— Мальчик, — молила Сейдж, положив одну руку на живот, другой касаясь ожерелья. — Пусть будет мальчик.
— Что? — спросил Бен. — Я не слышу.
— Ничего, — отозвалась Сейдж. — Я сейчас приду. — Она стояла согнувшись в углу, сосредоточив все свои силы и мысли на ожерелье. Она чувствовала, как маленькое личико на пластинке вжимается в ее ладонь, а губы не переставали повторять слова молитвы.
Может, если она подарит семье мальчика, все смогут быть снова счастливы.
Следующим утром, после того как Сейдж ушла из дома, Дейзи стояла на крыльце и смотрела, как с берез на холме падают золотые листья. Это был непрекращающийся поток золотых искр, которые ярко мерцали, прежде чем упасть на холодную землю. Этой ночью Дейзи почти не спала. Наблюдая за листопадом, она думала о Сейдж и о том, как она сейчас себя чувствует.
Сахарный клен у края дороги стал ярко-багряного цвета. Таким Дейзи его никогда не видела. Краски этой осенью запоздали из-за необыкновенно холодного и дождливого лета. Они с Сейдж ждали «самого пика», когда все краски осени станут самыми насыщенными, самыми эффектными. Дейзи поежилась. Сегодня был именно такой день, чтобы увидеть это великолепие, а Сейдж не было рядом. Эта мысль отозвалась пронизывающей болью в груди Дейзи.
— На улице холодно. — Хэтуэй подошла и встала рядом со своей сестрой. — Ты что тут делаешь без свитера?
— Мне не холодно, — ответила Дейзи.
Хэтуэй взяла ее ладони в свои: они совсем окоченели, и Дейзи едва ощущала теплые пальцы сестры. Хэтуэй с нежностью обняла сестру за плечи и увела с улицы в кухню.
— Где же она? — спросила Дейзи. — Я не терплю быть в неведении, Хэт. Что, если она замерзла?
— Сейдж о себе позаботится, — ответила Хэтуэй. — Ведь она ушла, чтобы подумать, что делать дальше. Как разберется, так придет домой.
— Но где она? — снова повторила Дейзи, как будто не слышала слов сестры. Она звонила на ранчо и хотела спросить Джеймса, получал ли он какую-нибудь весточку от Сейдж, но на том конце трубки раздавались только длинные гудки. У него не было автоответчика, но хотя бы кто-нибудь, Далтон или Луиза, должны же быть там. — Я думала, может, она направится к отцу. Когда Сейдж злилась, то все время говорила, что уедет к нему…
— Сейчас она бы к нему не поехала, — нежно произнесла Хэтуэй.
— Потому что беременна, — продолжила Дейзи, обхватив голову руками.
— Да, — ответила Хэтуэй.
Почему же дочь ничего не сказала ей, матери? У них с Сейдж всегда была крепкая связь. Иногда Дейзи знала, что происходит еще до того, как Сейдж рассказывала ей об этом. Однажды вечером, когда дочь заболела ветрянкой, Дейзи, войдя в ее темную спальню, уже знала, что, включив свет, увидит у нее сыпь. А когда однажды Сейдж спасла лыжника, запутавшегося в буксировочном тросе на горе Шугардаст-Маунтин, у Дейзи было предчувствие, что Сейдж спасет жизнь мальчика.
— Мне бы так хотелось, чтобы она знала, что может поделиться этим со мной, — проговорила Дейзи. — Я всегда готова понять ее, помочь.
— Она же такая независимая, — ответила Хэтуэй. — Так даже лучше. Говорю тебе, Сейдж придет с минуты на минуту. Она, как странник духовный, понимаешь? Ищет границы, испытывает свои собственные возможности. Хотела бы я быть больше на нее похожа. И на тебя…
— На меня? — Дейзи смотрела в окно.
— Ты подала ей пример, — произнесла Хэтуэй. — Сама отправилась на запад, через всю страну, в поисках новых идей для своих работ. Она же твоя дочь и хочет быть достойной своей матери, хочет рисковать.
— Но я же не рисковала. — Дейзи смотрела на дорогу и надеялась, что темная макушка Сейдж покажется за деревянной изгородью, как сотни раз до этого, когда она приходила домой. Внезапно Дейзи повернулась к сестре и проговорила: — Я всего боюсь.
Дейзи и Хэтуэй воспитали скромные родители, миром которых были книги и рассказы. Отец преподавал драматургию, а мать — английский язык. Она была мягкой, нежной и такой эксцентричной, какой может быть человек, который умирает в таком возрасте, как она, — в тридцать шесть лет. Своих дочерей назвала в честь Энн Хэтуэй из «Настоящей любви» Шекспира и Дейзи Бучанан из «Великого Гэтсби». В их школьно-книжной жизни не находилось места для приключений.
— Страх делает некоторых людей только сильнее духом, — произнесла Хэтуэй. — Ты отправилась на Запад потому, что потом вообще бы побоялась выйти из дома.
— Откуда ты знаешь?
— Потому, что я так и не осмелилась, — ответила Хэтуэй. Она поднесла пальцы к губам, как будто в них была сигарета, а затем отвела затуманенный слезами взгляд. Хэтуэй была высокой и крупной женщиной. Она обладала низким и сильным голосом, какой бывает у певиц на Бродвее, которым когда-то читал лекции их отец, но в душе была самой нежной, самой робкой из всех, кого знала Дейзи. — Она завелась до предела, — продолжала Хэтуэй. — Мы не смогли бы ее остановить, даже если бы захотели.
— Я всегда пыталась учить ее доверять себе, — произнесла Дейзи. — Доверять своим инстинктам, полагаться на здравый смысл. Когда мы потеряли Джейка, я была так…
— Знаю. — Хэтуэй обняла ее крепче.
— …я так боялась, что Сейдж будет считать мир плохим местом, полным опасности.
— Ты и защитила ее, — проговорила Хэтуэй. — Это и есть равновесие…
— Но она же беременна, — произнесла Дейзи, и снова ее охватил страх. — Она пропала и беременна.
Подъехал почтовый фургон. Оттуда вышел почтальон, достал письма и стал опускать их в почтовый ящик Дейзи. Хэтуэй сделала знак рукой, чтобы сестра оставалась на месте, и Дейзи была благодарна ей за это. Она хотела бы сама взять трубку, если вдруг зазвонит телефон. Дейзи наблюдала, как Хэтуэй дошла до дороги, обменялась парой слов с почтальоном и стала перебирать конверты и рекламные буклеты. Продолжая просматривать почту, она медленно шла к дому, опустив голову, и вдруг побежала. Вся пачка бумаг полетела на землю, а в руке у Хэтуэй остался только один конверт, который она держала перед собой.
Дейзи уже знала, что это почерк Сейдж. Трясущимися руками она разорвала голубую бумагу.
Дорогая мама!
Прости, что заставила тебя так волноваться. Мы с Беном не хотели тебя расстраивать, когда пошли кататься на каноэ и поздно вернулись. Я совсем не думала тебя огорчать. Но я люблю его. Знаю, ты скажешь, что я еще слишком маленькая, чтобы это знать, но все равно это так. Я люблю его, как ты любила папу, и не говори про развод потому, что так случилось из-за той трагедии. Из-за Джейка. Когда мы перевернулись тем вечером, Бен спас меня. Он подплыл под лодку и вытащил меня. И не потому, что я сама плохо плаваю, а потому, что он думал, в первую очередь обо мне. Он всегда так думает, и я так же думаю о нем. Именно такой и должна быть любовь.
