я, тоже придвигаясь к душистой травяной стене. – Это им надо смотреть на окружающую красоту, чтобы подкармливать свою музу. Или муза. А журналисты все больше по скандалам и сенсациям. Деревенский рай – это немного не для них.
Что-то неуловимо изменилось в его лице, блуждающая на губах улыбка стала жестче, а у меня снова зазвенели в глубине сознания предупреждающие колокольчики. Я упускала что-то важное. Вроде бы и сложилась уже четкая картинка, но из нее выпадали отдельные звенья, и это не давало покоя.
Всякий раз, когда меня одолевали подобные ощущения, это приводило в итоге к каким-то проблемам. И не только в работе. Интуиция отзывалась далеко не всегда, но когда она напоминала о себе, игнорировать ее голос точно было нельзя.
– А вы? – осторожно поинтересовалась я, заранее уверенная, что подробностей о жизни мужчины не услышу. – Почему решили поселиться именно здесь? Хозяйством можно и на даче заниматься. Условия лучше, к городу ближе. Зачем выбрали такую глушь? Ни за что не поверю, что тут работать прибыльнее.
Он повернулся ко мне, впиваясь взглядом в лицо.
– Ну, не одними же деньгами все измеряется.
Его глаза потемнели, а от былого дружелюбия не осталось и следа. Я была почти уверена, что он вообще с трудом сдерживается, чтобы снова не начать рычать.
– Меркантильность вам не свойственна, да? И деньги лишние не нужны? – Мурзин бы уже заявил, что я веду себя совершенно не профессионально. Задавать горячие и каверзные вопросы иногда надо, конечно, но если только это заранее предусмотрено и нужно вывести собеседника, как говорится, на чистую воду. Сейчас же такой потребности не было и, выспрашивая Влада, я руководствовалась только своим любопытством и какими-то неопределенными предположениями. В любом случае, плохая основа для откровенного разговора.
Он придвинулся ближе, продолжая сверлить меня взглядом. Любого другого осадила бы уже и точно бы отодвинулась, а ему… почему-то позволила. Ждала ответа на свою дерзость, но и представить не могла, каким именно этот ответ окажется.
Влад вздохнул, неожиданно подняв руку и убирая мне за ухо выбившуюся из прически прядь волос. Задержал пальцы у виска, едва касаясь кожи. Легонько, чуть ощутимо царапнул, ведя по щеке к подбородку. Тронул губы, обрисовывая их контур.
А мне внезапно стало трудно дышать. Воздух застрял где-то в горле, и в груди стало тесно. И как бы сильно я не ненавидела фразу про мурашки по телу, сейчас не смогла бы подобрать другую. Потому что это были именно они. Целый рой, или стадо… или как там называется их нашествие?
Он не должен меня так трогать. И смотреть тоже не должен. А мне нельзя так реагировать, словно…
– Что вы…
– Непростительно болтлива, – снова вздохнул мужчина, надавливая подушечкой пальца и заставляя рот приоткрыться. А в следующее мгновенье склонился ко мне, накрывая мои губы своими.
Что делают в таких ситуациях нормальные девушки? Когда им попадаются на пути самоуверенные типы, убежденные, что имеют право абсолютно на все? В том числе, распускать руки. И не только руки.
Теплые губы продолжали исследовать мой рот. Пальцы мужчины запутались в волосах. Погладили затылок, перебирая растрепавшиеся пряди, задели шею легким движением, подозрительно напоминающим ласку. Но ведь он не мог меня ласкать. Не должен был! Так не ведут себя люди, которые почти незнакомы. Тем более, что у меня есть Максим, а у него…
Тут я поняла, что не знаю ответа на этот вопрос. Да и вообще – ничего о нем не знаю. Только имя и некоторые несносные черты характера. И еще то, что даже с таким характером он умудряется быть фантастически притягательным.
Может, здесь травы какие-то растут, выделяющие специальные фитонциды? Вернее, феромоны. И я ими надышалась, вот и делаю одну глупость за другой. Вместо того, чтобы залепить наглецу пощечину, млею от прикосновения его губ. И даже не пытаюсь остановить. А ведь была уверена до сегодняшнего дня, что я нормальная и вполне адекватная. Хорошо, что главред не видит, он сейчас с удовольствием бы поспорил со мной.
Отстраниться от мужчины оказалось непросто. Он обнимал достаточно крепко, а мне не хотелось прерывать наш контакт. Нравился этот совершенно неуместный поцелуй!
– Вы всегда так… отдыхаете? – я на всякий случай отодвинулась в сторону. Подальше от искушения. Еще бы перестать думать об этом и жалеть, что пришлось остановиться.
Влад рассмеялся низким, гортанным смехом.
– Вообще-то нет. Сам не знаю, что на меня нашло. Ничего подобного и в мыслях не было.
Он перехватил мой насупленный взгляд.
– Почему вы так смотрите?
Еще и прикидывается, что не понимает!
– Извинений жду, – призналась я. – Или хотя бы слов о том, как сильно вы сожалеете.
Мужчина замер на секунду, изучая мое лицо, а потом снова засмеялся. Покачал головой.
– Это вряд ли.
– Не поняла, – я очень пыталась выглядеть строгой и обиженной, но получалось плохо. Трудно притворяться, когда на самом деле хочется вести себя совсем по-другому. Забыть про коня, бродящего непонятно где, про то, что красавчик-фермер напрочь лишен хороших манер, – и придвинуться обратно, возвращаясь в его объятья. Снова заполучить такой упоительно сладкий поцелуй.
– Не люблю врать, – пояснил он. – Поэтому не могу извиниться. Я не жалею о том, что случилось. И не уверен, что не захочу повторения. Как раз наоборот.
Я приоткрыла рот, собираясь выплеснуть поток возмущенных слов и все-таки заехать ему по физиономии. Хотя бы для того, чтобы саму себя привести в чувство и перестать так откровенно им любоваться. Но на его губах вдруг появилась теплая и такая уютная улыбка, что мое сердце пропустило удар. В конце концов, что плохого в поцелуе? Особенно, если нам обоим понравилось.
– Такой ты мне нравишься больше, – он коснулся кончиками пальцев моей щеки. Снова едва ощутимо. Но в этом касании было столько всего: удовольствия, нежности, желания. Я не понимала, как такое возможно, почему меня тянет к малознакомому человеку, но воспринимала это как что-то само собой разумеющееся.
Может, вместо статьи стоит написать любовный роман? Про красавчика-фермера, вскружившего голову приезжей туристке, и про то, что они вытворяли на лоне дикой природы? Правда, такой результат моей поездки будет очень сложно объяснить главреду. Он вряд ли захочет читать женскую писанину, как сам называл много раз подобные произведения.
Но зато у меня останется что-то удивительное на память об этом времени. Ведь продолжения в любом случае не случится, каким бы привлекательным и потрясающим ни был этот деревенский принц. Я закончу свою работу и уеду, а он останется здесь. И с кем-то другим будет целоваться в ароматном
