сегодняшний день курс полета был ясен — в опостылевшую школу, к своим олухам — ученикам старших классов.
В июне начались выпускные экзамены. Из района приехала комиссия из пяти человек, а потому темы сочинений школяры, с подачи своих педагогов, знали заранее, все экзаменационные билеты очень хитро помечены — как метят карты шулера. Кстати сказать, из пяти членов почтенной комиссии только у одного оказались дети. Тем не менее остальные четверо с большим апломбом и самоуверенностью поясняли, какими методами надо воспитывать молодых людей, дабы влить в их свежие души высокие моральные ценности. От всего этого кислого лицемерия и пошлой демагогии у Даши скулы на сторону сводило. И все жестче укреплялась мечта «лететь отсюда свободной птахой».
Работу школы высокая комиссия благосклонно оценила на четыре с плюсом. А перед отъездом тот, у котоpoгo были дети, подошел к Даше и сказал:
— Дарья Дмитриевна, я был приятно изумлен, в каком широком диапазоне выпускники ваших классов знают русскую литературу.
— Спасибо, — смутилась Даша.
— Судя по всему, вы создали собственную методику?
— Да нет. Просто немножко расширила темы.
— А вы не хотели бы в следующем году перебраться в колледж, скажем, в Новосибирск?
Даша сжала зубы до хруста и ничего не ответила. Но он понял, улыбнулся и подал ей свою визитную карточку:
— Позвоните мне в конце июля, я думаю, что это вполне разрешимая проблема.
С чем и уехал. Все бы хорошо, но уж больно у этого члена комиссии при его речах был маслянистый взгляд, которым он упирался в Дашину грудь и шею.
Экзамены закончились, и следовало устроить бал для выпускников. Для обсуждения программы этого бала все педагоги собрались в кабинете Анфисы. День выдался жарким, всем хотелось побыстрей сбежать домой. Поэтому тут же предложили провести бал по прошлогодней схеме.
— Нет, — неожиданно твердо сказала Анфиса. — По прошлогодней схеме не пойдет.
— Почему? — удивилась физичка Тамара.
— А потому, что в прошлом году все ребята перепились, а что и вовсе худо — изнасиловали в кустах Веру Николенко. Вы что, уже забыли про это?
Что было, то было. И историю эту удалось замять и притушить без последствий с невероятным трудом. Ну как без последствий? Родители насильников отдали родителям Николенко свои «Жигули», а осенью — два центнера картошки. Такова была плата за порушенную девственность. Впрочем, Вера зимой умотала в Новокузнецк, где благополучно вышла замуж и оттягала у родителей для мужа эти самые «Жигули», заявив, что именно она их заработала.
— Допустить повторения этой истории мы не можем, — строго сказала Анфиса. — И на этот раз нам придется не отпускать выпускников после выдачи аттестатов, а контролировать их развлечения до вечера.
Тамара сказала сердито:
— Со свечкой, что ли, за каждым до ночи ходить?
— Этого не надо. Я полагаю, что после выдачи аттестатов нам надо придумать какое-нибудь мероприятие. Продолжение праздника, что ли, — до глубокого вечера.
— Наряд милиции надо вызвать, — прошамкал старенький математик Сизов.
— Тогда уж лучше гарнизон солдат, они тут недалеко, — заметила физичка Никонова.
— Ага! — захохотала Тамара. — Вот солдатики и понасилуют всех девчонок скопом!
— Перестаньте, — нахмурилась Анфиса. — Я просила вас делать предложения по существу. Что нам организовать после бала с обычными танцами?
В это мгновение Даша вспомнила, как давным-давно ездила с отцом отдыхать в санаторий на Черное море. Там оказалась компания киношников, народ беспечный, постоянно хмельной и веселый. Они вечно придумывали всякие забавы и развлечения для всех — и для детей, и для взрослых. Даша сказала громко:
— Организуем праздник Нептуна.
— Что? — удивилась Анфиса.
— Праздник Нептуна, повелителя морей и океанов.
— Подожди, Даша, как ты себе это представляешь?
— Да очень просто. Вода в нашем пруду уже теплая. Нарядим выпускников в костюмы русалок, чертей всяких. Вернее, они сами нарядятся. Нептун всплывет из морской пучины и произнесет поздравления. А потом заставит каждого нырнуть в пруд, чтоб протрезвели, если уже успеют тяпнуть. Ну и выступят, каждый проявит свой талант. Поставим на берегу музыкальный центр. А если удастся заманить из Бийска нашего Линькова, так совсем будет прекрасно.
— Линькова заманишь! — язвительно сказала Тамара. — Он уже поп-звезда! Скорее всего, зазнался, как индюк, да и деньги гребет лопатой.
— Заманим, — решительно сказала Даша. — Он все же наш, нашу школу кончал. Линькова я беру на себя.
— А кто будет Нептун? — захихикал Сизов.
Вот это была проблема так проблема. На весь состав педагогов школы мужчин было всего трое. Математик, физкультурник Матвеев и преподаватель младших классов Рекунов. О старичке Сизове и речи не могло быть, на роль Нептуна он никак не тянул. Рекунов уже взял отпуск и куда-то уехал. А Матвеев, все еще мечтающий о карьере чемпиона мира по лыжам, еще в начале мая отпросился на спортивные сборы и улетел в Екатеринбург. Оставался еще один мужчина — он шуровал в подвале уголь возле отопительных котлов, Филимон, истопник. Но диапазон его забот о школе был значительно шире, чем работа у котлов. Руки у него были золотые — когда трезв. И совершенно беспомощные — когда пьян. Последнее состояние составляло доминанту его жизни, подшофе он был не менее восьми дней в неделю. Но тем не менее именно Филимон следил за всем электрооборудованием шкалы, канализацией, выполнял кровельные работы, и за внештатные труды свои денег не требовал — расчет производился исключительно бутылками. Не молока, естественно. Странный это был человек с густыми татуировками на обеих руках. Даша подозревала, что образование у него много выше, чем обозначено в его анкете — шесть классов. Однажды совершенно автоматически она что-то сказала ему на французском, и он ответил также на языке галлов.
— А что, если предложим роль Нептуна Филимону? — сказала Даша.
— А у тебя литр самогонки есть? — весело спросила Тамара.
— Найдем, — сухо бросила Даша, памятуя о подпольном производстве тетки Антонины.
— Поговори с ним сама, — решительно предложила Антонина. — Я с ним с Нового года не разговариваю. А потом, все же прикинь на бумаге схему этого праздника.
— Сценарий, — уточнила Даша.
— Сценарий, — согласилась Анфиса.
На этом обсуждение закончилось, а Филимона Даша нашла в слесарной мастерской. Могучий мужик с корявыми, толстыми руками осторожно копался в механизме карманных часов, — видно, «сшиб» очередную халтуру — получил заказ у кого-то в городе. Сидел у верста ка он в одних трусах, босой, густая шерсть с сединой покрывала его широкую спину.
Пока Даша растолковала ему, что ей требуется, он натянул потертые джинсы, а потом полез в сапоги.
Даша смолкла, исчерпав весь объем задачи для Филимона, а тот сказал неожиданно:
— Когда, Дарья, замуж выходить будешь, обязательно проследи,
