- Так. Здесь, вроде чисто, - произнес нарочито бодро, но отходить не спешил. – Ещё что-нибудь потрём? Спинку мне, например. А-то я грязноват.
Убийца трепетной романтики. Просто уложил её на лопатки, намекнув на то, чтобы потереть ему лопатки.
- Воспользуйся своей ванной, - повернулась к нему лицом и смело заглянула в глаза. – Со стояком ты своим справился. Течи у меня больше нет и не будет: залепил ты знатно. Так что можешь идти. Дальше я сама справлюсь.
- Я еще на закончил со стеной. Завтра приду.
- Поиграть в железную дорогу или закончить ремонт? – сощурила хитро глаза и случайно повторила его облизывание губ.
- Одно другому не мешает, - короткая усмешка. – Тем более, когда здесь так кормят…
- Голодный? – спохватилась я.
- Не тем голодом, - ответил многозначительно, и ванная комната в одно мгновение сжалась до его угольных зрачков.
- Ну, кхм, - проскользнула между ним и стеной. Встала у выхода из тесного помещения. – Дальше я сама. Спасибо, что помог, Матвей.
- Спокойной ночи, Анют, - произнес он и коснулся плечом моего плеча, проходя в узком дверном проеме.
- Спокойной ночи, Матвей.
Ага, спокойной… Привет, бессонница! Моё почтение, метания по подушкам и сверление взглядом потолка.
Глава 13
Макияж в семь утра в воскресенье? Серьёзно?
Боже, женщина, иди ещё поспи!
К тебе придут, чтобы плитку клеить, а не тебя. Да, и вообще, с чего вдруг этот марафет? Ты бы еще меха и шелка на себя напялила, чтобы встретить Матвея и его приспущенные джинсы. Хотя, джинсы были вчера. Сегодня, возможно, опираясь на опыт вчерашнего дня, когда я не клюнула на его провокацию в виде белых трусишек, он оставит те ненадежные джинсы и наденет что-то, что будет надежно держаться на поясе без риска слететь до непозволительного «не балуйся».
Захлопнула дверь ванной комнаты, которую вчера до полуночи драила с небывалым ранее фанатизмом, запахнула халат и вернулась в свою комнату, рухнув на постель. Ваня еще спит, Матвей после вчерашнего трудового дня, вряд ли, нагрянет раньше обеда, поэтому и мне тоже можно попробовать еще хоть на полчасика провалиться в сон.
Натянула одеяло до подбородка, обняла вторую подушку, которую по привычке так и клала туда, где раньше находилась ветренная голова мужа, и закрыла глаза, на удивление быстро провалившись в сон.
Всё-таки, утренний сон самый парадоксальный. Если вечером, прежде чем уснуть, нужно познать дзен, лечь так, чтобы ни один мускул и ни одна конечность не чувствовали себя некомфортно, а посторонние звуки не смели раздражать, то утром достаточно выброситься на постель, как вычихнутая в платок сопля, и это окажется самой удобной позой для сна.
Но как бы ни был сладок сон, просыпаться всё равно нужно. Особенно, когда слышишь смех сына в глубине квартиры и не понимаешь, над чем он так громко смеется, если телевизор выключен, а меня в качестве клоуна рядом нет.
Чувство материнской тревоги сжало грудную клетку, заставляя убедиться как можно скорее в том, что с Ваней всё хорошо. Не хорошо, конечно, для меня, если нагрянул бывший муж, но для сына, скучающему по своему отцу – хорошо. Хотя, если бы пришёл Лёша, то точно разбудил бы меня, чтобы я не дрыхла, пока его эгоистичное величество не напоят чаем и в рот не всунут печеньку.
Отбросила одеяло в сторону, не забыв при этом зацепиться об него ногой. Прыгая на свободной ноге, высвободилось из сатинового плена. Отбросила волосы от лица и неуклюжей лосихой поскакала на голос сына, звук которого, предположительно доносился из ванной комнаты.
Что он там делает? Дует пузыри? Омолаживается моей омолаживающей маской?
Лишь бы не примерял мои платья, а то, знаете ли, «сын без отца» и прочее бабкино бурчание…
Распахнула дверь ванной комнаты и застыла на месте, когда на меня обернулись двое: сын и тот, чьи джинсы нуждаются в подтяжках. Ох, и что это? Красные боксеры? Как моё лицо сейчас, должно быть?
- Доброе утро, мам! – бодро произнес сынок, выйдя из ступора первым.
- Доброе утро, красавица, - почти промурлыкал Козырский, пройдясь голодным взглядом по моей фигуре.
Опустила взгляд, силясь понять, что он там такого аппетитного увидел, и едва не провалилась на этаж ниже, когда обнаружила распахнутый халат, демонстрирующий короткую шелковую сорочку.
Лихорадочно запахнула халат до самого горла и туго перевязала поясом.
Вот теперь я точно в цвет его боксеров.
- А почему ты так рано пришел? – спросила у Матвея, который в этот момент зубами перекусывал ленту скотча.
Что ж так красиво-то, а? Еще эти ровные белые зубы…
- Мам, уже почти обед, - ответила за него Ваня, болтая ногами, сидя на стиральной машинке. – Я открыл Матвею дверь.
- Обед?! – выпучила глаза и метнула взгляд в прихожую на настенные часы. – Почти одиннадцать?! Ого! – прочистила горло, заложила волосы за уши и взяла себя в руки. – Голодные? Вы что-нибудь ели? И давно ты здесь? – последний вопрос был адресован Матвею.
- Мы пожарили яичницу. С сосисками, - деловито отчитался Ваня, откусывая шоколадную конфету. – Я хотел тебя разбудить, чтобы ты пожарила блинчики, как обещала, но Матвей сказал, что ты еще не всю подушку наслюнявила, поэтому тебя лучше не трогать.
- Что?! – каркнула сдавлено.
Матвей отвернулся, делая вид, что занят стеной, но движения широких плеч слишком явственно выдавали, что он отвернулся поржать.
- И ничего я не слюнявила, - прозвучало по-ребячески, но факт остается фактом: я сплю аки принцесса, а принцессы, как известно, всякие бывают. – А ты чего тут с Матвеем делаешь? – обратилась к сыну. – Не рановато ли тебе ремонтом заниматься?
- Мам, - вложил сынок в рот вторую половину шоколадной конфеты. – Вообще-то, я начальник… заместителя… - старательно вспоминал какие-то слова и формулировки, но быстро сдался. – Кто я, Матвей?
Почти философский вопрос от пятилетки.
- Заместитель начальника по неважным делам, - ответил Матвей и игриво мне подмигнул. – Большой человек, вообще-то.
- Угу, - кивнула, поджав губы. Ваня достал из-за спины еще одну конфету и стал распаковывать её. – И какая это по счёту конфета?
- Не последняя, - важно заявил сын.
- О, как! – мои брови поползли вверх под тихий смешок, с позволения сказать, отделочника. – Чему еще тебя Матвей научил, пока я спала?
- Ты мало спала. Я еще не весь свой потенциал раскрыл, - сказал Козырский и присел на корточки, чтобы что-то достать из своей сумки с инструментами.
Потенциал он не раскрыл, значит, а трусы – пожалуйста.
- Голодные? – сдалась я.
Спорить с мужчинами, когда их большинство? Не сегодня.
- Еще нет, но скоро, - ответил за двоих Ваня.
- Что на обед приготовить?
- Мама, а можно жаренную картошку и салат с франшизой?
- С фунчозой, - машинально исправила я. – Можно, - из моей комнаты донеслась приглушенная мелодия звонка, отвлекая от дальнейшего допроса. – Я сейчас. И хватит, Ваня есть конфеты: зубы заболят.
- Ладно, - нехотя достал из-за спины вазочку и протянул мне.
Взяла её и быстрым шагом добралась до комнаты, где схватила с тумбочки телефон.
- Привет, Алён, - ответила, слегка запыхавшись.
- Оу! – довольный возглас на том конце провода. – Я смотрю ремонт ванной, таки, идёт полным ходом. Сверло Матвея диаметра - что надо?
- Отстань, - сдерживая смех, закатила глаза. Подошла к двери и мягко ее прикрыла, чтобы никто не подслушивал девичьи разговоры. – Он просто занимается ремонтом.
- Никакой романтики, - разочарованный вздох. – По магазинам прогуляемся? А то ко мне вчера в гости вояки заходили, холодильник пал жертвой.
- Можно и прогуляться, - открыла шкаф, чтобы подобрать джинсы и простую футболку для похода по магазинам.
- Матвей там, поди, в секси-комбинезоне каком-нибудь ремонт проворачивает? – кокетливо, но аккуратно поинтересовалась Алёнка.
- Ну, - протянула задумчиво и зажала телефон плечом, выуживая джинсы с полки. – На нём красные боксеры…
