Отступив на шаг, Фанни с тревогой в своих темных глазах взглянула на меня.
— Слушай, ты меня просто пугаешь! Нет, в самом деле! Ты ведь уже на себя не похожа! Ты вылитая покойная мать! Клянусь! И не страшно быть тебе похожей на мертвого человека, который давно гниет в могиле? — воскликнула она.
— Нет, Фанни! — усмехнулась я. — Я рада, что похожа на свою мать.
— Никогда не понимала тебя, клянусь! — пробормотала она и тотчас улыбнулась. — Не обижайся на меня, Хевен! Давай станем друзьями! Забудем прошлое! Пошли вместе посмотрим на нашего папашу!
Я мысленно согласилась с ней, но только ради дедушки и Тома, на один вечер. Завтра прошлое должно было вернуться.
— Слушай, а ведь я избавилась от своего старичка Маллори, — рассказывала мне Фанни. — Как только узнала, что он женился на мне, чтобы я стала его племенной кобылой, я его тотчас же отшила, в один момент! Нет, ты можешь себе представить, чтобы я родила ему ребенка, когда у меня уже и так есть один? Я ему прямо заявила, что не собираюсь портить себе фигуру, чтобы на меня ни один парень не взглянул, когда он откинет копыта. И ты представляешь, что он мне заявил? Да он чуть с ума не сошел! Я, говорит, для того и женился на тебе, чтобы ты мне родила ребенка! Боже мой, а у самого уже и так трое взрослых сыновей! Послушай, Хевен, ты молодец, что пыталась выкупить мою малышку, — улыбнулась она. — Но только я знала, что из этого ничего не выйдет. Они не согласились бы отдать мою Дарси и за все деньги твоих Таттертонов!
Я тяжело вздохнула, вспомнив, как поддалась на ее уговоры и была вынуждена выслушивать от Уэйланда Вайса весьма неприятные слова. К тому же похоже было, что священник оказался прав.
— Кстати сказать, мой старичок Маллори выплачивает мне солидные алименты после развода, — похвалилась сестра, в очередной раз обняв дедушку и едва не задушив беднягу в своих объятиях от избытка чувств. — Но зачем нужны деньги, если никто не завидует? Послушай, Хевен, давай-ка утрем вместе носы всем этим деревенским задавалам! Я тут отгрохала себе славный домик вон на том холме, а ты построй себе особнячок на холме напротив. И будем перекрикиваться друг с дружкой всем на зависть!
Это была забавная мысль, особенно на территории балагана.
С Фанни было довольно весело, когда у нее все складывалось удачно, да и смех и оживление, царящие вокруг, разгоняли мои невеселые воспоминания. В конце концов, нельзя было винить Фанни за то, какой она стала, как и Троя — за то, каким он был. Даже Тони заслуживал оправдания, но я не могла ему простить, что он отнял у меня Троя…
Дедушка то и дело дергал меня за локоть и говорил, что им с Энни здесь все очень нравится.
— Но мы же не можем допустить, чтобы она переутомилась, — заметил он, когда стемнело и зажглись фонарики, с опаской оглядываясь на все прибывающую публику. Он прихрамывал и тяжело дышал.
На помосте, где папаша должен был произносить речь перед публикой, мы его не застали: все билеты уже были распроданы. Но Том зарезервировал для нас лучшие места, и спустя минуту мы уже сидели в центральном шатре. Оркестр грянул веселенький марш, и на арену из-за занавесей с двух сторон начали плавно выступать индийские слоны в пестрых нарядах и с красивыми девушками на спинах. Когда же на самую середину арены вышел с микрофоном в руке наш папаша, дедушка схватился за сердце.
— Это мой сынок Люк! — отдышавшись, толкнул он локтем в бок сидящего рядом с ним Рейса Мак-Ги. — Красавец мужчина, не правда ли?
— Но на тебя он совершенно не похож, Тоби, — пробурчал в ответ сосед, просадивший нашему папаше в покер маленькое состояние.
К середине представления дедушка пришел в такой восторг, что, глядя на него, я начала опасаться, что он не доживет до финала. Фанни просто билась в истерике от удовольствия: она кричала, визжала, хлопала в ладоши и то и дело подпрыгивала, так что ее груди едва не выскакивали из выреза платья наружу. Я молила Бога, чтобы она успокоилась и не устраивала своего маленького дополнительного представления, но именно его-то и хотелось устроить самой Фанни. И надо отметить, что вполне преуспела в этом.
Когда на арену выбежали львы и прочие огромные кошки, я начала нервничать: мне не нравился этот номер. Хищные животные, которых заставляли выделывать всякие глупые номера, пугали меня. Я пыталась найти взглядом Тома, но не видела его. Мне мешали клоуны в их дурацких костюмах, которые постоянно мелькали у меня перед глазами и отвлекали мое внимание от самого главного, ради чего я сюда пришла.
И вдруг я увидела футах в десяти от себя на трибуне Логана.
Он смотрел не на арену, а прямо на меня, наморщив лоб и насупив брови. Однако стоило нашим взглядам встретиться, как он изобразил на своем лице улыбку и помахал мне рукой. В сидящей рядом с ним симпатичной девушке я, присмотревшись, узнала Мейзи Сеттертон, младшую сестру Китти. Значит, он все-таки встречался с ней!
— Я слышала, что Логан помолвлен с Мейзи, — с ненавистью прошипела Фанни, словно бы читая мои мысли. — И что только он нашел в ней хорошего? Терпеть не могу рыжих, у них у всех такая бледная кожа, и все они крикуньи и скандалистки, даже крашеные!
— Твоя мать тоже была рыжая, — напомнила я.
— Верно, — смутилась Фанни, но тут же взглянула в сторону Логана и улыбнулась ему.
— Нет, ты только посмотри на него! — с перекошенным от злости лицом воскликнула она, взбешенная его равнодушием. — Притворяется, что не видит меня! Да как он смеет меня не замечать! Нет, ни за что на свете не вышла бы за такого надутого индюка, как Логан Стоунуолл, пусть он хоть на коленях умолял бы меня! Скорее я соглашусь стать женой Рейса Мак-Ги! — расхохоталась она, обернувшись к своему соседу, хмурому толстяку с багровой от пьянства физиономией.
Представление вскоре закончилось, но Том так и не появился на арене. Публика стала расходиться, и мы потихоньку начали пробираться к тому месту, где условились встретиться с Томом. Однако и там я его не увидела, лишь высокий и худой клоун в невообразимом шутовском наряде крутился возле палатки, в которой переодевались артисты цирка. Я споткнулась о его огромный зеленый башмак в желтый горох и с красными завязками.
— Простите, пожалуйста, — пробормотала я и попыталась обойти его, но он снова подставил мне ногу.
— Да уберете вы наконец свои башмаки с прохода? — резко обернувшись, закричала я и в следующую секунду узнала знакомые зеленые глаза. — Это ты, Том?
— А кто же еще может быть таким неуклюжим и с такими большими ногами? — воскликнул он, с улыбкой стягивая с головы рыжий парик. Ты потрясающе выглядишь, Хевен! Нет, в самом деле! Если бы ты не предупредила меня, что перекрасилась в блондинку, я тебя вообще бы не узнал, ей-Богу!
