– Ты сбежала с ним в Вермонт, – Дебра подбородком указала на Кристиана, – предоставила мне полную самостоятельность.
– Я оставила тебя с твоей бабушкой.
– Какая разница. Она такая же, как ты. Ее здесь не было большую часть времени.
– Она сказала, что это тебя не было.
– Потому что я не хотела сидеть здесь одна! – И, круто развернувшись, Дебра направилась в коридор. – Я ложусь спать.
– Полагаю, это разумно, – крикнула Лаура ей вслед и оборвала себя, услышав собственные слова. Это был все тот же старый, знакомый спор, дубль того, который она только что имела с Мадди. Мадди всегда начинала негодовать, вешала трубку или выходила, хлопнув дверью. Лауру потрясло, что во многом она так же поступала с Деброй. И хотя сейчас из комнаты выходила Дебра, негодование явно звучало в голосе Лауры.
Лаура не хотела, чтобы это было так.
– Частично проблема заключается во мне, – подойдя к Лaype, промолвил Кристиан. – Мысль о поездке в Вермонт принадлежала мне. Позволь мне поговорить с ней.
Лаура прикоснулась тыльной стороной руки к его шее, где ровно и наполненно бился пульс.
– Я пойду, – прошептала она. – Пора.
Дверь в комнату Дебры была закрыта. Лаура тихонько постучала, открыла ее и вошла внутрь. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней. Дебра сидела на полу спиной к кровати, обхватив руками колени. При появлении Лауры она обернулась.
– Давай поговорим, Деб.
– Уже поздно.
– Нам не нужно много времени для этого. Но это важно. – И когда Дебра ничего не ответила, Лаура мягко спросила: – Где ты была так поздно?
– Каталась.
– Одна?
– Да.
– Два часа?
– Три. Не волнуйся, – угрюмо добавила Дебра, – я заправила машину.
– Меня это совершенно не волнует. Меня волнуешь ты, а не машина. Почему ты каталась одна три часа?
– Потому что хотела.
Лаура немногое могла различить за ее горестно опущенными плечами.
– Что-нибудь случилось в школе?
– Нет.
– С ребятами после школы?
– Нет.
– С Джейсом.
– Нет!
Лаура не поверила. Эти «нет» произносились со слишком большой готовностью. Что-то случилось, и это не имело отношения к гневу, который Дебра испытывала к ней и Кристиану. Гнев придал бы ей воинственности. Она бы не оправдывалась и не выглядела такой несчастной, как сейчас.
Обычно Дебра приходила к ней со своими проблемами, и ее невозможно было заставить замолчать. И Лауре больше всего хотелось, чтобы так было и сейчас. Самым главным было разговорить ее.
– Что с нами происходит? – мягко спросила Лаура, опускаясь на кровать неподалеку от того места, где, сжавшись, сидела Дебра.
– Вот ты и расскажи мне, – огрызнулась Дебра. – Ты же эксперт. А если тебе нужно еще одно мнение, можешь позвонить бабушке.
– Я не хочу звонить бабушке. Мы с ней не очень-то ладим. У нас сегодня состоялось королевское сражение, и, вероятно, состоится еще одно при следующем разговоре. Мы по-разному смотрим на вещи, что было бы не такуж плохо, не позволяй мы своим эмоциям затуманивать здравый смысл и способность к пониманию. Эго печально, Деб. Но еще печальнее, что у нас с тобой может произойти то же самое. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы мы оставались близки. – Лаура робко провела рукой по волосам Дебры. – Мы должны разговаривать, а не спорить. Жизнь стала тяжелой после исчезновения твоего отца. Мы постоянно находились под страшным давлением, и в результате проявились все слабые стороны наших отношений. Я не была идеальной матерью. Но это не означает, что я не хотела ею быть. Мне действительно казалось, что я все делаю правильно. Теперь я понимаю, что это было не так.
Лаура умолкла в ожидании ответа. Дебра сидела свернувшись в комочек и пригнув голову. Лаура знала, что она не спит: ее тело было слишком напряжено. Лауре хотелось верить, что Дебра слушает ее.
– Я могу измениться, Дебра, – продолжила она тихим и мягким голосом, – если ты объяснишь, что мешает тебе. Я никогда не понимала, почему тебе не нравится то, что я работаю. Я всегда считала, что ты жалуешься, потому что все дети жалуются. Но если ты хочешь, я теперь буду проводить дома больше времени. Мы с тобой сможем быть вместе. Если я буду чем-то занята, а ты захочешь поговорить со мной, я буду прерывать свое дело и слушать тебя. И сейчас я готова выслушать тебя. Я ничем не занята. Я никуда не собираюсь.
– А к нему? – приглушенным голосом спросила Дебра.
– И к нему. Ты моя дочь. В данный момент ты самый близкий, самый родной для меня человек. Если захочешь, я буду сидеть здесь с тобой всю ночь. Скажи мне, что тревожит тебя, Деб. Давай поговорим.
Дебра молчала. Прошла минута, потом еще одна, и еще. Лаура гладила ее длинные темные волосы легко и медленно, без слов говоря ей о том, что она готова ее слушать бесконечно. И это соответствовало действительности. Похитив ее на выходные, Кристиан нарушил ритм жизни, которую Лаура вела столь долго. Ей не надо было готовить, мчаться из одного места в другое, совершая по пути тысячи дел, в которых всегда испытывает необходимость деятельный человек. Кристиан замедлил ритм ее жизни. Он указал ей на радость спокойствия. И она вспомнила эту радость, знакомую ей по тому времени, когда дети были маленькими, – когда она читала им книжки, или, обняв, беседовала с ними, или качала на коленях, или пела колыбельные. Со временем все это было утеряно не столько со Скоттом, сколько с Деброй, и Лауре не хватало этого.
– Ты можешь рассказать мне все, – продолжая легко и медленно гладить Дебру по голове, промолвила Лаура. – Я не стану осуждать тебя. Я не встану и не уйду. Сейчас я здесь с тобой. Ты можешь рассказать мне все.
Но Дебра продолжала молчать. А когда она подняла плечи и еще больше сжалась, Лаура ощутила такую беспомощность, как никогда. И когда раздались первые едва уловимые всхлипывания, они донеслись до нее словно издалека. Встав на колени рядом с Деброй, она обняла ее и прижала к себе. Она не встретила никакого сопротивления ни в этот момент, ни позднее, когда начала покачивать, пока та плакала, как когда-то давным-давно.
– Что случилось, малыш? – прошептала Лаура. – Скажи мне.
– Это ужасно, – всхлипнула Дебра.
– Ничего не может быть ужаснее, чем то, что творится сейчас.
– Может. Я сделала ужасную глупость.
– Мы все иногда совершаем глупости.
– Но это был такой идиотизм! Мне это отвратительно и больно, но все уже сделано, и ничего не воротишь назад.
Страшные мысли заметались в голове Лауры, но она продолжала покачивать дочь, гладя ее сначала по руке, потом по плечу, а затем она прижалась щекой к виску Дебры и зашептала:
– Все будет хорошо. Все будет хорошо.
– Но я чувствую себя так отвратительно! – прошептала Дебра между всхлипываниями.
