фильм. Ну, знаешь, тот дурацкий девчачий фильм, который Мел заставила нас смотреть.
Господи, упаси меня от мальчиков.
— Принести тебе что-нибудь выпить? — спрашиваю я, надеясь, что мы сможем перейти от разговора о дрянных фильмах.
— Нет, не надо, спасибо.
Из кухни выходит Мелани с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью.
— Это моя дочь, Мелани. Она тоже смотрела твои фильмы, поскольку Себастьян требует их всегда, когда наступает его очередь выбирать фильмы, как сейчас, — я поворачиваю голову к фильму, и он ухмыляется.
— Вау… — только и говорит моя гениальная дочь.
— Приятно познакомиться, Мелани.
Она кивает несколько раз, рот по-прежнему открыт.
Джейкоб приседает перед Себастьяном.
— Я зашел, потому что хотел задать тебе один вопрос.
— Правда?
— Да, видишь ли, часть моей работы здесь — досаждать братьям, и нет ничего на свете, что они ненавидели бы больше, чем то, что я развлекаюсь, пока они тяжело работают. Так вот, я хотел узнать, не хочешь ли ты в воскресенье порыбачить в этом замечательном ручье на моем участке?
— Можно? — спрашивает Себастьян.
Я киваю, зная, что мой голос сорвется и я, скорее всего, заплачу.
— Я обожаю рыбалку.
Этот человек, которого он боготворит, просит его просто побыть с ним несколько часов. Сделать то, что любили делать они с Люком, не меньше. Конечно, Джейкоб не мог этого знать, но мое сердце разрывается от благодарности.
— Я тоже, — он протягивает руку для кулака, который Себастьян быстро возвращает. — Отлично. Я заеду за тобой около восьми утра?
— Конечно! Я не буду спать, так что не волнуйся, если захочешь приехать раньше или даже завтра!
Это чистая правда. Парень будет на взводе, как будто выпил четыре энергетических напитка.
— Ладно, тогда давай договоримся на восемь в воскресенье. Мне нужно вернуться домой, распаковать вещи и сделать кое-какие дела завтра, но в воскресенье я в твоем распоряжении. Приятно было познакомиться, Мелани.
Мелани все еще стоит как статуя и молчит.
— Я провожу тебя, — говорю я, надеясь избавить ее от дальнейшей неловкости.
— Прости, что нагружаю тебя этим, — говорит Джейкоб, когда мы подходим к двери.
— Все в порядке. Я ценю это больше, чем ты думаешь. Рыбалка… это то, что действительно важно для Себастьяна.
— Правда?
Я киваю, держась за дверь обеими руками.
— Да, они с Люком часто ходили. Уверена, ему очень понравится заниматься любимым делом со своим кумиром.
— Боже, — с досадой говорит Джейкоб, — я должен быть последним человеком, которого ребенок боготворит.
— Почему это?
Он улыбается, и это выражение лица, как мне кажется, в свое время помогло ему избежать многих неприятностей. Это делает его еще более невероятно красивым, и обаяние так и сочится из него.
— Потому что я совершил много ошибок, разбил много сердец, и мой моральный компас немного сбился.
— Насчет сердец я не сомневаюсь.
— О? Почему это? — он перебрасывает мой вопрос обратно мне.
Я прислоняюсь головой к краю двери.
— Ну, как психолог, я склонна смотреть на вещи по-другому.
— Ты проводишь психоанализ?
— Ты бы испугался, если бы это было так?
— Ты всегда отвечаешь на один вопрос другим?
Я немного смеюсь.
— А тебя бы это беспокоило?
Джейкоб разражается смехом, а затем наклоняется ко мне.
— Да.
Он со мной флиртует?
Нет. Я сошла с ума. Он не флиртует, но флиртую ли я? Я так не думаю, но я уже тринадцать лет ни с кем не флиртовала. Чтобы не выглядеть так, как будто я это делаю, я остаюсь на месте, немного смягчаю голос и становлюсь похожей на психолога.
— Понимаю. Ну, к слову, я не думаю, что твой компас настолько далек, как ты думаешь. Если бы это было так, ты бы не явился ко мне домой, после возвращения из Сент-Люсии, и не стал бы строить планы, как вывезти одиннадцатилетнего мальчика на рыбалку в восемь утра в воскресенье.
— Могу я спросить тебя кое о чем?
— Конечно.
— Сколько тебе лет?
Смена направления разговора заставила меня попятиться.
— Что?
— Это вопрос, на который ты снова ответила другим.
Я качаю головой.
— Нет, я не пыталась уклониться, просто мы говорили о тебе… а потом… ты спрашиваешь мой возраст.
— Я пытаюсь понять… у тебя двое детей, ты была замужем и каким-то образом поступила на психолога. Ты определенно недостаточно взрослая, чтобы иметь все это.
Он не первый, кто так думает.
— Ну, я встретила Люка, когда мне было восемнадцать, почти сразу же забеременела и вышла замуж — сразу же… — я смеюсь при воспоминании о том, как мы рассказывали об этом плане нашим семьям. — Потом я начала ходить в колледж, одновременно воспитывая детей, отправляя его в командировки и взрослея. Мне тридцать один год, если отвечать на вопрос.
Джейкоб наклонился, его голос стал глубоким и низким.
— И это еще раз доказывает, что я не стою того, чтобы меня боготворили, а вот ты стоишь. Увидимся в воскресенье.
Он поворачивается и идет к своей машине, а я стою ошеломленная.
Джейкоб
Я беру холодильник и запрыгиваю на квадроцикл. Солнце еще не полностью поднялось над деревьями, и я надеюсь, что, проезжая мимо дома Коннора, я разбужу их. Они правильно сделали, что не позволили мне остаться с ними. Хэдли даже не предложила мне домик на дереве. Прошлая ночь была моей последней ночью в доме до окончания срока моего пребывания здесь. Мне сказали, что я могу остаться в гостевой комнате до возвращения Шона и Девни, которое состоится сегодня днем, но потом я отправлюсь в крошечную дыру с биотуалетом. Клянусь, если кто-нибудь в Голливуде узнает об этом, я не переживу. Я делаю дополнительный круг вокруг дома Коннора и, не желая оставлять Деклана в стороне от веселья, делаю несколько кругов вокруг его дома, прежде чем отправиться к ручью. Это мое любимое место. Когда мы были детьми, мы приходили сюда и проводили день, рыбача или просто плескаясь, прежде чем нам приходилось возвращаться в ад, который был нашим домом. Всякий раз, когда я оказывался здесь, я чувствовал себя спокойно, и это не изменилось. Солнце выглянуло из-за линии деревьев, и горизонт окрасился в яркие оранжевые и желтые цвета, прежде чем опуститься до
