Лаки кивнула.
– Да, я понимаю, – тихо сказала она. – Вполне естественно.
– Можно и так сказать, – согласился Форд Верн, снимая свои очки и тут же надевая их снова.
– Я и говорю, мистер Верн.
Форд Верн явно удивился, что она знает, кто он, поскольку он не потрудился представиться.
– Где Микки? – поинтересовался он.
– Он к нам не присоединится, – пояснил Мортон Шарки, сидящий рядом с Лаки.
Оглядев комнату, она обнаружила, что не хватает только Бака Грэхема и Эдди Кейна.
– А мистер Грэхем и мистер Кейн будут здесь?
Грант Уенделл пожал плечами.
– Гм-м, я утром разговаривал с Эдди. Он едет. А у Бака, гм, другое совещание, от которого он старается освободиться.
Лаки не волновалась, полностью контролируя ситуацию.
– Может быть, подождем десять минут? – предложила она любезно.
– Согласен. – Форд еще раз поправил свои дорогие очки и встал. – Мне нужно позвонить. Прошу прощения.
– Ну и сборище, – прошептала Лаки Мортону.
– Все они хотели бы остаться, если им не предложат ничего лучшего, – сообщил он вполголоса.
– Я прекрасно понимаю, что происходит в этом городе, – ответила она. – Такой же бизнес, как и везде. Разумеется, если за углом платят больше, хватай обеими руками. Если нет, сиди и не чирикай. Правила игры.
– Полагаю, никому из них не пришлась по душе перспектива работать на женщину.
– По-видимому. В конце концов, мы в Голливуде, а здесь власть вовсе не у женщин. Форд, скорее всего, звонит, интересуясь новой работой. Согласен?
Мортон кивнул.
– Не удивлюсь, если это так.
В комнату влетел Бак с красной физиономией. Он заведовал маркетингом и специализировался на приведении всех и вся к общему знаменателю. Каково бы ни было содержание фильма, Бак рекламировал его с помощью огромного количества сисек и задниц. С его точки зрения, у Америки член стоял постоянно.
Для рекламы последнего фильма Сьюзи Раш он придумал плакат, изображавший голову Сьюзи на огромном слишком развитом теле. Она была вне себя и пригрозила подать в суд, если плакат немедленно не снимут. Бак неохотно повиновался.
Последним прибежал запыхавшийся Эдди Кейн.
Глядя на Эдди, можно было подумать, что он спал не раздеваясь. Не украшали его и подросшая борода и налитые кровью глаза с еще более отсутствующим выражением, чем обычно.
– Где Микки? – первым делом спросил он.
– Только не здесь, – ответил Бак, качая головой.
Лицо Эдди передернулось.
– Он придет?
– Ты что, «Лос-Анджелес таймс» сегодня не видел? Иначе бы понял, что он точно не явится.
– Что случилось?
– Его поймали со шлюхой.
Прежде чем Эдди смог отреагировать, вернулся Форд закончивший разговор, и Лаки перешла прямо к делу.
– Что же, господа, – начала она, вставая, – вы все уже знаете новости. Меня зовут Лаки Сантанджело, и я теперь владею студией «Пантер». – Она помолчала, пережидая возникший гул. – Я в кинобизнесе новичок. Но я знаю, чего хочу. А именно, делать хорошие фильмы, такие, которыми студия могла бы гордиться. Мне хотелось бы услышать ваше мнение относительно того, что было здесь упущено за последние несколько лет. – Она снова помолчала. По крайней мере, они слушали. Когда она впервые занялась морскими перевозками Станислопулоса, потребовались месяцы, чтобы заставить мужской персонал слушать. – Можете мне поверить: студия выпускала мусор, но эти дни позади. Я поведу студию к новым успехам. – Она не сводила с них сверкающих глаз. – Господа, – продолжала она, слегка повысив голос, – можете дать голову на отсечение – так и будет.
Дина Свенсон не любила тренировок. Она не из тех жительниц Калифорнии, которых час аэробики и два часа занятий по Джейн Фонде приводили в экстаз. Нет. Дина надрываться не любила. Но такова была тенденция, а никто не мог обвинить Дину, что она не придерживалась тенденций. Посему, подобно всем шикарным модницам Нью-Йорка, она наняла личного тренера, приходившего на дом. Его звали Свен, и он плохо говорил по-английски, но Дину вполне устраивало, так как разговоры ей нужны меньше всего.
Свен, безусловно, умел за пятнадцать минут настоящих пыток извлечь из нее все лучшее. Три раза в неделю она начинала свой день с занятий с ним. После его ухода Дина, как правило, минут пятнадцать нежилась в ванне, прежде чем начать одеваться, чтобы идти в свой офис на час-полтора до ленча.
Ленч составлял самую важную часть дня Дины. К ленчу она специально одевалась. Надевала побрякушки. Следила за тем, чтобы макияж, маникюр и прическа всегда находились в идеальном порядке. Дина знала: чтобы уметь себя защитить, надо держать форму.
Большинство приятельниц Дины работали на своих мужей. Это было шикарным новшеством. Они высказывали свое мнение о стиле, тканях, духах, косметике и взамен получали солидную зарплату директора. Но для ленча у всех них находилось время.
Дина принадлежала к обособленному кружку богатейших женщин Нью-Йорка, носивших одежду только от лучших модельеров, настоящие драгоценности и меховые манто с таким видом, что ни одна активистка общества защиты животных не посмеет бросить в них банку с краской.
Сегодня Дина обедала в «Ля Сирк». Они обычно приходили сюда с Эффи по понедельникам.
Дина тщательно оделась: бледно-зеленый костюм от Адольфо, сумка и туфли от Шанель. К этому она добавила серьги и ожерелье от Булгари и кольцо с огромным бриллиантом, подаренное Мартином на последнее Рождество.
У их квартиры на Парк-авеню ждал шофер с машиной, чтобы отвезти ее через несколько кварталов в Свенсон билдинг, сверкающую башню, построенную в модернистском стиле.
Она обожала свой офис. Эффи оформила его в спокойных пастельных красках – настоящий рай вдали от дома.
Дина гордилась тем, что ее компании по производству модной одежды и духов процветают. Когда она впервые занялась этим делом, то сразу же наняла самых лучших работников, каких только можно было купить за деньги. Мартин давал ей советы. Но тем не менее на продаваемой продукции стояло ее имя: «Дина Свенсон». Оно служило хорошей рекламой.
Одна из секретарш Дины встретила ее сообщением, что звонила Эффи и отменила ленч.
– Почему? – разочарованно спросила Дина.
Девушка пожала плечами.
– Не знаю, миссис Свенсон.
– Дозвонитесь до нее, – приказала расстроенная Дина. Уже много лет они с Эффи всегда обедали по понедельникам.
– Миссис Уэбстер в офисе нет, – сообщила секретарша.
– Позвоните домой, – распорядилась Дина.
– Я уже звонила. Там включен автоответчик, – доложила девушка.
Дина нахмурилась. Может, Эффи заболела?
