Джеймс делает едва уловимое движение вперёд, задевая кончик моего носа своим.
— Дать попробовать тебе, насколько это было остро?
— Но ты же всё съел…
— Но во рту у меня остался вкус жгучего перца, — хищно и немного зловеще парирует сводный брат.
— Не собираешься же ты… — от удивления у меня даже рот приоткрывается, а предложение обрывается на полуслове.
Он собирается. Ещё как собирается. Облизнув губы языком, брат намеренно медленно стирает расстояние между нашими губами.
— Готовься гореть, Эльф, — выдыхает так, что я на самом деле начинаю пылать.
Горят даже пятки. Кровь кипит. Пульс ухает внутри, но гораздо ниже сердца. Он грохочет даже ниже пупка! Сумасшествие какое-то… Я судорожно подаю сигналы тревоги своему телу, замершему без движения. Нужно сделать хоть что-нибудь. Ну же, Джо!
— Джеймс! — кричит внизу Франческа.
Потом слышатся её шаги. Она поднимается вверх по лестнице. Сводный брат медленно опускает руки и лениво отстраняется от меня. Наталкивается спиной на противоположную стену коридора. Я на свободе. Можно уходить. Но ноги стали ватными и непослушными. Боюсь сделать шаг и выглядеть неуклюже, сбегая с места преступления. Я же ни в чём не виновата и не обязана чувствовать себя так, словно я хотела прошмыгнуть на кассе супермаркета, стащив шоколадку и не желая за неё платить.
— Ты всё ещё хочешь попасть на вечеринку, Джоанна? Она для взрослых, а ты была готова хлопнуться в обморок даже от… — медленно говорит Джеймс. Делает вид, что задумывается. — От ничего! Ведь я даже не дотронулся до тебя. Но ты застыла без движения. Поплыла, м?
Гад. Знает, как действует его близость на девушек, и пользуется этим. Наверняка отточил приёмчики соблазнения. Когда только успел? Я снова раз за разом напоминаю себе, что прошло много времени. Не один год и даже не два. Мы изменились. Оба. Очень сильно.
— Поплыла? Ничего подобного! Это тактика «выжидай и наблюдай за врагом», — усмехаюсь я.
— А-а-а-а, ты как те дикие зверьки, которые притворяются мёртвыми, чтобы их не тронули! — догадывается Джеймс. — И как, работает?
Я осторожно сдвигаюсь в сторону спальни. По шажочку. Глаза Джеймса вспыхивают. Он синхронно повторяет мои движения.
— Ты мне скажи. Я выполнила свою роль на «отлично»! Но тебя это не остановило. Возможно, ты страдаешь некрофильскими наклонностями, Пончик.
— Тебе нравится дразниться детскими прозвищами, Пинки Пай? — резко спрашивает Джеймс.
— Я бы предпочла не иметь с тобой дел и не пересекаться. Но ты же мне проходу не даёшь!
— И не дам. Не надейся! Я не отступаю.
— О, тогда я тоже не собираюсь.
Наконец, чувствую за спиной дверь спальни. Медленно нажимаю на ручку, поворачиваю её.
— Джеймс, я уже закончила. И если ты собираешься устроить заварушку, тебе придётся справлять с этим самому! — заявляет Франческа.
Она поднялась наверх и стоит у самого края лестницы, опираясь на перила. Оглядывает нас двоих сокрушённым взглядом и бормочет себе под нос что-то по-испански.
— Я не настолько хорошо владею испанским, чтобы понять, о чём ты говоришь…
— Говорю, можете бить стёкла, только не спалите этот дом! — просит Франческа.
Я пользуюсь паузой и проскальзываю в свою комнату, запершись изнутри. Прижимаюсь спиной к двери. Ищу в ней поддержку. Сердце стучит навылет, а перед глазами маячит лицо сводного брата с высокими скулами, привлекательными губами и глазами цвета кофейной гущи.
— Придёшь на вечеринку, Эльф? — вкрадчиво шепчет брат и скребёт по двери. Я едва не подпрыгиваю от его шёпота. — Будет весело, приходи! — радушно предлагает он.
И почему-то в его радушии я чувствую больший подвох, чем если бы брат запретил мне высовывать нос из своей комнаты этим вечером.
Глава 15. Джоанна
Джеймс активно готовится к вечеринке. Он вытаскивает на задний двор мангал для барбекю. Холодильник под завязку забит пивом, диззи, колой и содовой. В холле на первом этаже уже подвешен стробоскоп, и я вижу переносной, но очень мощный бумбокс.
Я наблюдаю за приготовлениями Джеймса издалека, опасаясь подходить к сводному братцу ближе, чем на несколько футов. Строго говоря, я большую часть времени торчу в комнате, изучаю Филадельфию с экрана смартфона и делаю пометки в своём ежедневнике. Думаю, какие бы места посетить. Кроме колледжа, разумеется. Тайлер обещал показать занятные местечки, намекнув, что прогулка будет довольно поздней.
Готова поспорить на что угодно, что если я решу удрать тайком, Пончик из вредности наябедничает моей маме. Не представляю, чем я успела его так разозлить. Когда он начинает говорить со мной, то становится похож на огнедышащего дракона. Чертовски привлекательного, но всё-таки злобного и огнедышащего дракона.
В наушниках играет негромкая музыка. Но я вижу, как телефон мигает уведомлением о входящем звонке. Звонит моя мама. Я отвечаю на звонок нехотя. Я не горю желанием с ней общаться. Она бросила меня и ушла в другую семью, чтобы дарить любовь и нежность чужому мужчине и чужому ребёнку. Я не обязана испытывать к ней тёплые чувства и не должна стыдиться своего нежелания болтать с ней о том, о сём. Да, досада присутствует, и от неё никуда не деться. Скрепя сердце я отвечаю на звонок. Мама справляется, как идут дела. Вероятно, Франческа ей позвонила и отчиталась за проделанную работу.
— Ты нашла общий язык с Джеймсом?
— Да, конечно, — беспечно отвечаю, подразумевая под этим лишь одно — мы вполне успешно разговариваем на языке неприязни и желания держаться друг от друга подальше.
— Мы вернёмся завтра вечером, — обещает мама. — Надеюсь, семейный ужин будет чудесным.
Я прощаюсь с ней и откладываю телефон в сторону. Потом растягиваюсь на кровати в полный рост и неожиданно для себя засыпаю. Просыпаюсь только от входящего звонка. Сажусь с гудящей головой и сначала не могу сориентироваться, где нахожусь. Потом вспоминаю прошедший день, успокаиваюсь. В комнате уже темно. Значит, я проспала довольно долго. Телефон продолжает трезвонить. Я отвечаю на звонок.
— Привет, Джоанна, — раздаётся в телефонной трубке мужской голос. — Это Тайлер. Помнишь меня?
— Привет, Тай. Конечно, помню. Как ты?
Я зеваю и
