соблюдала традиций регулярно, она была на удивление отличным поваром.
Лия загнула очередной палец.
– И о чем же последний раздел?
– О расставании.
– Что? – переспросили одновременно Лия и Рене.
Итан опустил соусник.
– Наоми считает, что расставания неизбежны и самое благородное, что мы можем сделать, – это поделиться с людьми советами, которые помогут пережить разрыв.
– Что ж, – сказала мать, вытирая губы салфеткой, – эта Наоми определенно забавная.
– Не думаю, что расставание – это самое страшное в мире, – осторожно добавил Итан. – Нас никто не учит тому, как отпускать людей, как прийти в себя, как начать двигаться дальше.
Рене откашлялась.
– Нет, ты прав. – Она крошила халу, уставившись рассеянным взглядом на каминную полку. – Но сомневаюсь, что это хоть как-то поможет подготовиться.
Итан знал, что ее взгляд остановился на черно-белом снимке. На нем отец смеялся над крошечной рыбой, которую Итан поймал во время семейной поездки на озеро: его голова откинута назад, а кожа загорела после нескольких дней, проведенных под солнцем.
– Коварство горя в том, что, даже когда знаем, что оно грядет, мы недооцениваем нашу собственную способность к страданию.
Чувство вины начало разъедать Итана изнутри, подобно жидкости для розжига. Он понимал, что в глазах матери он выглядел человеком, который ударился в религию, в то время как Лия начала гоняться за приключениями. Они оба нашли дело, заполнившее время, которое ранее они проводили здесь, с матерью.
Итан испытал облегчение, когда служение общине привело к отказу от какой-то части себя. Чем больше времени он проводил в раздумьях о Боге, тем меньше думал о собственных потерях.
Как он мог предложить кому-то свое сердце, когда его уже не хватало на всех?
– Мам… – Лия встала и обняла мать за плечи.
– Ой, не волнуйтесь за меня. – Рене выдавила из себя смешок, поглаживая руки Лии. – Я как-нибудь загляну на один из семинаров Итана. Возьму на заметку пару советов Наоми Грант.
– Только не это, – простонал Итан. – Прошу, не надо.
– Эй, – зыркнула на него Лия, – где твоя любезность? Я-то думала, ты пытаешься привлечь новых прихожан.
Вечер мелких катастроф – как оказалось, это было мягко сказано.
Глава 5
Устройство интимной жизни в современном мире
ЛЕКЦИЯ № 1
Иди своей дорогой, придурок
При обычных обстоятельствах Наоми справлялась с «синдромом самозванца», слушая зубосжимательные и сердитые песни. Но сейчас, когда она стояла за уродливой кафедрой перед своей первой публикой, ни один из ее проверенных трюков для преодоления стресса не работал. Она изо всех сил старалась контролировать дыхание, чтобы утихомирить колыхание груди. Задачка не из простых, учитывая, что ее грудь – одна из самых узнаваемых в стране.
Наоми уже давно не нервничала так сильно. Этот зуд под кожей, от которого у нее внутри все сжималось, был даже приятен и служил топливом для ее утомленного двигателя-сердца.
С тех пор как она побывала в синагоге, прошло две недели, весьма насыщенных из-за ее плотного графика и общей нервозности оттого, что она согласилась на эту работу. Они с Итаном обменялись парой имейлов касательно учебной программы. Все бы ничего, но Наоми поймала себя на том, что слишком долго раздумывала над подписью, пока в конечном счете не решила, что между «Спокойной ночи» и «Спокойной ночи!» нет особой разницы. Она никогда не пускала в ход этот дешевый приемчик с восклицательным знаком и не собиралась начинать сейчас.
Учитывая его руководящую должность и – если начистоту – тот факт, что он мужчина, Наоми в какой-то степени ожидала получить от Итана много замечаний по поводу учебной программы. Но он одобрил все, кроме разве что предложения внести обсуждение моральных ценностей, не ограниченных доктриной, в раздел о построении совместного будущего.
Сейчас он представлял Наоми аудитории, описывая ее фразами, взятыми из официальной биографии на сайте «Бесстыжих», а также перечислял дипломы и медианаграды. Она как раз вошла в топ «30 за 30» всего пару дней назад.
Когда кто-то из толпы гадко пошутил про «папочку», Наоми впилась ногтями себе в ладони, но, оглядев помещение, которое они зарезервировали в Еврейском общинном центре, пришла к выводу, что количество слушателей сложно назвать настоящей толпой.
В многоцелевом зале было шесть рядов, в каждом – по двенадцать раскладных стульев, расположенных за длинными пластиковыми столами. И только в последних рядах сидели несколько человек. Наоми быстро посчитала в уме. Четырнадцать человек явились в надежде услышать содержательную лекцию об интимной жизни. Ну, по крайней мере, она может признать, что ей есть к чему стремиться.
– Вы наверняка задаетесь вопросом, почему синагога спонсирует семинар по половому просвещению, – сказал Итан.
Наоми задержала дыхание. Она все гадала, когда же он затронет самую щепетильную тему. Эти люди воспитывались в рамках традиционного иудаизма, а она была далека от него. Насколько хватит этой ее бравады крутой девочки, если они вдруг дружно решат подняться и уйти?
Единственное правило, которого придерживалась Наоми, колеся по миру в качестве работника секс-индустрии, заключалось в том, чтобы не показывать своей слабости. Ни на секунду. Она знала по опыту, что всегда нужно быть готовой к тому, что кто-то может сострить в ее адрес или кинуть в нее камень, ненароком упомянув ее прошлую профессию. Лучше жить и быть готовой к неприятным подколам. Быть готовой к бою.
– Сколько человек из вас считают себя евреями? – спросил Итан.
Почти каждый поднял руку.
Это было логично, учитывая, что он пригласил сюда в основном представителей движения «Гилель».
– Отлично. И кто посещал синагогу хоть раз за последние три месяца?
Лишь несколько рук остались поднятыми. Очевидно, Итан не ошибся насчет разобщения между молодежью и религией.
– А за последние шесть месяцев?
Добавилась пара рук, не больше.
– Хорошо. – Итан кивнул, явно не слишком удивленный. – Что ж, я хочу попытаться изменить это и думаю, что для этого, как и в любых других отношениях, мне нужно показать вам, почему наша синагога стоит вашего времени.
Аудитория, преимущественно состоявшая из девушек от двадцати до тридцати
