Я шагнула к нему и сократила разделяющее нас пространство.
— Я правда очень тебе благодарна.
— Знаю.
Собравшись с духом, я подалась вперед и засунула купюры в передний карман его толстовки.
Очень плохая идея.
Внутри было тепло, какие-то мелкие крошки и прочий мусор, но под мягкой тканью я почувствовала твердые мышцы и учащенное дыхание.
— Какого хрена ты делаешь? — от звука его голоса мое сердце пустилось вскачь, словно от удара кнута.
Я выдернула руку из его кармана, оставив там деньги.
— Я хочу, чтобы ты оставил их себе. В обмен на услугу.
Его лицо напряглось.
— Я уже оказал тебе услугу, забыла?
— Не забыла, — я взглянула на его окровавленные костяшки пальцев, которые уже кое-где распухли и покрылись синяками. — Ты не позволишь мне взглянуть на твои руки или хотя бы купить тебе Тайленол?
— Нет
Хорошо…
— В таком случае единственное, о чем я прошу в обмен на деньги, — это проводить меня домой.
Домой?
«Какого черта ты делаешь?»
Нельзя, чтобы этот бродяга узнал, где я живу. Папа будет в ужасе. Как только этот парень выяснит наш распорядок дня и узнает, когда дом пуст, наша мебель и вещи, скорее всего, исчезнут без следа.
«Ты ужасный человек».
Как можно думать такое после того, как он меня спас?
«Доверять».
Я должна ему доверять, несмотря на его внешний вид и обстоятельства.
«Верить».
И верить своей интуиции, которая говорит, что его нечего бояться.
Мне хотелось, чтобы деньги достались ему, а не ворчливому таксисту. Все, что ему нужно было сделать, это проводить меня обратно.
— Хочешь, чтобы я отвёл тебя домой? — парень приоткрыл рот от удивления. Его лицо оставалось в тени, придавая ему таинственности. — Ты серьезно?
— Да.
— И чтобы я узнал, где ты живешь?
— Если бы ты хотел мне навредить, то давно бы уже это сделал, — я обвела рукой пустой переулок. — Мы одни. И тебе уже известно, что бегун из меня никакой. И все же ты повел себя как настоящий джентльмен.
Парень громко рассмеялся.
— Как джентльмен? Точно, — он потер лицо, от чего стала заметнее грязь у него на шее, и посмотрел на небо. — Откуда ты знаешь, может, я просто пока не нападаю, чтобы расположить тебя к себе и сделать более сговорчивой?
— Более сговорчивой? Кто же, собираясь причинить вред женщине, употребляет слово «сговорчивой»?
Незнакомец ухмыльнулся, но при этом улыбнулись только его губы, глаза — нет.
— Я.
— И кто же этот «я»?
Он нахмурился.
— В смысле?
Я уперла руки в бока.
— Ты мое имя знаешь. А как зовут тебя?
Парень отступил назад.
— Ты… ты хочешь знать мое имя?
А что, не стоило? Неужели он совершил нечто ужасное и не хотел, чтобы об этом узнали?
— Разве незнакомые люди не должны представляться друг другу? Так они перестают быть чужими.
Парень, откашлявшись, потер затылок.
— Только не там, откуда я родом.
— А откуда ты?
Шок снова сменился дерзким поведением. Незнакомец гордо и спесиво расправил плечи.
— Ты любопытная.
Я запротестовала:
— Всего лишь пытаюсь поддержать разговор.
— Не стоит. Давай просто уйдем, ладно? — он оглядел переулок. — Ненавижу такие места.
Я хотела спросить, какие «такие» места, но не осмелилась. Вместо этого я сосредоточилась на том, как добраться домой.
— Ты пойдешь со мной?
— Думаешь, я смогу тебя защитить?
«Ну, да».
— Ты меня уже защитил.
— Это потому, что я против изнасилований и грабежей. А не потому, что у меня комплекс героя. Выйдем из этого переулка, и ты больше не моя забота.
— А, — не знаю, почему это так сильно меня задело. Я распрямилась и, поборов страх, приготовилась идти своим путём — как и всегда. — Тогда ладно. Ну…сколько стоит такси до Верхнего Ист-Сайда?
Парень приподнял одну бровь.
— Ты живешь в Верхнем Ист-Сайде и не в курсе, сколько стоит такси? — он пристально уставился на меня. — Ты ведь не горбатишься в офисе за минимальную зарплату, я прав?
Не знаю почему, но мне хотелось остаться под личиной мелкого служащего с низким доходом. У меня не было желания бахвалиться или, еще хуже, становиться ему живым укором. Чем дольше мы разговаривали, тем больше я понимала, о чем говорит его одежда.
Он был либо бедным, либо вообще бездомным. Незнакомец не походил на того бродягу, которому я отдала свой ужин — от этого парня не пахло, и его одежда была чистой (за исключением нескольких пятен), хоть и немного дырявой. Но выглядел он как человек, прошедший через многое — его подозрительный взгляд говорил о недоверии и тяготах жизни.
— Давай договоримся не откровенничать на личные темы, идёт? — спросила я. — Ты не хочешь называть мне свое имя. А я больше ничего не хочу тебе рассказывать.
Я подняла руку.
— Ты провожаешь меня домой, и мы не задаем друг другу никаких вопросов. Идет?
Он на некоторое время задумался и, наконец, пожал мою руку.
Мне стоило огромных усилий, чтобы не отреагировать на буквально пульсирующее из его ладони желание.
— Парень улыбнулся.
— Идет.
Глава восьмая
Прогуляться по Нью-Йорку одной было потрясающе.
Но гулять по нему с незнакомым человеком, да еще и чрезвычайно привлекательным и совершенно непредсказуемым, было одной из самых невероятных вещей, которые я когда-либо делала.
С тех пор, как я покинула переулок прошло десять минут, и за эти десять минут мой пульс резко подскочил, а затем выровнялся до стабильного восприятия.
Прогулка с этим парнем не должна была становиться из ряда вон выходящим событием. Он — всего лишь человек. А Нью-Йорк — всего лишь город. Но каждый шаг казался иным. Каждый вздох, взгляд, каждый удар сердца.
Мы пробирались сквозь толпу и, по мере того, как тротуар пустел и заполнялся людьми, то расходились, то вновь соединялись. На Таймс-сквер пробило полночь, напомнив мне, что мой День рождения официально закончился, и начался новый день.
Я должна быть в постели.
Надо позвонить папе и сказать, что со мной все в порядке, на случай, если он заметит, что я так и не вернулась домой.
Во мне нарастала тревога, омрачая смешанную, не совсем понятную радость от прогулки по ночному городу с незнакомым мужчиной. Я изо всех сил старалась отогнать эти мысли, но они терзали меня, словно не проходящая зубная боль.
— Сюда, — мужчина сошел с тротуара и пересек дорогу, внимательно поглядывая на полосу встречного движения. — Уверена, что хочешь прогуляться?
— Да, уверена.
— Ладно, — он засунул руки в карманы джинсов и напряг плечи.
Замерзнуть он точно не мог. На улице было очень даже тепло. Хотя я натянула куртку и застегнула ее до самого горла, чтобы прикрыть разорванный топ, так что, возможно, было холоднее, чем мне казалось.
От быстрой ходьбы на спине выступил пот.
Незнакомец, в отличие от меня, не мешкал. Он двинулся вперед широкими, уверенными шагами, не сомневаясь, что я за ним поспею. На меня парень не смотрел и не задавал вопросов. Так я могла украдкой поглядывать на него, отгоняя воспоминания о его росте, манерах и замашках.
Не то чтобы я могла прочесть его мысли.
Язык его тела оставался загадкой — руки крепко сжаты, челюсти стиснуты. Нижнюю часть лица скрывала густая щетина, частично пряча его и здорово сбивая с толку.
Каждый шаг вызывал разные мысли: воспоминания о том, что случилось с Адидасом и Бейсболкой, и о том, что бы со мной стало, если бы им удалось меня изнасиловать. Затем облегчение от того, что этот загадочный путник оказался там в нужное время и спас меня.
Как мне за это отплатить?
Он не просто предотвратил ограбление. Этот незнакомец не дал мне превратиться в другого человека. Он уберег меня от переломного момента, после которого я была бы уже не наследницей «Бэлль Элль», а психически больной иждивенкой.
