как они вдвоем сидели в парилке и болтали без умолку. Ринат когда пьян, становится очень болтливым. Теперь меня уже не бабы в бане волновали, а мужские разговоры по секрету.
— Ты, наверное, хотел сказать Диана? — дрожащим голосом спрашиваю. — Его гражданскую жену зовут Диана. Пол так сказал, — добавляю, словно убеждаю его в этом.
— Щас! Дамир Аскарыч, вашу супругу зовут Диана? — спрашивает он, ставя на громкую связь. — Динка говорит, что Пол так ей сказал.
— Может для Пола она и Диана, а для меня Динара! — пьяный голос босса звучит гораздо бодрее.
Не желая продолжать разговор с пьяным женихом, я завершила беседу и больше не отвечала на его звонки. Да и он особо не искал меня, позвонил всего два раза.
В понедельник вся троица не пришла на работу. Ринат не отвечал на звонки, а к Дамиру и Полу я не стала звонить. Прождав начальство до обеда, я рванула к Ринату домой. Хорошо, что знала код от его двери, а то сам бы он не открыл. Он лежал как овощ, даже мычать не было сил. Я отварила куриный бульон и решила его накормить.
— Блять, мне так хреново! — простонал он.
— Зачем ты так напился? Теперь лежишь, умираешь! — злюсь на него.
— Точно! Умираю! Умираю я, Динка! — мычит он. — Помоги мне, — протягивает руку, — я в туалет хочу.
Отвожу его в туалет, хочу помочь, но он, гордо отказывается и запирается внутри. Через минуту из туалета раздается пугающий грохот.
— Ринат! — кричу в дверь, но в ответ тишина. — Ринат, открой дверь! — тарабаню по ней.
Бросаюсь к соседям за помощью, но, как назло, никто не открывает. Кто на работе, кто в отъезде, кто не живет, наверное. Не знаю, куда звонить. 101 — пожарная, 102 — полиция… Перебираю варианты и не понимаю, к кому обращаться. Единственный человек, который приходит в голову, — Асель. У неё должно хватить сил, чтобы выбить дверь. Господи! Он там точно умер. Иначе бы ответил. Уже десять минут прошло, как я метаюсь по подъезду в поисках помощи, а он всё ещё там и никаких звуков. В панике звоню Асельке.
— Ты у меня ещё попляшешь, хрен ходячий! — орёт он на кого-то на работе. — Да! — резко и грубо отвечает мне.
— Аселка, Аселька! — слёзы и ком в горле не дают сказать главное. — Ринат… Ринат в туалете… умер, — едва произношу и пускаюсь реветь.
— Динка, не реви! Скажи нормально, что случилось, — орет она в трубку.
— Не знаю! — реву я.
— Ты у Рината?
— Да, — уже сиплым голосом выдаю я.
— Скинь адрес! Еду!
Аселька приехала не одна. За ней сразу же вошёл Дамир, оба какие-то взвинченные и злые. Спрашивать, откуда и как он тут оказался, не было времени. Басистый голос Асельки не помог добиться ответных звуков с той стороны двери. Кроме шума воды, там царила абсолютная тишина.
Дамир одним махом выбил дверь туалета и кинулся к Ринату. Тот полусидя лежал на полу со спущенными штанами и добром на показ. Одна нога была закинута на унитаз, с бочка которого непрерывно текла вода.
— Он спит! — сказал Дамир. — Ринат, очнись! — шлепнул его по щеке.
От хорошего шлепка Ринат начал приходить в себя, вызывая бурю негодования как у меня, так и у Асели.
— Хм, нажрался до усрачки! — злобно фыркнула она. — Тоже мне навела кипеша! — сверлит теперь уже меня гневным взглядом. — Ладно, поеду я, пока сама кого-нибудь не прибила. Если в пробку попаду, то точно прибью! — злобно бурча, вышла она из квартиры.
Дамир помог мне натянуть штаны и, закинув Рината на плечо, перенёс его в комнату. Тот ещё что-то недовольно восклицал, сопротивлялся, но вскоре замолк. Развалился на кровати и, отвернувшись от нас, уснул. В этот момент я почувствовала, как меня крепко схватили за руку. Дамир буквально выволок меня из комнаты, затем, закрыв за нами дверь, потянул дальше в гостиную.
— Что ты делаешь? — возмущаюсь, пытаясь вырваться. — Отпусти! Мне больно!
— Какого хрена ты отправила ко мне свою тётку?! — рычит он.
— Что? — не понимаю я. — Ты о чем?
— О том, что этот бегемот пришел в наш офис и разнес там всё! — почти кричит от злости. — Теперь весь офис думает, что я какой-то беглый алиментщик!
— Но… но… я не отправляла её! — пытаюсь понять, как это случилось. — Тебя же не было в офисе.
— Пришёл после обеда. Блять, поработал, называется! — толкает меня к стене и прижимает своим телом. Скоро это станет привычкой — стоять прижатыми друг к другу и к стене. — Я очень зол! — рычит мне в лицо. — Твоей тётке удалось меня выбесить. Устроила мне Армагеддон, понимаешь ли! Теперь… — он замолкает, прожигая меня пронзительным взглядом. — Теперь у меня другое условие, — злорадно процеживает.
— К-какое условие? — заикаюсь, чувствуя, что он приготовил что-то ужасное. Уже боюсь услышать это условие.
— Хочешь мою подпись? — злая ухмылка на лице становится шире. — Проведёшь со мной ночь.
— Что? Как это? — окончательно перестаю соображать.
От пронзительного взгляда Дамира соображать вообще практически невозможно. Даже язык, некогда помело, одеревенел и отказывается послать его к черту. Мозг всё ещё лелеет надежду, что это ему просто послышалось и решается уточнить:
— В смысле, переспать с тобой? — ошарашенно спрашиваю я, надеясь, что всё неправильно поняла.
— Нет! В смысле смотреть фильмы и отгадывать кроссворды со мной! — объясняет он. — Тебе наглядно показать, как мужчина и женщина проводят ночь вместе?
— Да как ты смеешь?! — возмущенно бью кулаком в его широкую грудь, как об каменную стену.
— А что? Ты моя законная жена. Имею право, — бессовестно заявляет он.
— Этот брак не настоящий! У тебя нет прав на меня! Тебе что, трахнуть некого? Почему свою девушку не привез? Ублюдок! — я снова бью в грудь и пытаюсь оттолкнуть от себя. Вот только каменная стена даже не шелохнется.
— Ещё раз повторить? — раздраженно спрашивает. — Хочешь подпись — придешь ко мне сегодня. И не советую распространяться об этоме тётке.
— И не собираюсь! — выпаливаю я. — Если скажу, она убьет тебя! Жалко её. Посадят же ни за что! — успеваю прокричать ему в лицо, как вдруг чувствую захват на затылке и жёсткий поцелуй в губы.
Дамир буквально впился в мои губы. Его язык нахально требовал открыть рот шире, затем вторгся туда и властно прошелся по всем уголкам. Мозг опьянел от знакомого запаха одеколона и вообще от всего происходящего. Избыток эмоций, неожиданные ощущения, новая ситуация, неведомая ранее — всё это сбило меня с толку. Кулаки невольно разжались, и ладони в
