меня с ног до головы! А сам полчаса назад ко мне в рот лез!
Извиняюсь перед Полиной Михайловной и ухожу под торжествующие взгляды Алекс, чуть не плача.
Неудивительно, что той ночью он уединился в випке с ней, но удивительно то, что он запомнил меня!
– Я сказал по-японски, что у тебя стройные ноги! – вскликиваю возмущенно.
– Ага, а ещё, что я слишком тощая и у меня маленькие сиськи!
Какой же я мудак…
Обидел девочку, пьяный был в мясо. На меня тогда навалилась куча проблем, и та рыженькая стала моей отдушиной. Моего важного клиента застрелили, сам я получил ранение и чуть было не лишился лицензии.
Охренительный был год.
– Значит, я трахнул твою подружку? – подбиваю итог.
– Сокурсницу.
– Еппаны бабай!
– Ещё одно слово по-японски, и я уйду с должности вашей помощницы по-английски, – угрожающе сверкает глазками.
Я ещё удивился, что та Алекс оказалась не такой горяченькой, как на улице, когда ее целовал. Значит, сосался я с Шу. Охренеть просто.
Естественно я думал, что эта девочка и пошла со мной в комнату. Она покорила меня своими губами и родинкой на сисяо. Поэтому ее и запомнил.
– Я сожалею о своем поведении, – говорю совершенно искренне. – Если хочешь, съезди мне по морде, – сгибаю ее пальчики в кулак и принимаюсь лупцевать себя по щекам.
– Не надо, – отнимает руку. – Вы такой, какой есть.
– Наглый хам?
Шурочка кивает в ответ и пятится к двери.
– Вы сами о себе все знаете, Макар Романович.
– Ты хочешь убежать от меня? Оставить наедине со сперматоксикозом?
– Ваши проблемы меня не волнуют, босстохам. У нас с вами чисто деловые отношения!
– Кто-то мне запретил говорить по-японски, а сама гутарит, – мягко журю. – А как же наш жаркий поцелуй, мм?
– Вы думали, что целуете другую.
С отвращением на лице девочка разворачивается на высоких каблуках.
– Эй, не уходи, Алекса!
Шу застывает в дверях, удивлённо вскинув бровки.
Я чо серьезно ее Алексой назвал?
Мда, дела.
– Посиди со мной, а то мне чёт плохо, – прикидываюсь шлангом. Хватаюсь за сердце и оседаю на кровать.
– Макар Романович? – зовёт меня Шу настороженно. – Что с вами?
– Сердце прихватило, наверное, разорвалось.
– Хватит валять дурака, – одергивает строго.
– Послушай, как медленно стучит, – беру ее руку и кладу себе на грудь. – Наверное, на последнем издыхании.
– Пить надо меньше, – фыркает помощница. – Кофе.
– Полежи со мной немного, – пытаюсь завалить ее в кровать.
– Нет! Я пришла сюда веселиться, а в кровати я и дома могу полежать.
Вот гадина. Не ведётся.
– Ну и иди к своему Серёне, – психую. – Потом не жалуйся, когда он исчезнет с радаров.
– Вы – последний человек, кому я стану жаловаться!
Шу громко хлопает дверью.
Ушла.
И правильно сделала. Такому гаду, как я, не положена хорошая девочка. Но для Серёги она тоже слишком хороша! Поэтому надо задушить в себе гордость и идти охранять девушку от поползновений ловеласа.
Я слишком стар для этого дерьма, черт возьми!
***
Всё, высказала ему за тот вечер! Даже полегчало. Судя по выражению лица, Макарий в шоке от своего же отвратительного поведения.
Так ему!
Даже приукрашивать ничего не пришлось. Все рассказала, как было!
Выхожу из вип-комнаты и на секундочку теряюсь: куда идти? Мы откуда пришли?
Благо вижу мающегося в коридоре Сергея и иду к нему.
– Алекса! Все нормально? Не обидел?
Ух, беспокоится обо мне, как бы шеф меня не съел. Потому что самому хочется… съесть? Какие же они всё-таки кобели, эти самураи. Особенно Главкобель! Наверняка в прошлой жизни он был кастрированным псом, вот и пытается наверстать упущенное – поиметь всё, что умеет дышать.
А мне очень понравилось его бить по мордасам!
Конечно, сама бы я не осмелилась руку поднять на него, он сам… Но я бы от души врезала ему еще и еще за все оскорбления, которые услышала за такой короткий срок.
И Алекс потом плакала весь март, что тот мужик из ресторана ее поматросил и бросил. Но я считаю: сама виновата. Нечего было ноги раздвигать перед мужиком, которого ты впервые видишь.
– Да все нормально, – бросаю Сергею. – Давай чуть-чуть выпьем и потанцуем?
– Это я и хотел предложить, – веселеет парень.
Берём по коктейльчику Пины Колады и распиваем его за барной стойкой.
– А хочешь, я поговорю с шефом?
– О чем? – интересуюсь вяло, доставая трубочкой сбитые сливки.
– Скажу, что ты моя девушка. Если сильно достает.
– Ну скажи, – пожимаю плечами.
А почему бы собственно не оградить себя от приставаний хама фиктивными отношениями? Или Сергей потребует реально с ним встречаться?
– Я же знаю, как он девчонок допекает. Никто к нему в помощницы не хочет идти. И ты, наверное, сбежишь от него через недельку. Не выдержишь.
Принципиально теперь останусь работать в ЧОПе и укрощу главного Самурая. В смысле поставлю его на место. Пусть капает слюной на пол и вспоминает, как обидел меня полтора года назад.
Приставаний я его не боюсь, уже поняла, что ничего мне не сделает. Не возьмёт силой – я об этом. Каким бы он гадом не был, он точно не насильник.
Будет ныть, умолять, угрожать – пускай, я кремень!
Стрессоустойчивость наше всё. После того, как он дважды довел меня до слез, мне уже ничего не страшно. Теперь страдать будет исключительно Самарин.
– Шеф, наверное, шлюх сейчас позовет, – с кривой усмешкой выкатывает предположение Сергей.
Мне все равно. Мне все равно. Мне же все равно?!
– Я танцевать! – объявляю.
Он увязывается за мной. Кстати, прилично танцует этот охранник-казанова.
Минут через десять чувствую на себе прожигающий взгляд. Ищу источник и натыкаюсь на Самарина. У него вполне себе трезвое и осмысленное лицо. Сегодня он точно притворялся, что в стельку пьян. А вот на 8 марта – нет. И нет ему прощения!
Коктейль слабоалкогольный, он меня не опьянил, а расслабил. Хочу чуточку похулиганить! Танцую, опираясь на плечо Сергея. Все вполне прилично, никто никого не лапает, не заигрывает. Но у Самарина такое зверское лицо, будто он собирается нас с самурайчиком по очереди расчленить.
А где же твои шлюхи, босс?
Поворачиваюсь к нему спиной. А когда музыка, которая мне нравилась, стихает, ухожу с танцпола.
Но путь перекрывает чья-то внушительная фигура…
– Ой, пропустите меня, пожалуйста, – пищу.
Думала, что Самарин меня подкараулил, но когда подняла глаза, то поняла, что это посторонний мужчина. Здоровенный до ужаса!
– Куда ты, цыпа?
– Какая я вам цыпа? – обмираю. – Мы знакомы?
